Работают родные на бессмертие,
В пустых карманах – ветер!
Валюту только тот гребет, магнитит,
В поэзии, кто красоты не видит.
– Так значит, не нашла ты пары?
– Творец теперь задерганный, усталый,
Нет спроса на романы и поэмы,
Все реже вдохновение у богемы.
Бросают перья и уходят в бизнес,
Чтоб не загнал в могилу кризис.
Прозаик и поэт не подойдут,
Самих, едва ль прокормит труд.
Живут ведь не за пазухой у Бога,
Себе такую выбрали дорогу.
Смахнув слезу с ресницы.
Продолжила печально львица:
– Я постоянно пребываю в шоке,
Кто, кто оплатит променад и шопинг?
–А-а, не беда, пока еще не в ж..е,
Одежды полон шкаф и гардероб,
На посиделки хватит, и на гроб.
– Отстану безнадежно я от моды,
Пройдут в печали золотые годы.
От секонд-хенд я не хочу обноски,
И эти беды пережить непросто.
И в фитнес-клуб заказана дорога,
О будущем меня гнетет тревога.
– Не паникуй, в истерику не падай,
Лишь сильных духом ждет награда, —
Надежду обнадежила подруга. —
Держаться будем друг за друга.
Да, жаль, таланты обмельчали,
Ученых и писателей венчали
Наград и премий не жалели,
Теперь они, пожалуй, захирели.
Власть повернулась жирным задом,
Шедевров и открытий ей не надо.
В почете те, кто под шумок, аврал
Спер у народа недра, капитал.
Но брось, подруга, горестно тужить
Коль в этой стае суждено нам жить.
Наведайся, подруга, в ЦДЖ
Там любят баб красивых в неглиже.
А ты еще в прекрасной форме.
Согреют журналисты и накормят.
– Натурой мне придется заплатить?
– А кто из нас не хочет кайф ловить?
Тебя, родная Надя, не убудет.
Мы не одни, грешны все люди.
Я верю, даром не пройдет загул,