Сёстры серебряной башни. Медь Сагроса

– После того как мы встретимся ночью на кладбище, мы с тобой отправимся ко мне. И остаток ночи проведем с пользой. Ты меня понимаешь?

– Да, – ответила она.

– И ты пойдешь ко мне? Ломаться не станешь?

– Не стану. Я охотно пойду с тобой, если ты сам этого захочешь, и если у тебя будет время на меня.

– Будет. Не беспокойся…

***

Стемнело. Лес погрузился во мрак и наполнился звуками ночи. Степану это время не нравилось. Но, впереди, вдруг, мелькнул огонек.

«Что это? Уж не галлюцинации ли это? Нет! Точно среди листвы мелькает огонек. Там костер! И там люди! Нужно идти к ним. Ведь кто кроме людей может зажечь огонь?»

Парень, не раздумывая, бросился к тому месту, где мерцал свет. Там могла быть и пища. А он так давно не ел горячего, что готов был отдать полжизни за тарелку фасолевого супа! Она снилась ему уже несколько ночей, и он оценил простую радость – просто сесть за стол у себя дома и нормально пообедать.

«Да это не костер! Это домик среди леса! Сторожка лесника! Вот повезло!»

Парень без особой опаски, стал пробираться к дому. Голод гнал его веред. Приблизившись к хижине, Степан заглянул в окно.

«Обстановка шикарная. Черт побери! Но внутри совсем не лесник! Там бабы! Вот так номер! Две такие девки лежат на кровати. И еда на столе! Вот что мне сейчас нужно! Войду. А там, будь что будет. Может, хоть накормят, перед тем как прикончат».

Он отдернул шкуру, прикрывавшую вход, и переступил порог хижины.

–Простите великодушно, дамочки, – сказал он, улыбаясь, глядя на двух девушек. – Обстоятельства заставили нарушить ваше уединение. Два дня в этом проклятом лесу шатаюсь. Не жрал, ох простите, не ел ничего кроме ягод. Очень хотелось бы немного перекусить.

Ему никто не ответил. Женщины молча глазели на него. Обе были в шоке!

– Я, может, на непонятном языке говорю, дамочки? Жрать весьма хочется. Дайте поесть, а затем делайте со мной что хотите. Обещаю, что приставать не стану, если, конечно, сами про то не попросите.

Вдруг обстановка в хижине стала меняться на глазах. Позолота и шитье замерцали призрачным блеском. Дорогие кубки и блюда, вспыхнув, погасли подобно свечам от дуновения ветра. Вмиг исчезли ковры, покрывала с золотыми цветами, скатерти, обивка. Все стало бледным: и стол, и кровать, и посуда.

Одна из женщин, что поразило парня более всего, вдруг превратилась в старуху. Краски молодости словно оплыли с её лица, и бархатистая кожа покрылась отвратительными старческими пятнами и морщинами.

– Что тут у вас происходит? Фокусы, да и только. Ты прямо Коперфильд, бабуля. Да что там Коперфильд. Он отдыхает в сравнении с тобой.

– Ты! – злобно зашипела старуха. – Ты разрушил жилище Девы Леса. Теперь дом никогда не вернется в прошлое, и я останусь древней старухой!

– Чего так кричать, бабуля? – возмутился Степан. – Прости если что не так.

–Ты вошел в дом и разрушил заклятие! – старуха подняла руки вверх.

– Я же говорила тебе, что сюда идут! – вскричала молодая девушка. – Силы, которые ведут меня, не хотят, чтобы я у тебя долго гостила! А ты еще насмехалась надо мной, – торжествующе произнесла Татьяна.

Старуха опустила руки и медленно сползла с кровати.

– Ты хочешь есть? Сейчас я накормлю тебя. Сейчас, – старуха взяла с полки кувшин.

Затем она вдруг с силой швырнула его об пол, и он разлетелся у ног Степана. Среди черепков зашевелились болотные гадюки. Но это были не простые змеи болот, а змеи, перемещенные в лес Сунн. Они были покрыты чешуйками, которые отливали серебром.

– Стой на месте! Не двигайся! – предупредила парня Таня.

– А чего хочет эта бабуля? – спросил Степан.

– Сейчас ты сможешь насытиться, – шипела колдунья.

Татьяна снова увидела на столе свое оружие. Именно там, где она его оставила. Она быстро подскочила к нему, и её рука сжала эфес доброго клинка.

Тонкое лезвие кинжала сверкнуло в воздухе. Старуха захрипела и попыталась вырвать смертоносное жало из шеи. Она обернулась и посмотрела на Таню. Глаза ее пылали ненавистью.

– Злись, злись, старая ведьма! Не вышло, по-твоему.

– Лунная госпожа… – шептала та, и кровавая пена покрывала ее губы. – За что караешь меня? Я верно служила тебя. Отчего ты дала меня убить?

– Опомнись, бабка! Тебя убила я, а не Лунная госпожа!

– Ложь! Ты не могла убить меня без её воли. Это она позволила тебе меня убить. Но я не уйду вот так просто. Я не уйду не отомстив!

Старуха рухнула на пол. Десяток озлобленных рептилий тут же накинулись на ее безжизненное тело.

– Ну, у вас и традиции по встрече гостей. Я ничего плохого не хотел.

– Ты явился как раз вовремя. А то я уже думала, что так и умру в доме Девы Леса. Ты посвящен Белой Силе?

– Кто?

– Ты Посвященный?

– Я не понимаю о чем ты. Кто такой Посвященный? – спросил Степан.

– Посвященный должен знать о своей миссии. Значит, не он. Но тогда каким образом ты попал сюда? Кто ты?

Ответить он не успел. Мертвое тело ведьмы, оплетенное змеями, вдруг ожило. Она резко вскочила на ноги, и люди увидели, как старухино лицо почернело, челюсти удлинились и из пасти виднелись два клыка, с которых капал яд.

– Лунная госпожа, – прошипела она.

– Ты не желаешь угомониться, бабуля? – спросила Таня.

– Ты все предвидела. Ты знала, что этим кончится. Меня просто принесла в жертву. Я престала быть нужна, и ты принесла меня в жертву. Я хочу тебе отомстить! – проговорила она. – В яде твоих гадюк я нашла силу для моей мести!

–Я встречу тебя, ведьма! – Таня протянула руку к мечу.

Через секунду клинок, извлеченный из ножен, сверкнул в ее руке. Девушка атаковала ведьму. Но та впилась зубами в руку оторопевшего парня. Острые ядовитые зубы глубоко вошли в тело.

Меч снес голову Деве Леса, и она, вырвав клок кожи у Степана, покатилась по полу. Тело рухнуло на пол. Отвратительное зловоние наполнило домик, и ведьма стала на глазах разлагаться.

–Я ранен, – проговорил парень и, сделав шаг в сторону, чтобы не упасть на тело ведьмы, стал медленно оседать.