Змеиный узел

Неспешно дошли до общежития, поднялись на крыльцо.

– У вас все есть? – продолжал изображать радушного хозяина Виктор Владимирович.

– Да, спасибо.

– Может телевизор организовать в комнату? У нас есть «Шилялис»[18 - Модель переносного телевизора.], можем принести.

– Нет, спасибо, нам не до телевизора.

– Напрасно, сейчас много интересных передач показывают. Например, «Маппет-шоу». Или вот недавно показывали чешский фильм «Король Дроздовик». Нет?

– Не надо, – отказался следователь. – Скажите, а у вас ватман есть? – внезапно спросил он.

– Белый?

– Да.

– Есть. Мы же стенгазету делаем. Вам нужен?

– Пару-тройку листов, если можно.

– Сделаем. Еще что-то? У нас и миллиметровки пару рулонов есть, могу поделиться.

– Нет, спасибо, больше ничего не надо.

– Ну, как знаете. Доброй ночи, – директор крепко пожал следователю руку и пошел по улице вдоль конторского сада.

Андрей Иванович добрался до номера, постучал.

– Открыто, – донеслось из комнаты.

Вошел в комнату. Слава сидел за столом и озабоченно смотрел на начальника.

– Десять минут назад позвонила Вера Андреевна. Елизавета Харитоновна покончила с собой.

– Твои действия?

– Сказал до утра ничего там не трогать, позвонил в райотдел, передал дежурному, позвонил участковому.

– Молодец, а теперь ложимся спать.

– Мы ляжем спать? – удивился Слава.

– Ты предлагаешь ночью там затаптывать улики?

– Нет…

– Или думаешь, что эксперты посреди ночи сюда рванут?

– Тоже нет.

– Тогда спать – завтра будет долгий день.

Андрей Иванович долго ворочался, пытаясь заснуть, а когда заснул, то увидел стоящий на асфальте стол, освещенный неподвижной лампой. Вокруг грудились непроглядные тени. За столом развалился пухлый безглазый подросток, таращась пустыми глазницами на лежащую на белой тарелке пару глаз.

– Здравствуйте, Андрей Иванович, вы как раз вовремя. Мы не в Берлине, но, как писали классики: «В Берлине есть очень странный обычай – там едят так поздно, что нельзя понять, что это: ранний ужин или поздний обед!»

Взяв с тарелки один глаз, подросток небрежно забросил его в рот и начал с хрустом жевать.

– Попробуйте, очень вкусно, – указал он на второй глаз.

– Спасибо, я не голоден, – с трудом сдерживая тошноту, ответил Андрей Иванович.

– Напрасно отказываетесь, в глазах много мудрости, возьмите, к примеру, Одина.

– В многой мудрости многие печали, – перефразировал следователь. – А Один у меня по делу не проходил.

– Тоже верно, но следователю мудрость не помешает. Да и юмор, а то ваши шутки слишком казенные.

– Кто вы такой, точнее кого вы изображаете, я уже понял, теперь хотелось бы понять, что вы такое.

– Думайте, применяйте дедукцию и логику или что вы там применяете?

– Вы не ответите?

– А вы что-то спрашивали?

– Тогда попробуем так: кто убил Юру Савкина?

– Неужели так трудно это понять? В школе 127 учеников. Отбросьте тех, кто не мог убить, тех, кому незачем было убивать и останется убийца. Это же элементарно!

– Тогда, чтобы понять, кто убил Андрея, мне надо проделать те же операции над 673 жителями Карловки?

– Если принять за рабочую гипотезу, что его убил местный житель, то да, а если это сделал кто-то другой?

– Тут есть другие?

– Спросите у участкового, что делал его брат в Карловке в момент убийства Андрея.

– Участковый как-то замешан в убийстве?

– Думайте сами.

– А его жена замешана?

– Ленка? Ответ тот же, думайте сами.

В темноте послышались чмоканье болотистой почвы под чьими-то неспешными шагами и звон колокольчика. Андрей Иванович проснулся от этого неуместного звука, лег на спину, полежал, глядя в потолок, и постепенно вновь соскользнул в сон.