Там, где были бои,
до сих пор ещё шрамы видны,
хоть земля столько лет
лечит старые раны устало.
И в поросших бурьяном окопах
смертельное эхо войны
из израненных недр
прорывается ржавым металлом.
Сколько прячет земля
до сих пор не взорвавшихся мин?
Нет, наверно, семей,
не терявших в войну своих близких.
И немало могил неизвестных
хранят недра русских равнин.
Словно памяти стражи,
встают на пути обелиски.
Слаб и хрупок наш мир.
Но, пока наша память хранит
ужас концлагерей,
обгорелые трубы Хатыни,
и смертельное адское пламя,
где плавился даже гранит…
будем Родину нашу хранить
и беречь, как святыню.
Ветераны уходят
в последний решительный бой.
Их всё меньше. Никто
не вернётся уже из похода.
Но их подвиг велик и бессмертен,
весь мир заслонивших собой,
и добывших Победу
весной сорок пятого года.
Белое
Белые снежинки —
белая вода.
Белая дорога
в белые года.
Солнце побелело
в белых облаках.
Белое на белом —
иней на висках.
Вьюга белым мелом
заметает след,
чтоб хрустально-белым
стал весь белый свет.
Сосны у пригорка,
словно белый храм.
На столе под коркой
фронтовых сто грамм.
Белый день к закату.
Зимний сумрак бел.
И летят куда-то
искры белых стрел.
В белом медсанбате
белая сестра.
В белом маскхалате
чёрная дыра.
Память
Память.
Носит ветер исписанный лист.
Память.
Сквозь года летящая мысль.
Непонятная боль.
Блеск восторженных глаз.
Память —
Совесть, живущая в нас.
Память.
И взлетающий ввысь обелиск —
Память.
Нет, не смерть, а вечная жизнь!
Вереницы имён,
слёзы, перечни дат…
Память —
в камень одетый солдат.
Память.
Школьный двор, родительский дом.
Память —
всё, что помним, что бережём.
Бесконечная даль.
Необъятная ширь.
Память —
неумирающий мир.
Память —
это вечная молодость
тех, кого нет уж давно.
Память —
между прошлым и будущим
в вечность живое окно.