Екатерининский парк

– А можно?

– Нет! – отрезала Екатерина Андреевна. – Я не позволю тебе пичкать себя канцерогенами и холестерином. Вот помру – будешь есть, что захочешь… И не надейся, что это случится скоро.

– Я и не надеюсь, – со вздохом произнёс Чайкин. – Скорее уж я сам… от всего этого, – добавил он, когда Екатерина Андреевна вышла из комнаты за чаем.

Он взял в рот ложку овсянки и сморщился так, что на лице его отобразилась вся вселенская скорбь. Взгляд его затуманился, брови съехались и застыли в форме интеграла, а разум, рванувшись, покинул тело и отправился за тридевять земель искать ответ на вопрос о том, как эти странные англичане умудряются жрать каждый день такую гадость, под названием овсянка, и при этом оставаться вполне себе счастливыми людьми.

Внезапный звонок телефона заставил его подпрыгнуть от неожиданности.

– Пока не поешь, никаких разговоров! – донеслось с кухни.

– А если это по работе? – спросил Чайкин, с трудом проглотив кашу.

– Какая работа? У тебя выходной! – заметила Екатерина Андреевна, показавшись в дверях с чайником в руке.

– Ну ты же знаешь, где я работаю! – возразил Чайкин, потянувшись к лежавшему на столе мобильнику.

– Вот именно! – Екатерина Андреевна поставила перед ним перламутровую чашечку с ангелочками и наполнила её чаем. – Твой Завадский подождёт… Какой настойчивый! Просто до неприличия!.. Ладно, ответь. Лопнешь ведь сейчас от любопытства.

– Алле! – прокричал в трубку Чайкин.

Через мгновение глаза его округлились, губы скривились с застывшим на них вопросом.

– Понял! Уже выдвигаюсь!

Чайкин отключил телефон и несколько секунд пялился на него. И вдруг подскочил как ошпаренный.

– Срочный вызов! Чэ Пэ!

– Похоже, твоя подружка-актриса тебя всё же кое-чему научила. Сыграл талантливо, – произнесла Екатерина Андреевна, встав в дверях и сложив руки.

– Ты о чем?

– Я об этом избитом трюке с вызовом. По-моему, ты с ним уже прокалывался.

– Тёть Кать, да ты что!

– Понятно! Решил, как вы там выражаетесь, свалить, чтобы отлынуть от уборки. А мы, между прочим, ещё неделю назад договорились.

– Как ты могла такое подумать! – Чайкин чуть не задохнулся от нахлынувшего возмущения и обиды, у него даже слезы на глаза навернулись. – Там… там взрыв! Жертвы! В парке!

Лицо Екатерины Андреевны сразу приняло озабоченное выражение.

– Ты не шутишь?

– Да какие шутки!

– Что, прямо взрыв? – встревоженно переспросила Екатерина Андреевна. – А что взорвалось?

– Пока неясно, – ответил Чайкин, натягивая кроссовки.

– Погоди! – решительно произнесла Екатерина Андреевна и, сняв передник, повесила его на вешалку. – Я с тобой!

Екатерининский парк… Как всегда, прекрасен. Особенно в мае. Воздух, насыщенный ароматом сирени, кружит голову и вызывает в памяти самые романтические эпизоды молодости. Погода стояла безветренная, поверхность пруда казалась застывшим желе, лишь утки, рассекая грудью тёмную воду, оставляли позади себя некое подобие ряби. Щебет бесчисленных птах радовал слух. И всё было бы замечательно, если бы посреди всей этой красоты не было того, кто всё это портил одним только своим присутствием, – человека. Точнее, людей. Шумных, суетливых, разбрасывающих мусор на каждом шагу. Если бы их не было, это был бы просто райский сад…

Первое, что бросалось в глаза, – толпа зевак. Людям всегда не терпится поглазеть на что-нибудь необычное, особенно если это место трагедии. Территория, прилегающая к пруду со стороны лодочной станции, была оцеплена. Над толпой возвышались мигалки «скорой помощи», чуть в стороне скромно припарковалась полицейская «Лада».

По огороженному лентой участку шныряли полтора десятка полицейских, в форме и без. Чайкин, забыв про тётю, сразу бросился к ним. Екатерина Андреевна огляделась и увидела капитана Завадского, старшего коллегу и напарника Чайкина, которого она упорно называла его начальником. Он стоял возле открытой машины «скорой помощи» и беседовал с сидящим в ней молодым человеком лет двадцати восьми, в мокрой одежде и с перебинтованной головой.

– Значит, вы утверждаете, что никакой ссоры между вами не было?

– Нет, конечно! – с жаром отвечал молодой человек. – Ну… только она за что-то на меня рассердилась.

– Подробнее.

– Как же я могу подробнее, если я понятия не имею, что на неё нашло?

– И вы понятия не имеете, что там, в воде, взорвалось?

Молодой человек пожал плечами.

– У неё ничего в руках не было. Мой телефон она за минуту до этого в воду бросила…

– Что за телефон?

– Обыкновенный… Взяла и швырнула в воду. А потом сама… Она была такая злая! Я даже испугался.

– Но не хотите же вы сказать, что ваша девушка от злости сама взорвалась, как бомба?

– Митя! – донеслось их толпы.

Не обращая внимания на пытающихся задержать её полицейских, к машине «скорой помощи» рвалась высокая брюнетка в красном кожаном пиджаке, короткой чёрной юбке и красных туфлях на высоком каблуке.

– Лена? – удивлённо воскликнул молодой человек.

– Вы кто такая? – проворчал Завадский, повернувшись к девушке.

– Заболоцкая Елена Ивановна.

– Очень приятно, Елена Ивановна! – буркнул Завадский, всем своим видом показывая, насколько ему это неприятно. – Что вам нужно?

– Я хочу знать, что здесь происходит!

– Я, кстати, тоже.

– И по какому праву вы допрашиваете Митю… Дмитрия Фёдоровича.

– А вы ему, собственно, кто?