Метаистория. Акт 1

Вагус принялся что—то исправлять, но псевдоисторик не стал заглядывать в изменения, дабы сохранить интригу для себя, а может быть и для Вас.

– Предисловия, – повелительно сказал Вагус, отложив вторую стопку листов.

– Почему во множественном числе? – с мнимым удивлением спросил псевдоисторик, а сам тем временем вновь взмахнул рукой, на сей раз в ней оказался лишь один не озаглавленный и к тому же измятый, исписанный вполовину листок, который он тоже бросил на стол.

– Ха—ха. А ты ничего не забыл?

– Что—что? – продолжая серию мнимых эмоций, сказал псевдоисторик.

– То—то, что лежит у тебя во внутренне кармане, ха—ха.

– Может всё—таки не стоит? Вот скажи мне, зачем он здесь нужен?

– Что это ты нас вообще задаёшь вопросы, не требующие ответа? Сам ведь не хуже других знаешь – делаем то, что должны делать.

Эх, – испустив этот непродолжительный вздох, псевдоисторик до половины расстегнул молнию на куртке и достал из внутреннего кармана листок, свёрнутый в трубочку, и бросил его на стол. – Вот!

– Кажется, ты забыл кое—что ещё, мы правы? – сказал Вагус, разворачивая листок.

– Не думаю…

– Ха—ха. Хозяин письменных принадлежностей жаждет получить их обратно! Шекспирово перо быстро!

– Черти бы тебя взяли, Вагус.

– Пытались многократно – тщетно, ха—ха, давай—давай сюда.

Псевдоисторик вновь запустил руку во внутренний карман, извлёк оттуда позолоченное перо и с неохотой протянул его Вагусу. Лишь только невидимые пальцы вырвали перо из жадных лап псевдоисторика, как тут же стёрли его в золотой порошок, который, медленно падая, покрыл весь стол золотой пылью.

– Эй! Да ты с ума сошёл! Что ты делаешь?!

– Не должно было быть в природе этого пера, вот теперь и нет, – преспокойно сказал Вагус.

– !!!

– Ай—я—яй! Как некрасиво ругаться матом, ха—ха, будешь и в книге продолжать в таком духе?

– Конечно же, нет, но мы ведь ещё не начали, а потому:»!!!».

– Ха—хе—хо! Ты сам с ума, видимо, сошёл: это же была подделка, ха—ха, неужели ты думал, что мы бы действительно дали его тебе. Нетрудно было заметить, что пьеска не удалась. Неважно Шекспировы ли перья, хоть Пушкинские чернила – самовнушение, вот что здесь играет роль.

– Серьёзно?! А что были и чернила?

– Разумеется нет, ха—ха. Однако время – нам пора заканчивать и одновременно пора уже начинать.

Вдруг все листы лежащие на столе поднялись кверху, определённым образом перетасовались, и рухнули обратно на стол, образовав единую стопку листов. Титульный лист ненадолго оказался пустым: на нём тут же выжалась надпись:

МЕТАИСТОРИЯ.

– Давно хотел тебя, кстати, спросить, не хочешь дать свой эпиграф и написать предисловие к этой книге?

– Непременно нет, ха—ха.

– Тогда начнём, начнём путешествие по параллельным вселенным.

Созвучное царство

Старец в чёрной мантии

Раннее утро веяло прохладой, солнце ещё не успело согреть воздух. Безмолвие природы нарушал лишь стук топоров. Друзья дровосеки рубили дерево на окраине леса и разговаривали о своем призвании.

– …Вот смотри, – Сказал первый дровосек, – Я рублю деревья, позже из них столяр сделает изделия.

– Да, но, так же как и мы с тобой рудокоп добывает руду, из неё кузнец позже сделает разные изделия. – тихонько посмеиваясь, ответил второй, – Вот даже посмотри на свой топор, которым ты рубишь деревья, его лезвие сделано из железа.

– Ты конечно прав, но обрати внимание на то, что рукоятка этого же самого топора, – дровосек показал на свой топор, – сделана из древесины, и кузнец сделал это лезвие, при помощи жара который дало прогорающее дерево.

– Хм, да уж интересно, что появилось раньше, ручка или лезвие, метал или дерево, рудокоп или лесоруб.

– Я думаю что… – начал говорить первый.

– Смотри! – перебил другой, – К нам кто—то идет, вон там.

Лесорубы смотрели вдаль, на фоне восходящего над полем солнца быстро увеличивалась и приближалась, чья то фигура, но резко исчезла.

– Дежавю!

– Это уже было!

По пустой тропинке, протоптанной посередине поля, шел молодой человек средних лет. По его одежде, можно было судить, что родом он не из этих мест. Он шел просто вперед, не помня ничего, кроме своего имени, а звали его Валентино.

Не помня, откуда пришел и куда идет, он просто озирал глазами даль и размышлял, как же так получилось.

– Эх, – подумал он, – Встретить бы хоть кого ни будь, узнал бы, где я.

Откуда—то неподалеку доносился стук топоров.

– Ага, вот и люди!

Валентино прибавил шаг, затем перешел на бег. Он бежал уже не по тропинке, а прямиком по пшеничному полю, колоски нежно хлестали его по лицу. Он оставлял за собой след из прибитых к земле растений, будто рыба, которая врезается в водную гладь, оставляет после себя пену. Хотя его взгляд и был прикован к месту, от которого доносился звук, он увидел, что на его пути лежит черный валун, отблескивая пурпурным золотом. Он понял, что на бегу обойти его не удастся и, шагнув по нему, перепрыгнул.

– Ай! – раздался, чей то протяжный визг.

Обернувшись, Валентино вместо камня увидел седого старика, закутанного в черную мантию, который видимо мирно дремал среди колосков.

– Неучтиво с вашей стороны, – внимательно осматривая Валентино, нараспев протянул старик, – Было наступать на меня, как на ту пшеницу, по которой вы бежали ранее!

– Я глубочайше прошу меня извинить, – с опущенными глазами, сказал наш герой, – Просто на бегу, я принял вас за камень. – Куда же ты так спешил?