– Все ключевые Евангельские события – Рождество и Крестные страдания Иисуса Христа происходили там, где сейчас стоят эти церкви.
Максима такой ответ не вдохновил, он щедро расплатился с капитаном и, погрузившись в свои мысли, медленно поплёлся по причалу к берегу: «Опять Евангелие – история, войны и даже современные технологии – всё связано с этой книгой».
– Вот что, Данила, ты отдохни перед обратной дорогой, а я хочу полазить по горам, интересный здесь ландшафт. И ещё, вот деньги, возьми шашлыков и чего-нибудь попить на обратный путь.
Данил понял, что угодил клиенту и, предчувствуя вознаграждение, довольный побрёл в сторону кафе. Максим, не выходя из роли кладоискателя, направился на крепостную гору к генуэзской крепости Чембало…
III
Золото – презренный металл. Это выражение стало популярным благодаря русскому писателю Ивану Александровичу Гончарову (1812 – 1891), который использовал его в своем романе «Обыкновенная история». Как правило, золото является основой практически всех ювелирных изделий. Никакие клады, ни древние сокровища нельзя представить без золота. Золото – это, прежде всего власть, и чем больше у власти этого металла, тем она сильнее. Советской власти на заре её становления очень нужен был этот металл. Однажды к Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому на прием записался некто Владимир Языков, инженер по профессии. Он поведал ему историю про «Чёрного принца» и о золоте, находившемся на его борту. Изучив документы, предоставленные инженером, Феликс Эдмундович загорелся идеей поиска сокровищ для молодой советской республики. Срочно при ОГПУ была создана экспедиция подводных работ особого назначения (ЭПРОН). Организатором и первым её руководителем стал Лев Николаевич Захаров-Мейер, который подобрал группу надёжных и проверенных товарищей. Работы проводились на государственном уровне и под особым контролем. Создавали специальное оборудование, опрашивали старожил Балаклавы. Стране Советов чрезвычайно необходимы были средства для выполнения пятилетних планов, и к поискам приступили безотлагательно. Лев Николаевич тщательно изучил летопись той страшной катастрофы, разыгравшейся в момент гибели «Чёрного принца». А что известно из летописей о гибели таинственного фрегата? Вот описания историками того трагического дня:
«Погода и до этого не баловала, а 14 ноября стрелка барометра упала вовсе… По небу заклубились чёрные тучи, средь бела дня наступили сумерки, и началось светопреставление… Непредсказуемый ветер, до этого крутивший в разные стороны, вдруг определился с направлением и обрушился на бухту, в мгновение ока достигнув силы урагана. Мощный ливень, сопровождаемый градинами величиной с голубиное яйцо, перешёл в омерзительный ноябрьский снег. Якоря не держали… В тот роковой день на прибрежных скалах Балаклавы нашли свою смерть 34 корабля, пятым погиб "Принц"»
Захаров-Мейер с ответственностью подошел к делу, изучив все доступные по этому событию материалы, он также ознакомился с секретными документами Языкова и описаниями работ предыдущих поисковых групп, в частности итальянской, о которой писал Александр Куприн. Много времени, сил и финансов, было истрачено на поиски презренного металла ЭПРОНавцами. Официальное заявление советского правительства: «Золото не обнаружено». К поиску сокровищ подключили японцев, по договору после завершения операции экспедиция из страны восходящего солнца должна была оставить по одному экземпляру оборудования, используемого при поисковых работах. Японские водолазы изрыли всё дно в месте, где якобы русские нашли «Черного Принца», обнаружили в море четыре золотые монеты и кучу всякого хлама. Эта экспедиция им стоила уйму денег. Вдобавок ко всему они оставили русским новейшее по тем временам, не имеющее аналогов в мире, оборудование.
(Дальнейшее развитие событий чисто художественного характера и не имеет никакого отношения к истории).
Порывистый весенний ветер хлестал по стёклам косыми плетьми холодного питерского дождя. Андрей сидел с сынишкой за столом у окна и вслух читал книгу «Остров сокровищ» Роберта Стивенсона – это была его любимая книга. Не в первый раз он читал эти страницы, и каждый раз с замиранием сердца проживал события вместе с героями романа. Петенька с открытым ртом слушал отца, подперши ладонью подбородок, Нина мыла в кухне посуду. У входной двери звякнул колокольчик, Андрей прервал чтение и громко обратился к супруге:
– Нинусь, взгляни кто там пожаловал?
– Андрюша, это к тебе, – отложив книгу, глава семейства направился в прихожую.
– Глеб Онуфриевич, ты ли это, какими судьбами? – в дверном проёме с широко расставленными ногами стоял коренастый, средних лет мужчина, на нём был длинный кожаный плащ и форменная фуражка морского офицера.
– Ну, ты в квартиру-то хоть впусти, потом и устраивай допрос.
– Да, конечно же проходи, дорогой. Ты по делу из Москвы иль как?
Нина уловила ход событий и принялась накрывать на стол. Андрей, повесив плащ и фуражку гостя на вешалку, проводил его к умывальнику.
– Андрей, сколько мы с тобой не виделись?
– Да, пожалуй, года три, Глеб, – расставляя табуреты у стола, немного подумав, ответил хозяин. Гость, вытерев руки, достал из внутреннего кармана кителя бутылку коньяка и поставил на стол. Затем, словно фокусник, не понятно откуда вынул шоколадку и дал Пете, который из-за двери наблюдал за всем происходящим.
– Андрей, да у тебя гвардеец какой уже вырос. Тоже подводник будешь, как отец? – потрепав мальчика за плечо, Глеб присел к столу. Спустя минуту хозяева и гость дзынькнув стаканами, выпили за встречу. Немного погодя, Нина забрала сынишку, ушла в комнату, понимая, что мужчинам нужно поговорить.
– К тебе, Андрей, я приехал по государственному делу. Ты в курсе моих служебных передвижений?
– Последнее, что я слышал – ты занимал должность руководителя (ЭПРОН). Но ведь вы золото «Чёрного принца» так и не нашли, не нашли его и японцы, об этом трубила вся пресса.
– Вот именно пресса… Мне нужен помощник – старший экспедиции по техническим средствам. Японцы оставили нам много новейшего подводного оборудования, а разобраться с ним сможешь только ты. К концу недели тебе с семьёй нужно перебраться в Севастополь, вот ордер на получение там квартиры. Семья твоя будет на полном государственном обеспечении, и ни о чём можешь не беспокоиться. Через десять дней приступаем к операции по поднятию золота.
– Глеб, я не понял… Какого золота?
– Теперь слушай – всё, что я скажу является государственной тайной. Английские монеты существуют, и мы их обнаружили, все 30 бочек. Но с нашей подводной техникой поднять их с такой глубины невозможно. Вот и пришлось затеять этот «спектакль» с японцами.
– Но ведь это же обман.
– Андрей, цель оправдывает средства. Нашей стране нужны деньги для развития народного хозяйства. Партия нам доверила основные рычаги операции по поднятию сокровищ со дна моря, и мы должны оправдать это доверие. Вот деньги на текущие расходы. Первого июня ты должен быть в Балаклаве на борту поискового судна «ЭПРОН». Ну, давай на коня, – офицер разлил по стаканам оставшийся коньяк и залпом выпил. Забросив в рот кусочек сала, он встал и направился к вешалке. У двери мужчины на прощанье обнялись:
– Да, вот ещё, то, что мы с тобой сводные братья никто не должен знать. Этого нет и в наших анкетах, так будет лучше для нас обоих. До встречи, брат.
– До встречи, Глеб, – Андрей, прикрыв дверь, подошёл к окну в кухне и стал наблюдать за уходящим под проливным дождём начальником экспедиции. Неприятный холодок воспоминаний взбодрил его: «Да пожалуй, Глебушка, ты ведёшь двойную игру… Или я тебя плохо знаю». Отогнав мрачные мысли, он вернулся в комнату и продолжил с сынишкой чтение любимой книги…
Первый день лета в бухте Балаклава ничем не отличался от предыдущих. Все были заняты своими делами, рыбаки перебирали сети и чинили баркасы. Хозяева кофеен и лавок наводили порядок в своих заведениях. На деревянном причале сидели мальчуганы с удочками, возле них тёрлись стаи разноцветных котов в ожидании мелкой рыбёшки. Въехавший на набережную конный экипаж не вызывал ни у кого интереса. В начищенных ботинках и с кортиком наперевес Андрей ступил на мокрую от утренней росы набережную. Летнее солнышко ещё не успело заглянуть в чашу бухты, и в отсутствии теней судно, на которое предстояло ему взойти, выглядело, словно нарисованное и вырезанное из огромного куска картона.
Сразу же после встречи Глеб познакомил Андрея с участниками секретной экспедиции и зачитал приказ, последние слова которого всех ошарашили: «До завершения операции никому не разрешено сходить на берег». Экипаж судна (ЭПРОН) понимал, под эгидой какого ведомства они служат, и методы их работы тоже были всем известны.
– Андрей Викторович, вот твои непосредственные помощники – водолазы Иван Клименчук и Архип Зевайло. На палубе находится японская техника, даю вам три дня на ознакомление с ней, затем приступим к операции. Да, вечером жду тебя в кают-компании, ознакомимся с планом операции. Забирай своих помощников, и разбирайтесь с передовыми достижениями японских инженеров.
– Так точно, товарищ старший уполномоченный!
– Вот и хорошо, приступайте.
Андрей имел прекрасное техническое образование и большой опыт работы с морской техникой. Изобретения, запатентованные им, нашли применение в отечественных батискафах. Его статьи печатались в журналах «Наука и техника» и «Судостроение». Электромеханика была любимым предметом молодого инженера, он считал, что именно её нужно внедрять во все сферы народного хозяйства. Образцы подводного оборудования и механизмов, оставленные японцами, поражали его аналитический ум своими дерзкими техническими решениями. Талантливый инженер с головой погрузился в работу, окружающий мир для него растворился, изучение незнакомой техники поглотило его целиком. Эта работа была для него не в тягость, а в удовольствие, Иван и Архип не раз напоминали ему, что пора идти на обед или на ужин, настолько он был увлечён, что не замечал течения времени. В первый же вечер в кают-компании Глеб Онуфриевич ознакомил с картой Андрея, Ивана и Архипа и указал на все трудности и препятствия, которые предстоит им преодолеть. Последующие два дня отрабатывался технический план и конкретные действия каждого водолаза. В ночь перед операцией Андрею не спалось, он вышел на палубу и закурил папиросу.
– Андрей, – услышал он тихий окрик за спиной и обернулся. Из приоткрытой каюты ему зазывающе махал рукой Глеб. Выбросив окурок за борт, он пошел к брату.
– Проходи, садись, есть разговор, – на столе стояла бутылка коньяка и тарелка с нарезанной колбасой, в стаканах уже было налито спиртное. Чокнувшись, они выпили, накалывая на вилки колечки салями, принялись закусывать.
– Ну, давай ещё по одной, и перейдём к делу, – Андрею не нравился заговорщицкий тон Глеба, что-то подсказывало – добром это не закончится. Убрав выпивку и закуску со стола, хозяин каюты развернул карту, – а теперь слушай и не перебивай. На судне 30 бочонков золота, это тебе известно, его нам и предстоит поднять со дна. Вот здесь каюта капитана (он карандашом указал на схеме судна дверь), в ней сундук доверху набит драгоценностями. О нём никто не знает, об этом я позаботился, – после этих слов у Андрея пробежал холодок по спине.
Он хорошо знал своего брата. Мать у них была одна, а вот отцы разные. Андрей был младшим, и ему больше внимания уделяли родители, за что Глеб его в душе ненавидел. Глеб ненавидел также отца Андрея и на мать затаил в душе обиду за то, что она больше заботы проявляла по отношению к Андрею и его отцу, нежели к нему. Свою ненависть он изливал на бездомных кошек и собак, снайперски запуская в них галькой из рогатки…
– Проход к сундуку свободен, – продолжал вполголоса старший брат, – твоя задача – вскрыть потолок каюты механической рукой самоходного батискафа и, вынув сундук, переместить его вот сюда, – Глеб карандашом нарисовал крестик на карте. – Я подготовил в этом месте углубление для «груза», опустишь его туда и прикроешь глыбами, они там в изобилии.
– Но ведь это далеко, на это потребуются не менее двух часов, а в мини субмарине кислорода на четыре часа. А ещё нужно успеть погрузиться, добраться до сундука и всплыть. Зачем так далеко?
– Там глубина 20 метров. И в лучшие времена мы сможем без посторонней помощи поднять сокровища. Я так устрою, что первый день ты будешь работать один, якобы обследовать судно и корректировать ранее составленный план.
– Глеб, а ты не боишься, что если что-то пойдёт не так, и мы проколемся, нас поставят к стенке?
– Успокойся, там столько добра, что мы станем сказочно богатыми, я думаю, риск оправданный. У меня есть люди, которые без проблем переправят нас вместе с твоей семьёй в Болгарию, а там решим, как быть дальше. Да, вот ещё что, у тебя выбора нет, если захочешь меня сдать, я увлеку тебя с собой, – взяв бутылку, он наполнил стаканы и подал один Андрею.
– Выпьем за наше будущее.
Поутру на море стоял штиль, солнышко осторожно выглянуло из-за горизонта, и море мириадами сполохов отразило его божественный свет. Андрея не покидало предчувствие чего-то ужасного, но он был человеком сильной воли и трезвого рассудка, поэтому положился на волю судьбы.
«Да, Глеб в любом случае потянет меня за собой… Если выполнить его замысел, то хоть какой-то появится шанс увидеть свою семью. Ладно, сделаю всё, как он сказал, а там видно будет». Судно по фарватеру плавно выходило из бухты. Андрей, прижавшись к леерам, вглядываясь вдаль, курил папиросу. Сегодня ему предстоит большое испытание – на незнакомой технике выполнить огромный фронт работ. Любая нештатная ситуация может привести либо к его гибели, либо к провалу операции. В Бога он не верил, он верил в идеалы партии. В данной ситуации ему не хватало пары пастырских слов, и он стал бы горячо верующим, но такого человека на судне не нашлось. «Ну, всё – пора», – выбросив окурок за борт, он направился к подводному аппарату, который представлял что-то среднее между батискафом и субмариной. Образец технического прогресса имел две механические «руки», четыре опоры и три винта: спереди, сзади и один снизу для удобства маневрирования по донному ландшафту. Иван и Архип его уже ждали в технической зоне, готовые приступить к подготовительным работам погружения. Все действия были тщательно отработаны, но, тем не менее, волнение присутствовало.
«Солнышко, помоги мне вернуться и ещё раз увидеть твой свет. Какой прекрасный этот мир: лазурная гладь моря, строгие прибрежные скалы, этот лёгкий нежный бриз, высокий, ослепительно голубой небосвод. Как это всё могло появиться само собою? А если не само собой всё появилось, стало быть, Бог создал. Но в Бога он не верит, да и партия не велит. Религия – это пережиток старого мира». Андрей вспомнил, как помогал изымать имущество из церкви Спаса на Сенной. «Если и существует Творец, как после всего содеянного обращаться к нему?» На душе скребли кошки, он ещё раз взглянул на небо, и быстро взобрался на корпус подводного аппарата. Уверенными движениями опытный подводник проник в батискаф и задраил изнутри люк. Зажужжали лебёдки, началось медленное погружение: «Да, глубина здесь большая, придётся попотеть», – в иллюминаторах постепенно темнело, в ушах появился тихий шелест. Андрей ещё раз просматривал карты и инструкции, чтобы не тратить попусту время. И вот долгожданный удар о дно. «В принципе, самочувствие нормальное, можно приступать к автономным действиям», – принял он решение. Мини субмарина слегка накренилась на правый бок, но посадка чувствовалась устойчивая. Мощный луч наружного прожектора пробивался сквозь муть, поднятую со дна. Через пару минут видимость прояснилась, и Андрей увидел справа от себя останки затонувшего корабля. «Так, я нахожусь рядом с палубой, наверняка, это и есть «Чёрный принц», – сверив карту и своё месторасположение, он остался доволен. Ему предстояло преодолеть несколько метров подводного пути и начать операцию…
Глеб стоял у лееров, вглядываясь в тёмную воду, будто пытаясь рассмотреть, что там происходит на дне. Стрела лебёдки подскочила вверх, и трос ослаб: «Ну всё, пошёл в автономку, давай, братишка, дерзай, – затем, повернувшись к членам экспедиции, объявил, – теперь остается только ждать, если подготовительная операция пройдёт успешно – завтра приступим к поднятию золота».
Андрей понимал, что ему нужны какие-то гарантии, чтобы остаться в живых. Он хорошо знал своего брата и понимал, что при первой же возможности тот попытается избавиться от него. Достать сундук из каюты не представляло большого труда, японская техника работала исправно и предсказуемо. Он заранее изучил карту морского дна у Балаклавы и выбрал новую точку для перезахоронения клада, в другой стороне от места, предложенного ему Глебом. Положив сундук в углубление, и надежно прикрыв его валунами, Андрей всплыл. От поискового судна его прикрывал мыс Курона, место выбрал он не случайно. Сняв костюм, Андрей вплавь добрался до берега, там, соорудив тайник, спрятал в нём свой серебряный портсигар, на внутренней крышке которого заранее кортиком выгравировал карту, указывающую истинное местонахождение сокровищ. Эта вылазка отняла у него много лишнего времени, стало ясно, что в срок ему не уложиться: «Ну, ничего, выкрутимся, теперь козырь в моих руках»…
Время шло, руководитель операции расхаживал по палубе, нервно поглядывая на часы.