Долина вечных снов. Фантастическая повесть

– Только один. Это как первый полёт в космос. Капсула сна создана в единственном экземпляре. Наука сейчас – дорогое удовольствие.

– До меня добровольцы были?

– Один был, но сошёл с дистанции.

– Что случилось? Умер?

– Нет, хуже. Перестал различать сон и реальность. Галлюцинации, голоса в голове, мания преследования. Пришлось поместить его в психиатрическую клинику.

– Я не думал, что это так серьёзно. А как ваша аппаратура воздействует на мозг?

– У человека днём задействовано в основном левое полушарие, отвечающее за логику. А во время сна – правое, курирующее образное мышление и дающее выход в астральный мир. Капсула сна включает оба полушария одновременно.

– Профессор, а не страшно, что логика сознания столкнётся с абсурдом сна?

– Мне понятна ваша осторожность. Но не беспокойтесь. Мы сделали выводы и усовершенствовали оборудование и методику эксперимента. А сейчас пройдёмте в лабораторию. Во время сна обращайте внимание на все детали. И как только услышите кодовую фразу «Это только сон», сразу просыпайтесь. В случае необходимости сами произнесите её вслух. После пробуждения —письменный отчёт обо всём увиденном.

Два лаборанта надели на Терехова серебристый шлем, на руки – перчатки с отходящими от них проводами, поместили в мягкий кокон и закатили в прозрачную капсулу. Зазвучала тихая успокаивающая мелодия, потом раздался звук, напоминающий вздох расстроенного чем-то человека и…

Михаил неожиданно оказался в салоне летящего авиалайнера. Пассажиры вели себя возбуждённо: кто-то молился, кто-то плакал, кто-то проклинал тот день, когда сел в этот самолёт. Только сосед справа пребывал в каком-то обречённом спокойствии. «Мы падаем?» – повернулся к нему Терехов.

– Давайте я лучше расскажу вам анекдот с бородой. Падает самолёт. Один из пассажиров обращается к Богу: «Господи, я грешен, но зачем из-за меня убивать ещё 99 пассажиров!» А Бог ему отвечает: «Если бы ты знал, как долго я собирал грешников в один самолёт!»

– Мы всё-таки падаем? – повторил вопрос Терехов, но сосед, словно не слышал его: – О чём я? Мы в этом мире страха и боли оказались не случайно, а попали именно на тот рейс, который вот-вот пропадёт с экранов радаров.

– Но я ничего плохого не сделал, Почему именно я?

– А что хорошего ты успел сделать. Вспомни, пока падает самолёт.

Терехов начал лихорадочно перелистывать бестолковую книгу своей жизни. Всё не то, всё не так. Вроде и жил, а вроде и жизнь прошла мимо. И тут ему в голову спасательной соломинкой пришло детское воспоминание:

– Вспомнил, вспомнил: в пятом классе я накормил голодную кошку!

Сосед равнодушно промолчал, а самолёт продолжил падать. В салоне плакали и матерились. Пара молодожёнов наискосок от Терехова занялась любовью, Мужчина впереди прямо из горлышка пил коньяк рядом со священником, а тот молился за соседа-грешника. На Терехова навалился животный страх, он вспомнил, как в детстве упал с дерева. Тогда он потерял сознание, а когда очнулся, то ощутил полную беспомощность. Вот и сейчас в глазах потемнело, тело покрыл липкий пот, и он закричал. Это был крик смертельно раненого хищника, жуткий и в то же время беспомощный. Сосед попытался заткнуть ему полотенцем рот, но Терехов, задыхаясь, укусил того за руку. «Это только сон», – успокаивающим голосом произнёс сосед и начал бинтовать полотенцем укушенную руку. Терехов вздрогнул и… проснулся.

Лаборанты выкатили его из капсулы сна, помогли выбраться из кокона, отключили датчики и усадили трясущегося мужчину за стол писать отчёт.

Профессор взял исписанный дрожащей рукой лист, просмотрел записи и начал задавать подопытному вопросы:

– Сколько человек было в самолёте?

– Кроме меня девяносто девять.

– Почему вы так решили? Вы всех посчитали?

– Нет. Мужчина рядом рассказал анекдот о девяноста девяти грешниках.

– В самолёте должна быть стюардесса. Вы её видели?

– Нет, не видел.

– Какого цвета была кошка?

– Какая кошка? На рейсе животных не было.

– Та кошка, которую вы накормили в пятом классе.

Терехов закрыл глаза и на секунду нырнул в безоблачное детство:

– Чёрно-белая.

– Вы укусили соседа за руку. Ему было больно?

– Нет, иначе он бы вскрикнул.

Профессор подошёл к сидящему Михаилу, раздвинул ему веки, осмотрел глазные яблоки, проверил на правой руке пульс. Потом попросил встать, вытянуть перед собой руки и с закрытыми глазами прикоснуться указательным пальцем к кончику носа.