Миротворец

– Неужели нет другого варианта?

Беня только пожал плечами, демонстрируя тем самым свою убеждённость в том, что адюльтера никак не избежать. Конечно, он не был уверен, что удастся заманить её в постель, но почему бы не попробовать, совместив приятное с полезным?

– Бен, но вы же совсем не в моём вкусе. Мне больше по душе худощавые, выше меня ростом…

На это возражение у Бени был готов ответ:

– Вкусы любого человека со временем меняются. Вот я на завтрак когда-то предпочитал овсянку, а теперь – только пара бутербродов с колбасой.

– Но может пострадать моя репутация в глазах избирателей.

– Не беспокойтесь, Пэм. Накануне следующих выборов я выступлю с заявлением, будто у нас были исключительно платонические отношения. Или что-нибудь ещё придумаю. Например, будто давал вам уроки русского языка – это может пригодиться, когда русские наконец-то поднимут кверху лапки и вы отправитесь в Россию, чтобы продвигать американскую демократию на восток.

Пэм сдалась только после того, как Бен пообещал фиксировать с помощью видеокамеры все их встречи – естественно, без звука и так, чтобы нельзя было узнать по губам, о чём они беседуют.

Наконец, закончили обсуждение «операции прикрытия», и Пэм объяснила причину своего визита:

– Сегодня на заседании Совета национальной безопасности разгорелась жаркая дискуссия о том, какая страна угрожает нашей гегемонии – Китай или Россия. С одной стороны – Тони Блюмкин, госсекретарь, и директор ЦРУ Билли Бондс. Они полагают, что наибольшую опасность для Соединённых Штатов представляет Китай. А вот Ллойд Хостинг, министр обороны, и Джейк Соломон, советник по нацбезопасности, настаивают на том, что Россия способна на уши поставить всю Европу и лишить нас основного союзника в лице Евросоюза. Ума не приложу, кто из них прав?

Беня задумался, а потом сказал:

– С Хостингом всё предельно ясно, он рассуждает как типичный вояка, только что вылезший из окопа, а вот на чём основаны выводы Соломона?

– По его мнению, Москва готовит вторжение на Украину, поскольку Платов опасается, что НАТО может нанести удар по Москве с этой территории. Вроде бы время полёта ракеты составит несколько минут.

В знак несогласия Беня покачал головой:

– Пэм, но это несерьёзно! Русские имеют достаточно средств для нанесения ответного удара. Вряд ли вы пойдёте на такую авантюру.

– Есть и другой аргумент для вторжения. Русские хотят защитить Донбасс и обеспечить подачу воды по Днепровскому каналу на Крымский полуостров. Иначе сельское хозяйство зачахнет без воды.

У Бени и тут нашёлся контраргумент:

– Насколько мне известно, в правительстве разрабатывают план по отселению жителей непризнанных республик на Дальний Восток. Это куда разумнее, чем ждать, когда туда придут китайцы. Уже рассматривается вариант строительства новых городов не только там, но и в Восточной Сибири, где много неосвоенных месторождений полезных ископаемых. Шахтёры с Донбасса наверняка согласятся в этом поучаствовать.

– Вон оно как! Бен, вы кладезь полезной информации.

– Всегда к вашим услугам.

Судя по глазам Пэм, она восприняла эти слова как комплимент, но тут же словно бы что-то вспомнила:

– Постойте, а что же будет с Крымом? Платов готов вернуть его назад?

– Ни в коем случае! Не для того же вбухали столько денег в строительство Крымского моста. Но Платов мог бы согласиться на взаимовыгодный обмен. Ему – Крым и днепровская вода, а вам – остальная Украина.

– Ах, даже так? Не знаю, как мне вас благодарить, но можете всегда рассчитывать на мою признательность.

До поцелуев дело так и не дошло, но Беня был вполне доволен итогом этого свидания, к тому же у него появился повод снова посетить «Мариванну». Ну а там в разговоре с официантом следует сказать:

– Что-то мне русская кухня немного надоела. Нет ли поблизости китайского ресторана?

И получить такой ответ:

– Рекомендую «Сычуаньский павильон». Он расположен на соседней стрит, недалеко от Белого дома.

Той же ночью в Москву ушла депеша, где сообщалось, что на заседании Совета национальной безопасности США возобладало следующее мнение: наибольшая угроза глобальным интересам США исходит от Китая, а в агрессивные намерения России почти никто не верит.