Агентесса

Возникло замешательство, поскольку ни Михаил, ни Яков не могли понять, что означает «всё», и самое главное, кому из них предстоит взойти на эшафот.

– Я тут вообще ни при чём, моё дело предложить, а уж что там и как, знать не знаю, так что вы меня не впутывайте, – взмолился Либерзон.

– Вот ты как заговорил! А когда вошёл в правление компании, не задумывался, с какой стати я назначил на этот пост какого-то Яшу из Бердичева?

– Во-первых, не какого-то, а во-вторых, это ещё надо доказать.

– Следственный комитет докажет, не сомневайся.

– Ну тогда я вас обоих сдам!

– Ах, так! Ищи себе новую работу, сегодня же подпишу приказ об увольнении. Советую обратиться к главе Следственного комитета, чтобы он назначил тебя штатным стукачом.

Примерно в это же время не менее драматические события происходили в здании на Сенатской площади, в Кремле.

– Иван! Ты не понимаешь, о чём просишь.

– Но почему? Если хотя бы один кирпич бракованный, всё здание может рухнуть.

– Оно и рухнет, если попробуем удалить этот кирпич.

– Так что же делать?

– Скоро выборы, правительство будем обновлять, тогда и возвратимся к этому вопросу.

– А этот Моня… Тебя не смущает, каким путём он поднялся на вершину списка Форбс?

– Да ладно тебе! Он дело делает, приносит прибыль государству. А если начнём копать, что да как, и почему не осуждён никто из участников залоговых аукционов, тогда экономике конец! Всё потому что только на таких, как они, экономика и держится.

– А я?

– Ну, ты да Плиннер, да ещё, пожалуй, Земечев… Но всё это исключения из правила, и нам ничего не удастся изменить, по крайней мере, в ближайшей перспективе. Ты пойми, сейчас ни один толковый человек не пойдёт на государственную службу, если не будет уверен, что сможет работать на себя, на собственный карман.

– Да, как говорят французы, селяви.

– Это не французы говорят, а я. Причём в более резких выражениях. Увы, ничего изменить нельзя. Лицемерие 80-х, помноженное на беспредел 90-х воспитало такое поколение людей, что хоть плачь!

– Ладно, пусть ты прав.

– Не пусть, а так оно и есть!

– Я, в общем, не о том. Если Моню нельзя трогать, хотя бы помилуй генерала Викулова.

– Ах, этот? Во-первых, он уже не генерал. А во-вторых, создатель организованной преступной группы в МВД.

– Ну как ты не поймёшь, что всё это подстроено!

– Не зарывайся, Иван! Возомнил себя выше ФСБ, суда, прокуратуры?

– Да ничего я не возомнил, просто жаль парня. Припёр к стенке жуликов, вот они и отомстили.

– Это ещё надо доказать.

– Так доказательства есть!

– Ну-ну… Тогда выкладывай!

– В Лефортово содержится бывший полковник ФСО…

– Вот до чего дошло! Ни на кого нельзя положиться.

– Так вот он признался в том, что по заданию Мони пытался добыть компромат, который некий беглый банкир умыкнул в Париж.

– Так это дело СВР!

– Они им и занимались. Направили в Париж агентессу, которая нашла этого банкира, разоблачила нашего полковника, способствовала тайному похищению агента Моссад и в итоге обеспечила доставку в Москву тех самых документов, которые лежат теперь на твоём столе.

Этот перечень подвигов Элен должен был произвести неизгладимое впечатление и стимулировать принятие нужного решения. Чаусов надеялся, что хоть это собеседника проймёт и дело сдвинется с мёртвой точки. Похоже, и вправду проняло:

– Ну что ж, с агентом Моссад, конечно, поспешили, нам не с руки ссориться с Тель-Авивом вот именно сейчас, когда такая ситуация в Сирии. Но, тем не менее, агентессу надо наградить и повысить в звании. Такими профессионалами надо дорожить!

– Тут есть одна проблема… – замялся Чаусов.

– Так не тяни кота за хвост!

– Дело в том, что она отказывается от награды.

– То есть как?

– Просит, чтобы мужа освободили, он сидит в колонии…

– Это что же получается? СВР зачисляет в штат кого попало?

– Да она не в штате, просто заключили разовую сделку. Если выполнит задание, мужу постараются помочь.

– Чёрт-те что творится в наших «органах»! Один устраивает провокации честным бизнесменам, другой работает по заказу олигарха, а в СВР не могут воспитать толкового агента в своих рядах. Куда Россия катится?!

– Так я и говорю! Надо поддерживать талантливых самородков.

– Это не ты говорил, а я.

– Тем более! – тут Чаусов внимательно посмотрел в глаза своему визави и еле слышным голосом спросил: – Так что, я могу надеяться?

Глава 30. Финальный аккорд

На следующий день в здание на Сенатской площади вызвали главу Следственного комитета, министра внутренних дел и председателя Верховного суда.

– Хочу с вами посоветоваться. Возникли новые обстоятельства, которые при поддержке с вашей стороны позволят пересмотреть дело генерала Викулова. Вы, надеюсь, не забыли, кто это такой?