Эх, погубил, будь проклят, сатана!
Жестоко отвернулась удача,
Теперь Аркадий горько плачет…
– Не суетитесь, не мешайте,
Полицию, как надо, уважайте, —
Ему начальник строго приказал
И Першин оробел, отвел глаза
Обида ветерана поразила:
«Они меня считают инвалидом,
А может, даже глупым паразитом».
3
– Посторонитесь, здесь не цирк! —
Велел всем Резеда и гул затих.
По сторонам соседи расступились.
До слуха офицеров просочилось:
– Куда моя полиция глядит?
Средь бела дня орудует бандит.
За что с душою доброй и открытой
Убита зверски наша Маргарита?
В гостиной на полу в багровой луже
Лежала на полу. Кровь, ужас.
Разорвана сиреневая блузка
Грудь смуглая и бедра в юбке узкой.
Взял руку вялую судмедэксперт
И сообщил, что пульса нет.
Исход, как говорят, летальный
И запах крови приторно-печальный.
Бессилен перед смертью, даже Бог,
На вскрытие теперь путевка в морг.
А рядом в ней в прострации Аркадий.
Он локоны жены безумно гладил.
Как будто оживить ее пытался,
Цвет крови на руках его остался…
– Скажите Бражник, гражданин,
Злодеев сколько было иль один? —
Его начальник группы потревожил.
– О, смилуйся, прости нас, боже! —
Аркадий руки вверх воздел. —
Жену мою, судьбу не доглядел.
Злодеев двое, дикие, что звери
И Рита им сама открыла двери.
– Им сколько лет, приметы,
Во что обуты и во что одеты,
Был ли в словах какой акцент? —
Спросил дотошный офицер. —
Чтоб мы нашли их, опознали,
Нужны любые, даже мелкие детали.
– Не разглядел их толком,
Обуты в туфли и кроссовки.
Лет двадцать или даже тридцать,