Между мирами

– Вы не спите с клиентами, – просто сказала Хестер. – Я знаю об этом. Вы думаете, я хочу нанять первого попавшегося суккуба? О нет, мне нужны именно вы!

– Но почему?

– Отчасти – из-за того, о чем вы только что сказали. Вы не спите с клиентами, вы не стремитесь накачать их феромонами и затащить в постель. Подозреваю, что такой примитивный подход не подействовал бы на моего брата. Про вас говорят, что вы знаток человеческих душ. Возможно, это как раз то, что нужно Авери.

Айна действительно не хотела идти типичным для суккуба путем и полагаться на свои способности к соблазнению. Вопреки распространенному мнению, суккубы не испытывали острой потребности в сексе и относились к нему так же, как человеческие женщины. Они могли наслаждаться им или нет, но секс не был необходим для их выживания. Просто использование магии позволяло быстро получить то, что им нужно. Айне это казалось слишком скучным, поэтому она, в отличие от большинства своих сестер, получила образование – стала психологом, а позже овладела навыками следопыта.

Этим она и занималась в последние годы: помогала находить беглецов, пропавших без вести, воссоединяла семьи и отговаривала потенциальных самоубийц от последнего решительного шага. Каждое задание было для нее вызовом, головоломкой, решить которую куда сложнее, чем затащить мужчину в постель.

Работа с Авериллом Эсентией могла стать для нее величайшим достижением – или нет, если его сестра все же ошибается. Может, они просто хотят подложить любовницу под него, молодого еще мага, который восемь лет живет без женщин, показать ему простые радости жизни и заставить отречься от отшельничества!

Хотя нет, если бы все было так просто, Хестер и правда наняла бы другого суккуба, подешевле, а то и двух сразу. Айна же стоила как десяток ее сестер – при том, что в ее контракте было черным по белому написано: никаких любовных отношений с клиентом.

– К тому же, за эти восемь лет мы многое перепробовали, – добавила Хестер. – К нему ездила вся наша семья, включая главу клана. Мы отправляли к нему его друзей, представителей церкви, телепатов. Бесполезно, до Авери так просто не достучаться.

– И вот теперь – я?

– Да. Про вас говорят, что вы умеете лечить души. Мне кажется, только это и нужно моему брату.

* * *

Аверилл Эсентия любил свою жизнь. Он подозревал, что это уже привычка, подсознательный механизм, спасающий его от безумия. Ведь если каждый день просыпаться с осознанием того, что ты в аду, – так и свихнуться недолго, не так ли? Поэтому он убедил себя, что ему здесь нравится, и стало легче.

Все равно он никогда не покинет Пустошь, поэтому нет смысла думать о том, что прошлый он, тот, кем он был восемь лет назад, возненавидел бы это тихое бездарное существование.

В этом мире был только один дом – просторная вилла из серых валунов, с черепичной крышей, поросшей мхом. В ней было пять спален, и за восемь лет Аверилл мог бы опробовать их все. Но он выбрал одну, самую маленькую и простую, обставленную старой деревянной мебелью, и проводил в ней каждую ночь. Он никогда не забывал, что не на курорт прибыл. Пустошь-14 – место его заточения, и так должно быть всегда.

За окном только-только рассвело, и во внешнем мире сейчас, должно быть, часов пять утра. Аверилл уже привык к такому графику, ему не нужен был будильник. Он быстро оделся и покинул комнату.

Его тут же встретило жизнерадостное:

– Доброе утро! Гулять!

С другого конца коридора, сотрясая весь дом, к нему неслась крупная бернская овчарка. Из-за роскошной шерсти она была похожа на огромное трехцветное облако, ее теплые карие глаза горели восторгом, на который только собаки и способны. Как же так, она не видела хозяина целую ночь – это почти сотня лет разлуки!

– Привет, Бриджит, – улыбнулся Аверилл. – Ясное дело, что гулять.

Бриджит была единственным послаблением, которое он себе позволил, да и то потому, что он купил щенка еще во внешнем мире, до того, как все случилось. Когда он принял решение отправиться в Пустошь, он не мог бросить собаку, никто не стал бы за ней присматривать. Он знал, что Бриджит уже привыкла к нему и не хотел ее предавать. Да ему и самому было страшно провести жизнь в полном одиночестве.

Бернская овчарка уже была очень умна, но Аверилл решился на небольшой эксперимент, который никогда не позволил бы себе во внешнем мире. Он использовал магию Эсентия, чтобы изменить мозг собаки, значительно увеличивая ее интеллект. Он подозревал, что сейчас Бриджит по уму равна подростку – вечно жизнерадостному, свободному от комплексов, депрессий и переживаний о первой любви подростку.

Говорить она все равно не могла, для этого Авериллу пришлось бы менять голосовые связки, а с ними и строение пасти. В итоге вместо здоровой собаки он получил бы уродца, а такой исход его не прельщал. Поэтому он заказал магический ошейник – артефакт, способный преобразовывать мысли Бриджит в слова, произнесенные детским голосом. Правда, для этого собаке нужно было сосредоточиться, но за восемь лет она, кажется, научилась.

Она была его единственным другом здесь. Он не знал, что будет делать, когда она умрет, и предпочитал не думать об этом.

– Гулять! – потребовала Бриджит.

– Да идем уже, идем.

Он открыл перед ней дверь, выпуская ее из дома. Здесь она не знала поводка, в ее распоряжении были бескрайние луга и холмы.

Пустошь-14 была водным миром, большую его часть занимало холодное северное море. Когда-то этот кластер создавали для разведения серпентидов – примитивной формы морских змеев. Они и сейчас плавали в этих водах, но ими больше никто не интересовался, крупные фермы в больших кластерах стали намного выгодней. А этот мирок выкупил клан Эсентия, потому что здесь было очень красиво и спокойно.

Среди серебристого моря зеленел одинокий остров. Его природа была скупой и прекрасной в своей простоте. Неровные линии, луга и холмы, отвесные склоны и валуны на побережье, реки и ручьи, тонкие водопады, срывающиеся в море, но на этом – все. Деревья здесь были редкими и невысокими, чаще попадались кустарники с жесткими сухими листьями, трава и мох.

Эти просторы были подарком разве что для Бриджит, которая могла нестись куда угодно и когда угодно. В остальном же, каменистая почва острова слабо подходила для строительства и земледелия. За эти годы Авериллу удалось разбить здесь небольшой огород и только, а вилла уже была построена до его прибытия. Раньше в ней жили фермеры, отлавливавшие серпентидов, а теперь здание, заросшее мхом и плющом, терялось среди пейзажа.

Но одному здесь хорошо. Поэтому Аверилл и выбрал пустынный кластер для своего заточения.

Он отпустил собаку гулять, сам прошел в огород, чтобы полить растения, после этого ему нужно было покормить кроликов, куриц и перепелок, которые с его подачи водились на острове в избытке. Он мог заказывать продукты во внешнем мире, но делал это крайне редко, потому что тогда ему приходилось нарушать свою добровольную изоляцию.

Он смирился с новой жизнью. И в это прохладное утро, возвращаясь из огорода в дом, он был почти счастлив. Маги мало чем отличаются от людей, а люди странные существа: они умеют становиться счастливыми везде.

Аверилл только начал готовить завтрак, когда в открытую дверь кухни ворвалась собака, и это было странно: обычно она гуляла намного дольше. Словно желая подтвердить его опасения, Бриджит заявила:

– Чужой!

– Что? – поразился Аверилл. – Здесь, на острове?

– Чужой!

– Опять они за старое, – возмущенно закатил глаза маг.

Не проходило и года, чтобы его семья не пыталась его вернуть. Сами приезжали, присылали каких-то ученых мужей, призванных вправить ему мозги, девиц легкого поведения, которые мозгами не интересовались, а действовали гораздо примитивнее, и даже родственников его жертв. Последнее привело к тому, что Аверилл пригрозил заблокировать кластерный мир изнутри, и тогда его ненадолго оставили в покое.