Протокол допроса. Смерть командарма

– Черт возьми! Он забирает у нас Ликвидатора?

Ликвидатор работал с ними уже год и зарекомендовал себя как настоящая машина для убийств. Ни одной осечки за все время у него не было. Многие в отряде Молот слышали легенды о загадочном Ликвидаторе. Но о том, кто такой Ликвидатор, знали только двое – Стерненко и Лурье.

– Именно так, – кивнул Лурье. – Агент Ликвидатор переходит на выполнение другого задания. Нам запрещено его использование до особого распоряжения из Москвы, полковник.

– Но зачем Ликвидатор Нольману, майор?

– Откуда мне знать, товарищ полковник. Я тоже только исполнитель. Меня не ставят в известность о планах в Москве. Но думаю, что это и есть основная операция.

– Только мы даже не догадываемся о её цели.

– А нам этого и не нужно, товарищ полковник. Не стоит даже близко подходить к пониманию операций Общего друга. Да и если честно, меня Ликвидатор пугает. Пусть лучше будет подалее от нас.

– С чего ты стал таким пугливым, майор? Я тебе так скажу, что пользы Ликвидатор принес столько, что весь наш отряд столько не сделал. В отряде «Победители» у полковника Медведева их уникальный агент «Колонист» сколько пользы принес? Они и держатся на Колонисте. А мы – «Молот» – стоим на Ликвидаторе.

– Все это так, товарищ полковник. Но приказ есть приказ.

Стерненко только кивнул в ответ…

Глава 2

Старые долги.

Луцк.

Домик на окраине.

Январь, 1944 год.

Лейтенант НКГБ[14 - НКГБ – Народный комиссариат государственной безопасности.] Роман Лавров снова сумел выжить. Хотя на этот раз нить его жизни должна была прерваться. Лаврова «списал» его непосредственный начальник в Москве старший майор госбезопасности Иван Артурович Нольман.

Для операции «Крыса в норе»[15 - Серия романов «Протокол допроса» состоит из романов: «Крыса в норе» и «Ликвидатор».] Нольман разработал хитрый план. Лавров, по его мнению, никакой ценности больше не представлял и его «раскрыли» немцам. А те отдали его службе безопасности ОУН, которая и приговорила красного агента к смерти.

Нольман тогда убедил своего начальника комиссара госбезопасности 2-го ранга Максимова, что «сдать» агента нужно так, чтобы никакого сомнения в необходимости его устранения у врага не возникло. Нельзя давать им шанса разобраться в ситуации.

Если станут «копать», то вся успешно проведенная операция «Крыса в норе» окажется под угрозой. На Лаврова «повесили» подготовку покушения на командира УПА-Север генерала Боровца. Нольману было нужно, чтобы на информацию среагировали быстро. Комбинация была чистая, и никаких шансов у Романа не было. Его и Анастасию Берзенко, которая работала среди подполья ОУН в Ровно под именем Елены Музыки, должны были ликвидировать.

Начальник каевой эс-бе[16 - СБ – служба безопасности в Организации украинских националистов (ОУН).] Гонта распорядился для начала провести следствие:

– Свою пулю он всегда получит. Но нужно знать его связи.

– Какие связи, друже Гонта? Нам приказано ликвидировать красного агента и ту бабу, что привела его к нам. Какие еще связи?

– А такие, – ответил Гонта. – Предатель был в составе лучшей сотни УПА-Север не один месяц. Он с кем-то общался и с кем-то дружил. Нам нужно знать этих людей.

– Зачем? Диверсант же не говорил нашим воякам, что он красный, друже Гонта.

– А вот мы и посмотрим, что и кому он говорил. Нужно отправить людей, чтобы забрали его из Варты[17 - «Варта» – подразделение УПА, в котором служил Лавров (роман «Крыса в норе»).]. Четверых пошли.

– Сделаю, друже Гонта.

– И наказ центрального провода выполним и дело сделаем.

Люди из эс-бе выехали за приговоренными.

Шансов спастись у Лаврова и девушки не было. Они даже не знали об опасности, что нависла над их головами. Но вмешался случай. Сотник УПА Ястреб захотел спасти Елену Музыку. Романтические чувства, которые никогда не брал в расчет Нольман, на этот раз сработали.

Сотник пожелал сохранить красавице Елене жизнь. Но одно дело желать, а совсем иное исполнить это. Ястреб стал думать, как вытащить Музыку и не подставить голову под топор. Сам действовать он не мог, как не мог послать никого из своих офицеров. За сотником пристально наблюдали.

И иного шанса, чем Лавров у Ястреба не было. Хорошо подготовленный диверсант мог перебить охрану, уйти от казни и спасти Музыку. Его нужно только предупредить, что сотник и сделал. Больше того, Ястреб дал Роману карту и тайный контакт на станции, где беглецы могли получить временные документы и добраться до Луцка.

Так рядовой УПА Коваль, в «прошлой жизни» Владислав Иванович Коваленко, а в еще более давней – Роман Романович Лавров, превратился по новым документам в Остапа Штрока, а Анастасия Берзенко, она же Лена Музыка, стала Галей Нелепой…

***

Михайло Нестеренко часовщик из Луцка встретил «гостей» не слишком приветливо, и в той обстановке, что сложилась в Луцке, он, пожалуй, указал бы им на двери. Но был Нестеренко многим обязан сотнику Ястребу.

– Вы намерены остаться в Луцке? – спросил часовщик Лаврова.

– Да. На время.

– Намерены ждать советов? Так осталось недолго. Фронт слышно приближается.

– С чего вы решили, что мы будем ждать советы? – спросила Лена Музыка.

– Дак на лицах у вас написано, пани. Чего я советов не видал.

– Вы ошиблись, пан Нестеренко. Ваше чутье вас подвело. Да и пришли мы от Ястреба. Разве Ястреб совет? Пан Ястреб сотник УПА. Он командир Варты – лучшего подразделения в наших лесах.

– Мое дело сторона, друзья. Попросил меня Ястреб помочь – я помогу. Я отдаю вам этот дом.

– А вы сами? – спросила Лена.

– Я переберусь отсюда на другой конец города. От греха подальше. Немцы сильно лютовать стали. А советы придут еще и не то будет. За вами кровавый след тянется. Ну да кровью разве кого ныне удивишь?

Когда Нестеренко ушел, Лена спросила Лаврова:

– И что нам делать?

– Ты о чем? Дом у нас есть.

– И ты намерен здесь остаться?

– А что? Ястреб ручался за безопасность.

– Но разве здешний хозяин не показался тебе странным? И особенно его слова о кровавом следе. А за нами он действительно тянется. Тех парней рано или поздно найдут. Да и уже само их исчезновение наводит на мысли.

– Меня это пугает мало, но как разведчик скажу, что место – это сейчас самое для нас надежное. Для ОУН мы стали врагами. Для немцев тоже. И для советов предатели.