Дела семейные: коррупция и кумовство

Мигель Мартинес, член городского совета – 5 лет

Брайан Маклафлин, депутат ассамблеи – 10 лет

Энтони Семинэрио, депутат ассамблеи штата – 6 лет

Эфраин Гонсалес, сенатор – 7 лет

Крис Ортлоф, депутат ассамблеи штата – 12,5 лет

Карл Крюгер, сенатор – 12 лет

Винсент Лейбел, сенатор – 21 месяц

Нельсон Кастро, депутат ассамблеи – 3 года

Ширли Хантли, сенатор – 1 год

Ларри Сибрук, член городского совета – 5 лет

Педро Эспада, сенатор – 5 лет

Габриэла Роза, депутат ассамблеи – 1 год

Эрик Стивенсон, депутат ассамблеи – 3 года

Малькольм Смит, сенатор – 7 лет

Шелдон Сильвер, спикер ассамблеи – 12 лет

Дин Скелос, лидер сенатского большинства – 5 лет

Том Либоус, лидер сенатского большинства – 6 месяцев

Уильям Скарборо, депутат ассамблеи – 13 месяцев

Джон Сэмпсон, сенатор – прокурор потребовал 12 лет

Даниэль Халлоран III, член городского совета – 10 лет

Уильям Бойланд-младший, депутат ассамблеи – 14 лет

Последние девять парламентариев были осуждены в 2015 году. Это наводит на мысль о том, что уровень коррупции в этой среде и тяжесть преступлений значительно возросли по сравнению с предшествующими годами. Понятно, что год тюрьмы согласно приговору ни о чём не говорит – согласно американской судебной практике, подозреваемый может быть вовсе освобождён от необходимости сидеть на нарах, если сотрудничал со следствием и согласился выдать всех своих сообщников. За какие же прегрешения парламентарии получили реальные сроки заключения?

Член ассамблеи штата Нью-Йорк и профсоюзный лидер Брайан Маклафлин был арестован 17 октября 2006 года по обвинению в краже более двух миллионов долларов из бюджета штата Нью-Йорк и из кассы профсоюзов. Рэнди Вайнгартен, давний друг и соратник Маклафлина, предположил, что ФБР провели рейд на офис Маклафлина в качестве средства давления на него, чтобы получить доказательства против других парламентариев. Довольно странное предположение – можно подумать, что у всех законодателей нос в пушку, но ловят за руку по каким-то причинам только некоторых.

Уильям Скарборо был признан виновным в мошенничестве и краже федеральных средств. Обвинения связаны с незаконным получением суточных выплат из бюджета штата Нью-Йорк. Как известно, члены ассамблеи получают суточные, если они находятся в Олбани или на пути в столицу штата. Однако Скарборо незаконно получал суточные платежи в течение нескольких дней, хотя он не был в Олбани или на пути в город или из города. Надо полагать, что прочитай наши депутаты эти строки год назад, когда ещё не было принято решение о наказании прогульщиков, они бы корчились от смеха.

Джон Сэмпсон, юрист по образованию, прежде работавший в прокуратуре, был признан виновным федеральным большим жюри в растрате, препятствовании правосудию и даче ложных показаний ФБР. Как утверждает следствие, он мошенническим путём получил 400 тысяч долларов от продажи домов, не пригодных для использования по своему назначению.

Уильям Бойланд обвинён в совершении уголовного преступления, связанного с вымогательством, взяточничеством и коррупцией. Особенно обидно, что он происходит из семьи парламентариев – таковыми были его отец, дядя и сестра, которая занимала пост председателем комитета по делам женщин в городском совете Нью-Йорка. Бойланда, как и Кальдеронов, удалось разоблачить с помощью провокации со стороны агентов ФБР.

Крис Ортлоф был арестован за преступление, не связанное с вымогательством взятки – он обвинялся в соблазнении несовершеннолетних в интернете.

Даниэль Халлоран был арестован вместе с сенатором Малькольмом Смитом, председателем отделения республиканской партии в Бронксе Джозефом Савино, заместителем председателя республиканской партии в Квинсе Винсентом Табоне, мэром Спринг-Вэлли Норами Джасмином и его заместителем Джозефом Десмартом. Всем им было предъявлено обвинение в коррупции. По мнению следствия, Смит пытался обеспечить себе место в республиканском избирательном бюллетене на выборах мэра Нью-Йорка в 2013 году путём использования сложной схемы подкупа нескольких лидеров республиканской партии в этом городе. Халлоран являлся посредником между Смитом и двумя чиновниками республиканской партии, которые также были арестованы.

Однако штат Нью-Йорк занимает не самое высокое место по общему числу коррупционных преступлений среди госслужащих. В 2011 году он был на четвёртом месте, а в 2012 – уже на третьем. Тенденция довольно неприятная, хотя в 2012 году лидировали Техас и Калифорния. В 2016 году на всю страну «прославился» маленький техасский городок, расположенный в 50 милях от границы с Мексикой и известный как «Всемирная столица шпината» – здесь проходит ежегодный фестиваль ценителей этой овощной культуры. Расследование, проведённое ФБР, привело к аресту мэра Рикардо Лопеса и нескольких нынешних или бывших членов городского совета. Трое были обвинены во взяточничестве, а член городского совета Марко Родригес оказался замешан в организации переправки нелегальных иммигрантов из Мексики в США. Бывший член городского совета, бизнесмен Нгок Три Нгуен обвиняется в создании нелегальных игорных заведений. Лишь один из членов городского совета остался на свободе.

К счастью, из членов российской Госдумы прошлого созыва до сих пор на свободе все, даже беглый Илья Пономарёв, обвинения в адрес которого непрямую не были связаны с коррупцией. Среди тех законодателей, кто попался на коррупционных преступлениях, в основном, «мелкая рыбёшка» – депутаты городских и районных советов. Вероятно, причина в том, что депутаты высшего законодательного органа действуют гораздо хитрее и осторожнее своих менее опытных коллег. Плата за лоббирование интересов компаний и руководства регионов производится в виде финансовой или административной поддержки при избрании на новый депутатский срок, хотя куда приятнее получить по совокупности заслуг сразу пост федерального министра.

В ту пору, когда нынешний министр культуры подвизался в роли депутата, чего только о нём не говорили. Будто бы защищал интересы игорного, табачного, рекламного и даже пивного бизнеса. Будто бы некая ассоциация по связям с общественностью, которую он возглавлял, получила транш в несколько десятков тысяч долларов от компании Philip Morris. Что уж говорить про руководимое Владимиром Мединским рекламное агентство «Корпорация Я», которое обвиняли в том, что оно действовала в интересах табачных фирм. Нельзя не отметить и удивительный кульбит, который российские законодатели, включая Владимира Мединского, совершили при рассмотрении Конвенции ВОЗ по борьбе против табака. Подписанная в 2003 году, она блуждала по кабинетам министров правительства и депутатов Госдумы без малого пять лет – и только потом была ратифицирована. Аналогичная история произошла с законопроектом о страховании опасных промышленных объектов. Принятие закона во втором чтении переносилось депутатами Госдумы четвёртого созыва двенадцать раз – уж слишком велики были риски для российских страховых компаний.

Понятно, что депутаты могли рассчитывать на благодарность за свою понятливость лишь от крупных фирм. Так что концентрация прибыльного бизнеса в руках наиболее оборотистых дельцов отвечала интересам и народных избранников, и бизнесменов. Наиболее ярко эта тенденция проявилась при разработке законопроекта «О государственном регулировании деятельности по организации и проведению азартных игр и пари», одним из авторов которого молва называет всё того же Мединского. Надо признать, что депутатские нововведения потрясают своей невиданной масштабностью. К примеру, законопроект устанавливал минимальную площадь игрового зала казино – 800 кв. м. У организатора игорного заведения с использованием игровых автоматов должно быть не менее 25 залов и не менее 1000 игровых автоматов в собственности. Понятно, что цель состояла в укрупнении игорного бизнеса, что отвечало интересам лишь нескольких, самых богатых операторов. Но протащить свою инициативу Мединскому со товарищи не удалось – из Кремля пришло указание о создании специальных игровых зон, где воротилам игорного бизнеса уже никто не смог бы противостоять по чисто экономическим соображениям.

Можно лишь гадать, за что Мединский получил министерский пост – за усердие или же за послушание. Скорее всего, при оплате услуг учитывается и то, и другое. Но возможны иные варианты поощрения народных избранников – привилегии для детей при поступлении в вуз или для родственников-бизнесменов в виде выгодных заказов. Вполне приемлема и оплата отдыха в шикарном отеле на Лазурном берегу, а то и на роскошной вилле на побережье где-нибудь в Испании. Хотя нельзя исключить, что существуют и другие, более эффективные схемы для того, чтобы отблагодарить и поощрить к дальнейшему сотрудничеству. Увы, прошли те времена, когда депутаты Госдумы мошенничали по-крупному и не особенно «шифруясь» – можно припомнить только скандалы, связанные с депутатом от ЛДПР Ашотом Егиазаряном и «справедливороссом» Олегом Михеевым.

Но почему, несмотря ни на что, депутаты Госдумы остаются «белыми и пушистыми» в глазах российского общества? Как уже сказано, в США разоблачения коррупционеров, как правило, основаны на провокации. В этом деле агенты ФБР имеют огромный опыт, о чём будет рассказано в одной из следующих глав на примере трудовой биографии провокатора Дмитрия Дружинского. Однако по каким-то причинам такие провокации в России категорически запрещены законом. Более того, за решёткой оказались руководители ГУЭБ МВД, которые обвиняются в использовании подобных методов. И поневоле возникает подозрение, что на пути тех, кто желает вывести на чистую воду взяточников и мошенников кто-то поставил законодательный заслон. Но кого спасают? Если допустить, что в российском бизнесе ни одна сделка без взятки или отката не может быть реализована, тогда всё становится на свои места. Ведь родственники многих депутатов и госчиновников занимаются бизнесом, и как прикажете продолжать это занятие, если придётся подозревать каждого партнёра – а не работает ли он на МВД? Представьте, что сыну генпрокурора провокаторы из МВД предложат миллион долларов за то, чтобы он уговорил отца закрыть некое уголовное дело на том основании, что «деньги и ценности не изъяты, коррупционные активы не обнаружены, объективно ничего нет». Конечно, такое в принципе (!) исключено, однако боязно – а что если недотёпа-сын миллионом баксов всё же соблазнится?

Глава 9. Спецсемьи

В первые годы советской власти на Лубянской площади бок о бок располагались здание ОГПУ-НКВД и Главное управление рабоче-крестьянской милиции, сотрудникам которых нередко приходилось проводить совместные операции. Однако прошли те времена, и теперь в действиях силовых ведомств можно обнаружить некую несогласованность – возможно, это отголоски противостояния главы КГБ Андропова и министра внутренних дел Щёлокова в начале 80-х годов.

Пожалуй, лишь в деле бывшего министра обороны Сердюкова всё обошлось без ненужных разногласий, но это нетрудно объяснить – дело взяла под свой контроль кремлёвская администрация. Тогда после обыска в квартире Евгении Васильевой, подруги Сердюкова, было обнаружено пять баулов с драгоценностями, и казалось, что после этого жаждущую «горяченького» публику уже ничем невозможно удивить. Однако прошло четыре года и даже видавшие виды репортёры скандальной хроники были потрясены тем, что сообщили им представители Следственного комитета РФ.

Началось всё с ареста Дениса Никандрова, первого заместителя главного следственного управления СКР по Москве, а вместе с ним ещё и руководителя управления собственной безопасности СКР, а также его заместителя. Чуть позже был задержан полковник полиции Дмитрий Захарченко, заместитель начальника управления «Т», сфера деятельности которого ограничена расследованием преступлений в топливно-энергетической отрасли. Вот тут-то и случилось то, что стало поводом для пересудов и послужило основой для самых невероятных версий. Дело в том, что при обыске в квартире сводной сестры Захарченко было изъято такое количество денежных средств, которое сравнимо с бюджетом небольшого города. В пересчёте на отечественную валюту – 8 миллиардов рублей! Впрочем, и это не предел – позже на офшорных счетах родственников полковника нашлось ещё около 300 миллионов евро, что по тогдашнему курсу составляло почти 20 миллиардов рублей.

Сначала возникло предположение, что деньги, обнаруженные в квартире, были похищены руководителями некоего банка и переданы на хранение Захарченко. Сам Захарченко на следствии утверждал, что валюта не его, и даже в этой квартире он не побывал ни разу. Однако наиболее популярна версия, предполагающая существование некоего «общака» коррумпированных сотрудников МВД и ФСБ – будто бы это часть доходов влиятельной группы силовиков, взявшей под контроль контрабандные потоки в московском регионе. И в самом деле, трудно поверить, что полковник полиции мог составить такой капитал, действую в одиночку.

Михаил Игнатов, подполковник милиции, криминалист, в лихие девяностые служивший в московском РУБОП, имеет собственное мнение:

«Никакого полицейского общака нет. Каждый забрал на карман – и разбежались. <…> Я считаю, что это откаты. Если контракт на несколько миллиардов, то 25 процентов уходили к Захарченко с подельниками. А брала его группа откаты полностью, минуя коррумпированных чиновников».

Что это за откаты, и кто их платил, Игнатов, видимо, не знает. К счастью, беглый банкир Герман Горбунцов в своих откровениях журналистам пояснил, что Захарченко «платили 150 тысяч евро в месяц, но это делали люди, которые занимались хищением и отмыванием денег из РЖД». По данным агентства Reuters, несколько десятков компаний, руководимых тремя бизнесменами, выигрывали большую часть строительных тендеров от РЖД, а деньги поступали в банки, принадлежавшие Горбунцову. Часть полученных средств переводилась в оффшорные компании, среди которых были фирмы, связанные с Дмитрием Захарченко. По словам банкира, офицер МВД вскоре стал «не просто человеком на зарплате», а полноправным партнером людей, получавших подряды от РЖД:

«На подрядах РЖД ежегодно похищались десятки миллиардов рублей. Так что деньги, найденные у полковника, вполне соответствуют этим масштабам. <…> Он настоятельно посоветовал мне срочно уехать из страны, потому что якобы у меня возникнут проблемы из-за какого-то уголовного дела. Я отнёсся к его словам серьёзно и уехал. Но за то время, что меня не было в стране, все мои активы были украдены. Спустя время я точно узнал, что Захарченко действовал по указанию моих бывших партнеров, которым в итоге и достались мои активы».

Вероятно, эта преступная деятельность была как-то связана с личностью бывшего главы РЖД или его заместителей, однако следствие пока не располагает данными на этот счёт.

Сведущие люди утверждают, что Захарченко был членом ОПГ под названием «ростовское землячество», главой которого якобы являлся Дмитрий Сенин, бывший сотрудник управления «М» ФСБ, а затем сотрудник оргинспекторского управления ФСБ. Он-то и помогал с устройством в МВД своему земляку Захарченко, прежде работавшему в налоговой полиции Ростовской области. Вскоре семьи Захарченко и Сенина породнились – тогда-то вроде бы и стало формироваться общее для них, семейное дело. Однако год назад имущество Сенина и его доверенных лиц было изъято в доход государства, а сам Сенин объявлен в федеральный розыск.

К этому делу имеет отношение ещё один родственник. По слухам, обосноваться в ФСБ помог Сенину его двоюродный дядя, высокопоставленный сотрудник ФСБ Владимир Тимофеев – понятно, что он не догадывался о том, к чему всё это приведёт. В конце 90-х Тимофеев служил главой управления ФСБ по Калмыкии и проявил себя с лучшей стороны, когда в интервью Ларисе Юдиной, сотруднице газеты «Советская Калмыкия», рассказал о неблаговидных делах в окружении президента Кирсана Илюмжинова. Вскоре Юдина была убита, а Тимофеева срочно «перекинули» на руководство Владимирским управлением ФСБ. Во Владимире генерал снова вмешался в размеренную и сытую жизнь представителей властных элит – в 2001 году возбудил уголовное дело, в котором фигурировала Елена Бабурина, жена московского градоначальника и глава известной фирмы под названием «Интеко». В ответ разгневанный Лужков публично заявил:

«Владимирскому управлению ФСБ из центрального аппарата было дано указание найти в бизнесе жены что-то криминальное. <…> За мной и членами моей семьи спецслужбы установили слежку, прослушивание телефонных разговоров».

Тут уже не сдержался Тимофеев и обратился в Пресненский суд Москвы с иском к Юрию Лужкову о защите чести, достоинства и деловой репутации в связи с его высказываниями. Видимо, генерал не знал, что среди московских судей лишь единицы осмелятся принять решение, не устраивающее мэра. Вполне логично, что в иске отказали. С Лужковым в то время немногие решались воевать – наверное, поэтому генерал Тимофеев вскоре утратил прежнюю самостоятельность, получив назначение на пост заместителя руководителя Департамента экономической безопасности ФСБ России. На этой должности он имел возможность способствовать карьерному росту своего племянника, но в «семейном деле» Сенина и Захарченко участия не принимал. Теперь генерал уже в отставке, и на досуге, видимо, размышляет о том, что для чиновника важнее – забота о своей родне или служение Отечеству.

Примерно такая же ситуация сложилась и в деле Сердюкова. Виктор Зубков, как мог, тащил своего зятя наверх – больше трёх лет Анатолий Эдуардович не засиживался на одной руководящей должности. Но одному из ближайших соратников Путина и в голову не могло прийти, чем всё это закончится. Пожалуй, самое важное в подобных делах, это наличие надёжной «крыши». Сердюков надеялся на помощь тестя и оказался прав, поскольку в итоге избежал уголовного наказания. Но вот вопрос: кто защищал Захарченко от бдительных глаз управления собственной безопасности МВД и других заинтересованных ведомств? Не исключено, что такой фигурой, по крайней мере, в МВД, мог быть генерал Никандров, после ареста которого вышли на Захарченко.

В 2009 году Никандров приложил руку к тому, чтобы Михаил Ходорковский получил второй тюремный срок. А в 2011 году он вёл дело генерала Бокова, директора Бюро по координации борьбы с организованной преступностью на территории государств СНГ. В преступной комбинации, задуманной Александром Боковым, вольно или невольно участвовал и его сын, так что это дело вполне можно отнести к семейным. А началось оно с того, что Боков-старший познакомился с предпринимателем Алексеем Чегодаевым. Тот обмолвился, что хочет купить акции ОАО «Волготанкер» в Самаре. В октябре 2005 года Боков представил Чегодаева своему знакомому, Михаилу Креймеру, как помощника Игоря Сечина, в то время заместителя руководителя администрации президента. Креймер предложил решить проблему за 46 миллионов долларов. Чегодаев выплатил мошенникам задаток в размере 9,8 миллиона долларов, но вскоре выяснилось, что «Волготанкер» уже продан другой фирме. Назревал конфликт, однако было найдено решение, устроившее бизнесмена: сын Бокова написал расписку, что получил от него заём на 9,6 миллионов долларов, который обязуется вскоре выплатить. Поскольку деньги он так и не вернул, пришлось Чегодаеву обратиться в правоохранительные органы с жалобой на участников этой «семейной разводки». Александр Боков получил девять лет колонии общего режима, а его сын наказания избежал.