Самоубийственное лето

– Я и не знала, что ты такая неженка.

В этот момент и возникла у меня идея! Двух зайцев можно было бы убить – и Даниила этого оставить в дураках, и навестить знакомые места.

– А давай махнём отсюда в Крым! Прямо завтра…

Тут уже она вздыхает:

– Я бы с удовольствием, но у меня контракт.

– То же мне причина!

Сам-то понимаю, что с властью ссориться нельзя, себе дороже выйдет – это я делаю всё, что захочу, а вот молодой актрисе такая «невоспитанность» может выйти боком – не играть ей больше главных ролей ни в театре, ни в кино… Да, идея вроде бы хорошая, но ещё сырая. Ладно, что-нибудь придумаю.

Когда и впрямь дошло до репетиции, я спел несколько песен без запинки – вот что значит вдохновение! Вспомнил все слова, как будто кто-то мне подсказывал. Скорее всего, не обошлось без alter ego – уж он-то способен отыскать в глубинах памяти любое событие, всё, что угодно, только попроси. Я хоть и не просил, но мой намёк он понял.

В общем, вечер удался! Я был как никогда в ударе, гости вызывали нас на бис. Под конец я стал так хрипеть, что невозможно отличить от Луи Армстронга. Были бы в зале представители шоу-бизнеса, наверняка предложили бы ангажемент… В итоге джазменам отвалили денег сверх контракта, ну а я от своей доли отказался, потому как пел исключительно для Анны, а не за подачки праздной публики.

Ночью ждал, когда она придёт, но так и не дождался. Утром объяснила, что по условиям контракта подобные «шалости» здесь запрещены. А как же наша «репетиция»? В итоге у меня возникло ощущение, что не Гена, а я остался в дураках.

Глава 6. Во сне и наяву

Когда учился в школе, был у меня любопытный случай. Как-то играли мы в футбол прямо на зелёном лугу, было это где-то в Подмосковье, куда всем классом отправились в поход. Я стоял в воротах, а наш преподаватель математики бил пенальти примерно с шести метров. После удара мяч полетел, стелясь по траве, в угол воображаемых ворот. Я бросился, как кошка, взял мяч намертво, а удар был такой силы, что меня даже прокрутило вокруг оси, в итоге оказался к бьющему спиной. Помню это отчётливо, как будто вчера произошло… Однако следующий удар я не взял – «математик» что-то там не рассчитал и попал ногой не по мячу, а в кочку. Потом мы тащили его на себе в Москву, и я так и не смог узнать, способен ли ещё раз совершить такой же «подвиг». Обычно это происходит по наитию – захочешь повторить, но по какой-то причине не получится.

Вот и теперь примерно так – второй концерт, когда снова намеревались петь дуэтом, я, не желая того, сорвал, поскольку кроме хрипа из горла ничего благопристойного не вырывалось. Анна поспешила успокоить публику, мол, такое бывало и с Высоцким. В общем, солировала одна, как и должно быть, если бы не моя «инициатива» – речь о ни с кем не согласованной поездке в Сочи.

Итак, она где-то там поёт, а я сижу в своей комнате и думаю, заткнув для надёжности уши ватой. Мысли крутятся вокруг того брыля – откуда он мог взяться на кавказском побережье? Тут носят войлочные шляпы, на худой конец, чепчики или бейсболки… Впрочем, может всё не так – я же не приглядывался.

А что если прибыл некий «брыль» откуда-то из Винницы или из Чернигова? Там этой соломы завались! Может, у Анны в Виннице родня, вот кто-то это соломенное чудо ей и подарил. Впрочем, говорила, что детство провела в Мариуполе. Тогда вполне возможен и такой вариант: этот «недобиток» в брыле явился в Сочи с заданием пробраться в особняк Даниила, на строго охраняемую территорию. Кто ж знает, что они задумали – от них любой пакости можно ожидать! Но как же конспирация? В брыле средь бела дня… И причём тут Анна?.. Нет, такой сюжетный ход годится разве что для очередного детективного романа а ля «Приключения Фандорина», но мне этот жанр уже изрядно надоел.

Тут только до меня дошло, что Анна таким образом могла выразить поддержку незалежней Украине. То есть не тамошним властям, а мирным жителям, которые пострадали от войны. Пожалуй, я бы тоже от такого перфоманса не отказался, но тема слишком уж серьёзная, чтобы по этому поводу шутить… Скорее всего, Анна по заказу какой-то шляпной фирмы продвигает на рынок новый «бренд», или как ещё там это называется. Ну кто ей запретит? В итоге на этом успокоился.

Что это я всё о ней, а между тем есть дела поважнее шляпных предпочтений Анны. К примеру, так и не понял, с какого перепугу этот Даниил возлюбил американский джаз – не вполне патриотично, если принять во внимание нынешнюю ситуацию. Вот если бы хор Пятницкого пригласил, тогда бы никаких претензий! С другой стороны, почему бы нет? Прошли те времена, когда увлечение джазом считалось чуть ли не изменой своему Отечеству: «сегодня ты играешь джаз, а завтра родину продашь!» Помню, сидел по вечерам у радиоприёмника – ждал, когда отключат эту мерзкую «глушилку». Наконец, дождался – слышу: «This is the voice of America, transmitted from Thessaloniki». И ещё через несколько мгновений: «Count Basie and his orchestra». Это были волшебные, изумительные полчаса!

Уже позже, когда отец подарил магнитофон, в моей коллекции появились Элла Фицджеральд, Луи Армстронг, Дейв Брубек, Оскар Питерсон… Где теперь эти бобины с плёнкой, которую мы доставали не вполне легальными путями? Там же оказался и магнитофон – только японская магнитола, купленная ещё в 80-е в комиссионке на Садовой, пылится на журнальном столике в углу моей квартиры как память о былом.

Кстати, о квартире. С тех пор, как мы с Катрин улетели на Таити, я побывал там считанное число раз. Но знаю, что по-прежнему «Одинокий пианист» играет какую-то мелодию – может быть, Take Five, – а странные, полуобнажённые фигуры всё также находятся в плену «Психоанализа». И ещё одна картина – Питерсон, Армстронг, Коулмен Хокинс, ну и контрабасист Чарльз Мингус, если не напутал за давностью лет. Эллу не решился написать, но в этой компании любая певица может стать звездой. Даже Анна.