Шут императрицы: Дело государево

– Немного понял. Влияние на императрицу шуты большое имеют.

– Вот именно. При государе Петре Великом такого не было. Тот также шутовство любил, но не так как нынешняя государыня.

– А тебя, Иван, недавно палкой Рейнгольд Левенвольде побил. Так ли это?

– Побил. Меня многие бьют. На язык я не воздержан. Но Левенвольде я трепал и трепать своим языком буду. А спина моя крепкая и многое выдержит. Да и платил мне этот самый Рейнгольд чаще чем бил меня.

– Много ли чести языком его трепать? – усмехнулся Мира.

Они снова выпили. Балакирев понял, что этот новый шут пришел с чем-то конкретным.

– Неужели у тебя что-то иное на думке есть? Ты, я слыхал, кинжалом владеешь? И хорошо владеешь.

– Да. И не только кинжалом, но и шпагой. Однако, сейчас мы своими шутовскими методами станем действовать.

– Говори, что задумал.

– Рейнгольд Левенвольде, обер-шталмейтер двора её императорского величества, жениться надумал. Знаешь ли про то?

– А как не знать. Про это все при дворе знают. Варьку Черкасскую он себе приглядел. Знатная невеста. Одна у папаши своего кабинет-министра князя Черкасского одна. А он богатейший человек в России.

– И породнившись с Черкасским Левенвольде усилятся при дворе русском. А мне этого не нужно. Мне и графу Бирену. Понимаешь меня, Иван?

– А ты, шельма, умен! – вскричал Балакирев. – Умнее чем я думал. Карл Густав фон Левенвольде старший брат Рейнгольда царице близок и Бирена от её спальни отлучить желает. И Бирену тот брак не нужен.

– Не нужен. Верно. И нам свадьбу расстроить надобно. С тем и пришел к тебе.

– И как же ты желаешь свадьбу Рейнгольда и Варьки расстроить? Сама императрица в роли свахи выступила. Ведь до этого Черкасский дочку за князя Антиоха Кантемира прочил, того, что теперь послом России в Лондоне служит. Но императрица Черкасскому тогда молвила (сам слышал): «Придет к тебе, князь Алексей, наш обер-шталмейстер Ренгольд Левенвольде сегодня. И просьбу его я одобряю. Чуешь ли, князь?» Черкасский тогда кланяться стал и ответствовал: «Чую, матушка государыня. Все по воле твоей свершиться». И князь Антиошке Кантемиру отказал, и про обручение Варьки с Рейнгольдом объявлено было.

– Но они пока жених и невеста, но не муж и жена.

– И что с того? Коли императрица Анна за него хлопочет. Что может Рейнгольду помешать жениться на Варьке?

– Скандал, – произнес Мира. – Большой скандал при дворе.

– И как его устроить?

– А вот здесь нам с тобой подумать стоит. Как княжну Черкасскую с женихом её крепко поссорить.

– Давай выпьем еще. Водка она мозги прочищает. Может чего и придумаем.

Балакирев снова наполнил чарки….

***

Год 1735, май, 30-го дня, Санкт-Петербург.

Императрица и Бирен.

Эрнест Иоганн Бирен провел ночь в спальне императрицы Анны. И уже под утро решился предложить государыне свой план. Вернее план Либмана. Но начал он издалека.

– Анхен, Остерман уже придумал, где достать денег?

– Андрей Иваныч умный человек. Его мой дядюшка Петр Великий жаловал. А чего ты, друг мой, про деньги вспомнил? Или снова породистого жеребца для своей конюшни присмотрел?

– Для моей конюшни я сам купил бы лошадь, государыня. Я про деньги для нужд государственных тебя спросил.