Зелёная зона

– Представляю, – кивнула Арина, не сводившая с Виктора восторженных глаз. – Это правда?

– Ага, – кивнул Виктор. – Он очень мучился, этот тигр, – пояснил он. – Потом, в таких случаях всегда надо действовать очень быстро, иначе животное тебя просто не подпустит, будет бояться.

– Витёк, за тебя! – провозгласил майор. – И, конечно, за тебя тоже, девочка! За вас обоих!

Все чокнулись.

Владимир Эдуардович одним махом осушил свой бокал. И без того блестевшие глаза его засверкали еще ярче.

– Давно так хорошо не сидели! – удовлетворенно сказал он. – А он тебе рассказывал, как от быка драпал? – без всякого перехода вдруг спросил он у Арины. – Вот это, я тебе скажу, было зрелище! Я в жизни своей не видел, чтоб кто-нибудь бегал с такой скоростью. Дело было так…

– Владимир Эдуардович! – взмолился Виктор. – Остановись! Хватит.

Эта просьба по непонятным причинам подействовала на Горлова. Он вдруг осекся и широко зевнул.

– Простите, – галантно извинился он перед Ариной. – Немножко развезло меня. Не так часто, знаешь ли, удается пообедать в такой хорошей компании. А он, кстати, показывал тебе свои слайды?

– Неа, – заинтересовалась Арина. – Я бы с удовольствием посмотрела.

– Владимир Эдуардович, да это просто смешно, ей-богу! – возмутился Виктор. – Расскажи лучше про бирюлевскую банду, как они Сбербанк грабили. Давай!

– Я бы правда хотела посмотреть слайды, – настаивала Арина. – Виктор, пожалуйста!

– В самом деле, Витёк! – поддержал ее Горлов. – Историями про банды все уже сыты по горло, лучше покажи нам шоу, не выеживайся, будь хорошим мальчиком!

– Ладно, ладно, – вздохнул Виктор. – Уговорили. Сейчас принесу.

И вышел из комнаты.

Как только он скрылся из виду, Владимир Эдуардович наклонился к Арине и, понизив голос, быстро заговорил:

– Слушай меня внимательно, девочка, я тебе скажу кое-что важное. Я знаю Витю уже не первый год. И я тебе просто говорю, хочешь верь мне, а хочешь нет, это дело твое, но он классный мужик. Его тут все уважают, в Зеленой зоне. Я тебе больше скажу, я твердо знаю, что с тех пор, как умерла его жена Лиза, а это уже лет восемь назад, в этом доме ни одной бабы не было. И если уж он привел тебя сюда, значит, не просто так. Я вот смотрю на тебя, какая ты вся из себя красотка, и думаю – такие, как ты, очень любят поиграться. Поразвлечься – для них это главное.

Арина сжала губы, отодвинулась.

– Да ты не обижайся, – продолжал Горлов. – Откуда мне знать, что там у тебя на уме, в твоей головке. Я просто хочу тебя предупредить, если ты там задумала какую-нибудь глупость, то лучше выброси это из головы и исчезни отсюда как можно скорей, пока дело не зашло слишком далеко. Я не хочу, чтобы Витёк из-за чего-то переживал сильно. Мы тут живем тихо, спокойно. Зеленая зона, одним словом. Сюда люди отдыхать приезжают. Понимаешь мою мысль?

– Понимаю, – горько улыбнулась Арина. – Я только не понимаю, почему меня все время гонят отсюда и подозревают в чем-то плохом. Клянусь луной, я ни в какие игры не играю! Я, может, и сама толком не знаю, что происходит, но у меня и в мыслях нет причинить ему какую-то боль! Клянусь луной…

В глазах Арины заблестели слезы. Казалось, стоит ей шелохнуться, и прозрачная влага, до краев наполнившая эти маленькие зеленые озера, выплеснется из них.

Владимир Эдуардович, прищурившись, смотрел на нее, затем перевел взгляд на окно, сквозь которое во всей своей серебристой красе уже заблестела на потемневшем звездном небе полная луна.

– Клянешься луной, говоришь? – задумчиво произнес он. – Лады, я тебе верю, девочка. Не реви.

И, выудив из кармана большой клетчатый платок, майор бережно вытер девушке слезы и заботливо помог высморкать покрасневший нос.

Не успел он убрать платок в карман, как задняя, выходящая во двор дверь дома открылась, и в комнате возник Виктор со стареньким диаскопом и свернутым экраном в одной руке и коробкой со слайдами в другой.

– Вот и я! – сообщил он, несколько подозрительно разглядывая своих гостей. – Ну что, вы готовы к большому слайд-шоу?

– Еще как! – невозмутимо ответил Владимир Эдуардович. – Мы просто уже тебя заждались. Ты чего застрял-то?

– Да, понимаешь, в гараже лампочка перегорела, – оправдывался Виктор, устанавливая экран, – так что все пришлось искать на ощупь.

– А фонаря у тебя, конечно, нет, – ехидно заметил Горлов. – Мог попросить у меня, я с ним не расстаюсь.

И он похлопал себя по карману куртки.

– Да есть у меня фонарь! – возмутился Виктор. – Просто неохота было возвращаться за ним, вот и все. А кроме того…

Неизвестно, что еще он собирался сказать, потому что в этот самый момент оконное стекло за ним вдруг резко зазвенело, а деревянные ставни отчаянно заскрипели.

– Что это? – вздрогнув, спросила Арина.

– Ветер, милая, – спокойно ответил ей майор. – Принесло непонятно откуда. Для этого времени совсем необычно. Осенью еще куда ни шло, мы привыкли, да, Витёк? Дождит, свистит. А вот в июле такого не припомню. А ты чего? Испугалась?

– Да нет. – Арина несколько натянуто улыбнулась. – Просто как-то неприятно. Как будто кто-то там ходит, вокруг дома.

Она поежилась.

– Никого там нет и быть не может, – успокоил ее Виктор. – Здесь и днем-то никого не бывает, не то что вечером. Только такие одинокие совы, как мы с Владимиром Эдуардовичем, тут и обитают. Ну что, приступим?

Он погасил свет и включил диаскоп.

– Диапозитивы лежат в беспорядке, поэтому никакой хронологии тут нет, – предупредил он.

На экране возник первый кадр. Виктор во врачебном халате и шапочке оперировал в ужасе глядящую на него курицу.

Кадр был настолько выразительный, что Арина, не выдержав, захлопала в ладоши. Сейчас она казалась совсем юной, почти девочкой, может быть из-за того, что по-детски сидела на полу, обхватив коленки.

– Эту курицу звали Глаша, – пояснил Виктор. – Ее хозяйка, Анна Павловна, в ней просто души не чаяла. Любимая ее курица. Неслась прямо по часам. И все было хорошо, до тех пор, пока ее соседка не завела себе кота. И кот этот почему-то невзлюбил бедную Глашу, стал подстерегать ее где только мог. Та покой потеряла, даже нестись перестала. Все время старалась быть начеку, но кот тоже был не лыком шит. Однажды он все же ее застиг врасплох, ну, и вы сами видите, чем это кончилось. Анна Павловна, на ее счастье, прибежала, Глашу отбила, но он успел ее как следует потрепать. Тогда Анна Павловна взяла кастрюлю с кипятком, и кота этого как следует ошпарила. Но его я уже не лечил. Он удрал куда-то.

– Как звали кота? – поинтересовалась от души веселившаяся Арина.

– Боюсь ошибиться, кажется, Рыжик.

– Бедный Рыжик, – вздохнула Арина.

– Бедная Глаша, – возразил Горлов.

– Бедный я, – заключил Виктор. – Не думайте, что так легко было привести эту курицу в норму.

На экране тем временем возник новый снимок. На этот раз Виктор доил козу.

– Эта коза – моя гордость, – прокомментировал он. – Она не давала молока. Хозяйка, отчаявшись, привела ее ко мне. Я тоже вначале долго не понимал, в чем дело, по всем параметрам коза была совершено здорова. А потом случайно догадался. Коза оказалась типичной неврастеничкой. Она боялась собственной тени. Дело в том, что ее пытались доить каждый раз в одно и то же время, часов в пять после полудня, и ее собственная тень ложилась у нее перед носом. Я проверил свою догадку, завязал ей глаза, и ее тогда впервые удалось подоить. Ну, а потом ее уже просто ставили против солнца.

– Здорово! – восхитилась Арина. – Вот уж никогда не думала, что у козы может быть неврастения.