Последний шанс

В эту минуту Сергей сделал то, чем не занимался уже лет пять точно. Он от всей души громко и раскатисто рассмеялся.

«Знаешь, что старуха, я могу тебя успокоить: даже если бы мы с тобой остались последними людьми в этом гребаном мире, я бы не польстился на тебя, ты не в моем вкусе. Можешь умирать со спокойной душой, я тебя отпускаю»

«Я живу для того, чтобы ты смог увидеть свет».

«Ну, точно сбрендила», – снова подумал Сергей. В слух же он спросил: «Какой свет?»

«Тот, ради которого все мы приходим на эту планету, тот, который является смыслом нашей жизни».

«А, что смысл жизни в свете?»

«А ты думаешь в чем?»

«Я не знаю, я думаю в этой сраной жизни вообще нет никакого смысла»

«Ты не первый день живешь и должен понимать, что ничего не бывает просто так»

«Значит, по-твоему, мы живем для света?»

«Да, чтобы быть его достойными»

«А ты достойна?», – усмехнулся Сергей.

«Я не знаю, я знаю только, что помогаю тебе, потому что ты пока не достоин, но у тебя есть шанс»

«Я что, по-твоему грешный, а ты – святая? Ангелочек с крылышками, мать их», -этот разговор начал потихоньку раздражать Сергея.

«Дело вообще не в том, кто сколько грешил, а в том как жила и страдала твоя душа, сколько она плакала и мучилась»

«Скажи мне, а твоя душа много мучилась, достаточно для того чтобы увидеть свет?»

«Я не знаю», – снова ответила Ангелина, – «Я на это надеюсь».

«Ладно, надоело», – сказал Сергей. «Ешь яблоко, я приду завтра».

«Могу я тебя кое о чем попросить, а то вдруг завтра уже будет поздно».

«Давай»

«Не называй меня больше старухой».

«Снова новости! Сегодня, прям, день откровений каких-то. Это, что, задевает твою нежную душу? Или как –то унижает тебя?»

«Я думала, ты что-то уже понял: Это унижает тебя».

«Хорошо, мне надо умыться и поспать, завтра поговорим, ешь яблоко», – Сергей вышел из комнаты и закрыл дверь.

Сон долго не шел к нему в ту ночь. Сквозь полумрак в отсвете луны он снова и снова упирался взглядом в дурацкую картину на стене и все пытался вспомнить названия желтых цветов: Розы? Пионы? Ромашки? Это становилось похоже на бред сумасшедшего. Затем сон понемногу овладел им, но не принес облегчения. В голове как калейдоскоп менялись картинки вчерашнего дня: пустые глаза маргинала, его кривая усмешка, старуха, дракон, пытающийся сожрать солнце, и снова цветы на картине, будь они не ладны!

Промучившись до утра, Сергей открыл глаза. Голова сильно болела. Но добавилась еще одна напасть: дикая тошнота. Сергей никак не мог понять, является ли она причиной ударов по голове или это следствие трехдневной голодовки. Он с трудом сел, обхватил голову руками и застонал. Просидев так какое-то время, он встал, бросил скомканное покрывало на постель и двинулся по направлению к комнате Ангелины. Вчера у них состоялся непонятный разговор. Не то чтобы Сергею хотелось его продолжить, вовсе нет, бред старой женщины! Ему просто хотелось с кем-то поговорить.

На нетвердых ногах он вошел в комнату Ангелины. «Ангелина-а а», тихонько позвал он, – «Спишь?». Ответа не последовало. «Ну, ладно тебе, что опять в молчанку играть будем? Хватит уже», – достаточно громко сказал Сергей. Снова тишина. «Спит, наверное», пронеслось в голове. «Ангелина, проснись», – Сергей достаточно сильно потряс старуху за плечо. От этого она как-то неестественно медленно повернулась и уставилась на Сергея тусклым безжизненным взглядом.

Он даже не сразу понял, что к чему. А когда понял, то отказывался поверить в случившееся. Он долго тряс Ангелину, стучал по щекам, кричал, пока, наконец, не сообразил, что все бессмысленно. Ангелина ушла навсегда. Он положил ее на спину, закрыл глаза и медленно вышел из комнаты.

Сколько он просидел на лавке, Сергей не знал, он потерял счет времени. Сначала он просто сидел, потом долго и громко рыдал и даже выл от досады и злобы, Злобы на себя, на Ангелину, на эту ужасную жизнь. Затем он встал, сходил домой, взял нож и прямо под своим окном начал рыть могилу. Уже вечером он снова вошел в комнату к Ангелине. Она по-прежнему лежала на спине. Рядом с ней было окровавленное яблоко, которое он дал ей накануне. Сергей поднял Ангелину и вынес во двор. Затем он положил ее в вырытую могилу, повертел в руке яблоко, и, вложив его в холодную руку Ангелины, сказал: «Это тебе».

Сделав все необходимое, Сергей вернулся к себе, разделся и лег, твердо решив больше никогда не вставать. Все, что держало его в этом мире, в том числе и эта старуха, умерло, ушло, покинуло его. Он был пуст, как высохший колодец.

Сергей не знал точно, сколько времени он лежит: шесть дней или семь? С каждым днем он становился все слабее и слабее. Мысли были все путаней, сознание медленно покидало его. Как это ни странно, он практически не думал о событиях последних лет, сознание упорно переносило его в прошлую жизнь. Он много думал о маме, о жене и детях. О том, каким нетерпимым и раздражительным он был тогда. Как бесило его все, что шло в разрез с его мнением, как навязывал он его, пренебрегая чувствами тех, кто любил его. Почему-то, именно к тем, кого он любил, у него были повышенные требования. И если они поступали не так, как ему казалось, должны были, это его дико злило и бесило.

Он считал, что все должны понимать, что делает он это не потому, что – самодур, а потому что он – главный, он всегда и за всех отвечает. Он несет ответственность за тех, кто рядом с ним. Но, как оказалось, все было впустую: он не смог никого защитить от «Цавира», все ушли и оставили его одного со своими никому не нужными требованиями. От этих мыслей у него внутри что-то сжималось и становилось нестерпимо больно. В один из таких моментов он вспомнил, что кто-то очень умный, вроде бы Кант, сказал: «Две вещи убеждают меня в существовании Бога: звезды надо мной и совесть во мне». Сергей вдруг понял, почему ему так нестерпимо больно и стыдно. Это, должно быть, совесть, о которой он давно забыл.

Утром восьмого дня он открыл глаза и снова посмотрел на картину. Взгляд медленно скользил по цветам, пытаясь зацепиться за острые иглы лепестков, похожих на языки пламени. Вдруг в голове у него странным образом просветлело. Ни с того ни с сего, он вспомнил конец легенды про дракона. Дракон захотел украсть солнце, чтобы на Земле больше никогда не было света. Он поднялся высоко-высоко, раскрыл пасть и проглотил солнце. Но оно сильно обожгло дракона и тогда он выплюнул его. Солнце снова вернулось на свое место, а отдельные искры превратились в необычно красивые цветы – хризантемы.

«Хризантемы! Точно, это ни розы, ни пионы, ни ромашки! Это – хризантемы! Маленькие осколки солнца, символ света! Как он мог это забыть?»

В следующий момент Сергей почувствовал необычайную легкость во всем теле, оно, как будь-то бы, наполнилось светом и теплом и понеслось куда-то высоко-высоко, прямо к солнцу. Голова была чиста и светла, все мысли и переживания остались где-то там, внизу. Невообразимый свет наполнял все его существо и приносил ощущение невероятной любви и спокойствия. «Значит смысл жизни, действительно, в свете», – пронеслось у него в голове. Он с радостью отдался этому мощному потоку и думал только об одном: «Сейчас, поднявшись чуть выше, он непременно встретит Ангелину и скажет ей «спасибо». Спасибо за тот шанс, который она ему подарила».