Екатерининский парк

– Ха! – сказала Екатерина Андреевна и вновь направилась в прихожую. – Ха! – повторила она, взглянув на себя в зеркало. – Красота – недолговечное царство, – процитировала она Сократа и, накинув плащ, вышла из квартиры.

– Вот зараза! – выругался Завадский. – И что теперь прикажешь делать? Где его искать?

– Я пока не знаю… – Чайкин пожал плечами. – Что-нибудь придумаем. Может, он сам где-нибудь объявится?

– Что? Чайкин, ты себя слышишь? Проклятье! Дело разваливается на глазах. Придётся отпускать Морозова и Коробейника.

– Почему?

– По кочану! У нас на них ничего нет. Или у тебя есть идея получше?

– Нет, – потупившись, сказал Чайкин.

– Тогда иди и приведи их сюда, обоих.

– Хорошо. – Чайкин подошёл к двери и приоткрыл её. – Сан Саныч, а что с лодочником-то делать будем?

– Искать, Чайкин! Не мог же он сквозь землю провалиться. А вот если не найдём… Будем готовить мыло.

– Намыливать шею?

– Это если повезёт. А то как бы что-нибудь другое намыливать не пришлось.

Через несколько минут Чайкин вернулся в сопровождении обоих подозреваемых.

– Присаживайтесь, – сказал Завадский.

– Сан Саныч, – шепнул ему на ухо Чайкин, – там эта, Заболоцкая пришла.

– Зачем?

– Говорит, его навестить, – Чайкин кивнул на Морозова.

– Давно?

– Что?

– Пришла.

– Когда я выходил, уже была там.

– Смотри-ка, прямо как чувствовала. Вот это любовь, а?

– Так что ей сказать?

– Скажи, пусть ждёт.

Чайкин вышел.

– Та-ак, – протянул Завадский. – Теперь с вами. Гражданин Морозов, прошу вас расписаться вот здесь.

Он протянул ему бланк. Морозов не читая подписал.

– Хорошо, – сказал Завадский. – Вот вам пропуск, вы свободны. Документы получите у дежурного.

– Как? – встрепенулся Морозов.

– Молча, – ответил Завадский. – И имейте в виду, из города никуда не выезжать.

Он потряс в воздухе подписанным Морозовым бланком.

– А что это? – спохватился Морозов.

– Подписка о невыезде. Попробуете нарушить, будете сидеть в камере до суда. Да, и вот вам моя визитка. На всякий случай.

Морозов схватил пропуск с визиткой Завадского и, не прощаясь, выскочил в коридор, едва не столкнувшись в дверях с Чайкиным.

– А я? – растерянно спросил Коробейник.

– И вы, – ответил Завадский. – Расписывайтесь. Из города не выезжать.

– Понял, – сказал Коробейник, хватая ручку и расписываясь. – Можно идти?

– Можно.

Он побежал к двери, но не успел открыть её – дверь распахнулась сама. На пороге стояла Екатерина Андреевна.

– Мерзкая погода, – пожаловалась она, поёжившись. – Ещё вчера была такая жара, а сегодня – словно осень наступила.

Коробейник поспешил ретироваться. Завадский издал что-то среднее между стоном и рыком и с размаху припечатался лбом о стол.

– Я тоже рада видеть вас, Александр Александрович.

– Тёть Кать, ты чего?

– Если скажу, что просто зашла проведать тебя, ты не поверишь.

– За что мне всё это! – всхлипнул Завадский.

– Даже если моё присутствие вам в тягость, – сказала Екатерина Андреевна, – имейте такт не показывать этого. Тем более что, если бы не я, вы бы до сих пор обвиняли во всех смертных грехах этого бедного Морозова.

– Знаете что, Екатерина Андреевна, – парировал Завадский, – а вы не замечали, что все ваши идеи только заводят нас в тупик?

– Просто надо быть порасторопнее. Если уж вы зашли в тупик, то следует развернуться и начать искать другой выход, а не стоять и не пялиться на закрытую дверь.

– Ну, знаете! – взорвался Завадский. – Это уже ни в какие ворота не лезет. Прошу вас покинуть мой кабинет. Чайкин!

– Вообще-то, насколько мне известно, это ваш общий с Андреем кабинет. Но я непременно исполню вашу просьбу, если вы не откажете мне в любезности исполнить мою. Вы уже нашли мобильный телефон Морозова?