Лутер

– Безумно счастлив, – проворчал я, – вот только свалить не получится.

Я указал ему на лестницу и Диса, подойдя к ней, перегнулся через перила.

– У-у-у…мать твою… – присвистнул он, – там еще штук тридцать, а то и полсотни…

– Угу, – кивнул я, – прорвемся?

– Не. Мне лень, – ответил он. – Бери рюкзак и пошли.

– Куда? – не понял я.

Вместо ответа Диса пробежал дальше по коридору, выбил ногой одну из дверей и исчез за ней.

Я подхватил с пола трофейную винтовку (ту самую, принадлежавшую Бесу) и стремглав бросился за бонном.

За выбитой им дверью оказалась лестница, ведущая наверх. Что он, мать его, задумал? На крышу вылезть? Прекрасное решение…Мы же как в западне будем, да еще и как на ладони – нас отовсюду видно будет…

Но я напрасно сомневался в своем «инструкторе» – когда я сам появился на крыше, Диса успел пробежать половину ее, и бежал он к противоположной стене.

Я рванул следом.

Диса затормозил у края, а затем преспокойно прыгнул вниз. Он что, совсем псих?

Когда туда добежал я, то аккуратно заглянул за парапет.

Тьфу ты, черт…

Там была пожарная лестница, по которой Диса успел отмахать половину расстояния до земли.

Я побежал следом. Ботинки грохотали по решетке так, что я был уверен – слепни уже бегут сюда. Причем бегут со всех ног – не услышать эту канонаду просто невозможно. Нас, наверное, на другой стороне города слышно.

На уровне между первым и вторым этажом лестница заканчивалась, но Дису это ничуть не смутило – он легко перемахнул через перила и ухнул уже на гравий.

Я последовал его примеру, однако приземлился хуже – земля ударила в пятки так, что боль до макушки дошла. Но все же я нашел в себе силы не плестись, не хромать, а бежать.

Дису я так и не нагнал – он держался впереди.

Добежав до забора, опоясывающего комплекс, он развернулся к нему спиной, сцепил руки вместе и слегка наклонился.

Я догадался, что он от меня хочет, и так, с разбега поднял ногу, попав на «ступеньку», а Диса подкинул меня вверх.

Как только я оказался на заборе, тут же протянул руку бонну, и он, несмотря на только что совершенный забег, довольно-таки быстро и ловко вскарабкался наверх.

Диса спрыгнул со стены, уже с другой стороны, легко и грациозно, я же рухнул, как мешок с навозом.

– Туда! – Диса указал на длинное трехэтажное здание.

Я, будучи не в силах ответить, лишь кивнул.

Когда мы подбежали к крыльцу, я хрипел, как умирающий старый дед. Затем мы, не останавливаясь, влетели внутрь здания, забежали на второй этаж и там, покружив по непонятно зачем сделанным лабиринтам коридоров, заскочили в небольшую комнатушку, в которой из мебели был только стул и сломанный стол.

– Все, отдых! – объявил Диса.

Но слишком поздно – я еще до этого успел просто рухнуть на пол и сидел, тяжело дыша, чуть ли не вывалив язык изо рта.

Мне каким-то чудом хватило сил расстегнуть куртку, из-под которой от моего тела буквально валил пар.

Зато дышать стало легче. А уж когда я догадался стащить лямки рюкзака с плеч…

О…такое облегчение и блаженство может получить только тот, кто ходил в долгие пешие походы или долго находился в пути, таща на себе забитый до отказа рюкзак. Любой другой моей эйфории просто не поймет.

А вот Диса на первый взгляд не то что не устал, даже запыханным не выглядел.

Он спокойно снял рюкзак, с кряхтеньем и причитаниями из серии: «Старый я, болит уже все» и тому подобное, тоже расположился на полу, затем достал рацию и принялся кого-то вызывать. При этом рацию он подключил к наушникам, поэтому ответов его собеседника я не слышал.

– Часовой! Я Крюк! Как слышишь?

– …

– Да…да! Нужна эвакуация, квадрат 14-21.

– …

– Понял. Передать сможешь им, или мне самому связаться?

– …

– Отлично. Узнай время старта. Да, жду…

Несколько минут мы просидели в тишине, а затем Диса вновь схватился за рацию.

– Да! Тут! Сказал, узнал?

– …

– Отлично. А когда будут?

– …

– Хорошо. Направление?

– …

– С востока? Все, понял, с меня причитается, Часовой.

Я терпеливо ждал, пока весь этот разговор закончится.

– Все в порядке, – объявил Диса, уже обращаясь ко мне, – через два часа будет идти патруль, причем пройдут неподалеку от нас. Так что отсидимся тут, а ко времени выдвинемся.