Песнь кинжала и флейты. Том 3

– Ай, как жаль, – в хищной улыбке расплылась Арахна. – Я уже передумала.

Девушки заметили, как с разных сторон от неё, вдали, среди опутанных паутиной кустов возникают фигуры похожих на неё созданий с человеческим торсом и паучьим телом. Изрядно меньше, чем их королева, но всё же не менее пугающих, чем она.

– Что значит «передумала»? Хотела ключи, так забери их, а мы пойдём, – отшагнула Диана, мельком глянув на барсука, чтобы не остался тут на месте, сжавшись в комочек, но тут же подняв опять взор на Арахну.

– Я тут поразмыслила и решила, что нуси могут просто пообедать вами и забрать ключи с мёртвых тел. Зачем отпускать добычу, которая сама пришла в моё логово? – продолжала улыбаться та, произнося своим мягким ангельским голоском. – Нам ведь не обязательно предлагать сделку. Ничего не стоит схватить и вас, и ключи, и заодно наведаться к подуставшим гоблинам, нагоняя их сочные тушки, – вновь облизнулась она.

– Огонька поешь, – нащупала Диана второй рукой в кармашке огниво – подарок Милены.

Протянув руку к ближайшему кусту, она сразу же зажгла там вспыхнувшую факелом паутину. Огонь переходил на опутанную траву, распространяясь дальше, а Ди сделала ещё несколько выпадов назад и вбок, подпаливая паучьи угодья. Арахна при этом попятилась, а вот её воинство людей-пауков наоборот, ринулось в атаку.

Все такие же бледные, с оголенным людским торсом и чёрными глазами. По большей части мужчины, словно королева пауков не терпела никакой конкуренции в лице других самок. Вирбий заставлял Диану читать книги о природе и животном мире, где говорилось, что самцы у пауков всегда мельче, а теперь она воочию могла в этом всём убедиться.

А вот клыки у них были покрупнее. Казалось, было бы даже тяжело закрыть рот, не пронзив себе нижнее нёбо: видать, они как-то подгибались, были подвижными, но вряд ли втягивались или уменьшались – всё-таки перед ней сейчас были не вампиры, а совершенно иные создания.

Прогоравшая паутина обнажала там и тут кости людей и животных, без белёсой завесы место вокруг выглядело ещё более страшным и отталкивающим, чем ранее. Милена и Ди с барсуком бросились наутёк от подчинённых Арахны, но те нагоняли на своих многочисленных лапках столь стремительно, что казалось, никакие прыжки и сальто здесь не помогут.

И вдруг помощь пришла, откуда не ждали. На пару людей-пауков, что сзади уже лохматыми педипальпами схватили девчонок, с деревьев обрушились другие пауки-гиганты, жаля именно их, а не пойманных жертв. Это выглядело как противоборство двух паучьих племён, словно у них здесь явный и давний конфликт, ведь вокруг, несмотря на пожар, разоралось не только пламя, но и побоище между членистоногими расами.

Высвободившиеся от хватких, подобных людским рук девушки ринулись прочь, стараясь не налететь на спускавшихся с ветвей пауков-гигантов. Те тоже, угрожающе задирая свои лапки и клыки, неслись не на Диану с Миленой, а обогнув их, ринулись налево и направо, в бой на войско Арахны.

Барсук еле успевал петлять между цокающих лап, то мохнатых, то гладких, переплетающихся в смертельных схватках там и тут. Место быстро обращалось бойней, в которой верх одерживало воинство людей-пауков. У дерева, возле которого Ди притормозила и обернулась, чтобы схватить на руки барсука и не дать ему стать случайной жертвой, она мельком смогла оглядеть поле боя, охваченное огнём. В том числе загорались и лохматые крупные пауки, но также вспыхивали волосы и у их противников.

– Что ты встала-то? Давай-давай! – вернулась за полуэльфийкой Милена, пытаясь схватить на руку, но крупный паук с ветвей схватил её первой, начав быстро-быстро под девичьи визги опутывать коконом.

Диана в ужасе отшагнула, собиралась отпустить зверька и опять полезть за кинжалами, чтобы гимнастку освободить, но не успела и моргнуть, как её постигла та же участь. Цепкие лапки задрали в воздух и начали опутывать по всему телу затвердевающим в эластичную нить жидким шёлком.

Барсук оказался прижат и примотан к её животу, а сама полуэльфийка связана по рукам и ногам. Сердце забилось в панике, страх пронзил таким морозом по коже, словно её окунули в ледяную прорубь где-нибудь в Норде. Она каждую секунду ждала самого страшного: как два лезвия-клыка смоченных ядом хелицер пронзят её тело.

Но было лишь ощущение, что их куда-то тащат. То ли от пелены паутины вокруг, то ли реально от удаления с места схватки звуки пламени и борьбы постепенно стихали. Опутанными конечностями она то и дело ощущала, как задевает ветки и кусты: несли её не шибко-то аккуратно, но ни обо что реально твёрдое больно не ударяли. И судя по крикам Милены, ту тащили где-то неподалёку вместе с ней.

А потом кустарники вокруг сменились каменистым эхом от топота и запахом разрытой земли. Заодно и потемнело всё вокруг довольно резко. По ощущениям Дианы, её потащили в какую-то пещеру. Может, в ту же самую, где жили гоблины, но скорее всего в другую, хоть тоже не близко расположенную к месту их встречи с Арахной после такого пути в коконе.

Снова даже сквозь паутину ощущалась лёгкая сырость, запахи плесени, но в этот раз доминирующим вместо ноток костра и дыма был аромат гнилой плоти, резко ударивший в нос на определённой глубине. По злой иронии именно тут их бросили, покатив по полу пещеры, после чего скрежет паучьих лапок начал отдалятся.

– Ты жива там? – спросила Диана свою спутницу, ёрзая в паутине.

Барсук пытался разодрать пелену когтями, а Ди – вытащить хотя бы один из кинжалов, что сделать в пути у неё не вышло. Теперь же можно было извертеться, попробовать сесть или хотя бы приблизиться к сидячему положению. Так или иначе ухватиться за рукоять.

Можно было и спалить её снова, достав огниво, но, чтобы добраться в карман, надо было сложить руку в локте – а вот это сделать бы уже не вышло вообще никак, сколько тут не извивайся. Впрочем, если бы удалось хоть где-то трением порвать нити паутины, это бы тоже облегчило попытки высвобождения.

Через какое-то время получилось достать изогнутый кинжал-полумесяц и разрезать проклятый кокон. Барсук выбежал наружу, но далеко из пещеры убегать не стал. Свет сюда проникал откуда-то сверху через небольшую щель, так что окружение было более-менее видно. Ди, впрочем, времени осматриваться для себя не находила. Заметила кокон с Миленой и потянулась той помогать.

Лишь высвободившись, девушки, слыша неистовое сердцебиение друг друга, попробовали кое-как прийти в себя и глянуть вокруг, где же оказались. Людские скелеты, обилие паутины, всяческие разбросанные вещицы: колпаки, мечи в ножнах, музыкальные инструменты… Никаких рисунков на стенах, пучков трав, углей костра и признаков цивилизованного обживания. Видно было и тот ход, по которому их принесли.

А потом сзади в темноте раздалось какое-то грузное шебуршание. Будто что-то большое и лохматое приподнималось и разворачивалось, чтобы посмотреть, кого это принесли ему на съедение. Встать на ноги у девушек не получилось. Едва на свет из темноты показалось нечто с обилием глаз и крупными паучьими хелицерами, как они могли лишь в панике отползти, спиной упершись в стену пещеры.

Мохнатый паук-великан разминал свои ворсистые толстенные лапы, приближаясь к освободившимся от коконов гостьям. Он выглядел немного не так, как те, что их схватили. У него как будто и лап было больше, а ещё их окрас чередовался то тёмным, то светлым участком. Глаз было неистовое множество: десятки, может быть, сотни… и все сейчас смотрели на двух перепуганных девушек и скулящего барсука.

– Полуэльф, – низким шипящим голосом, подхваченным эхом пещерного грота, вдруг раздалось от огромного паука.

– Я… я… не съедобная, не вкусная, ядовитая… – забормотала Диана, сжав кулачки и в одном из них ощутив рукоять едва не выброшенного здесь от страха кинжала.

– О, сколько таких со мной торговалось! Предлагали две жизни, десять заместо одной, золото, гаремы, армии… Ваш разум не представляет, насколько тщетны обещания. Редко же сюда забредают полуэльфы, давно мы их с Арахной не видели, – вновь с заспанной хрипотцой гулким тоном проговорил паук.

– Так у вас тут это… романтика, – нашлась и Милена, оглядываясь, успеет ли к выходу из пещеры, если существо накинется на Ди.

– Была когда-то… – перевёл на неё своё внимание паук-великан. – Мы давно в ссоре, наши народы враждуют. Нуси и обычные пауки не ладят со времён нашей размолвки. Два паучьих народа не уживаются, как и мы с Арахной не ужились…

– Да, мы видели, – произнесла потрясённая Диана.

– Вы нам поможете, – заявил им членистоногий гигант.

– Мы? – переглянулись Ди и Милена.

– У-ук? – даже барсук подал свой голос, втиснувшись между ними.

– Вы станете отличным подарком для примирения. Точнее, она, – развернул свою тушу паук-великан вновь к Диане. – Роскошный дар для самой прекрасной ткачихи… Второй же можно полакомиться самому.

– Какие ж вы пауки непостоянные-то! О боги! – возмутилась Диана.

– Боги? Да что ты знаешь о них? Что ты можешь знать? – прогремел паук. – Я был богом, был героем, меня почитали, уважали, боялись… Потомок самой Атлач-Нача… А теперь только боятся. Мои времена прошли… Больше ни ритуальных плясок, ни жертвоприношений, я даже забыл, какими силами мог повелевать. Изгнание сделало меня чудовищем.

– Так не будьте им и отпустите нас! – предложила Ди, осознав, что здесь и сейчас паук убивать её не собирается. – Вы же не чудовище, вы вроде разумный, говорящий, зачем подчиняться одним лишь инстинктам?

– Арахна не поймёт, скажет, я совсем свихнулся, – прохрипел паук-великан, потирая свои клыки друг о друга.

– Она поначалу хотела нас отпустить… – припомнила полуэльфийка, но про ключи ничего добавлять не стала, лишь коснулась их, так и болтавшихся у неё на шее не под одеждой.

– А потом началось сражение… Пауки против э-э-э… людей-пауков… – добавила Милена.

– Нуси, малочисленный народ арахнидов-гибридов, выведенных когда-то эльфами… От пауков им досталась страсть к охоте и каннибализм. Предпочитают селиться в лесах, у омутов, у водоёмов и в таких вот пещерах, – слегка ввёл гимнастку в курс дела хозяин грота.

– После сегодняшней битвы ещё более малочисленный… А вы… – робко поинтересовалась Диана.

– О скольких богах-пауках ты слышала? Ананси! – гордо прогремел членистоногий гигант, считая, что все должны его помнить и знать. – Столько помогал людям, от таких бед защищал их, а теперь вынужден ютиться в пещере после того, как они восстали против богов.

– Тот самый Ананси! Надо же… Вам нужно прогнать гоблинов и освободить дороги от разбоя, забрать себе весь лес, и тогда опять будете героем, – заявила Ди.

– Увидев меня, люди сюда не сунутся, даже если я им, как кошка, стану приносить по гоблину, насаживая на частокол или шпили заборов, – не согласился Ананси.

– Ну, вы хоть пробуйте, – предложила Милена. – Если бы вы им людей так приносили, они бы точно с огнём и вилами на вас пошли. А если вы им всяких троллей и эттинов из леса дохлыми покажете…

– Какой прок? Чтобы столько еды пропадало. Если уж охотиться на них, то кормить свой народ! – перебил её паук-великан.

– Ладно-ладно, не спорю, божечки-кошечки! Вам виднее! – замахала перед собой гимнастка руками.

– И какой прок мне слушать две верещащие закуски, которые что угодно сказать готовы, лишь бы спасти свои жалкие жизни. Таких как вы – тысячи, может быть, уже миллионы! Сколько людей и эльфов расселилось по Иггдрасилю! – восклицал Ананси.