Батыева Русь

Лишь тартарцы были, пожалуй, во всём равны воинам рязанского князя и постепенно теснили их всё ближе и ближе к реке. Да и стрелы нет-нет да находили прорехи в броне русичей и таяло их войско на глазах. А монголы не только искусно владели луками со стрелами. Их арканы метко летели в цели и падали один за другим русичи на землю, а там их добивали нукеры длинными копьями. К концу дня тысячи трупов усеяли берег реки. И трупов нукеров было раза в два больше, чем трупов русичей.

Внимательно следил за битвой с той стороны реки Бату. Вот дал он знак, и тумен Сельджука в обход места сечи переправился на тот берег. Ещё раз взмахнул он рукой, и заиграли боевые горны, разлилась дробь барабанов. По этому сигналу тартарцы ввели в бой свой резерв, мощно ударив в тыл рязанцам, а свежий тумен Сельджука вспорол,

разорвал в клочья последние обороняющиеся ряды русичей, смял их окончательно, и скоро некому было поднять меч на противника неведомого.

В этой битве, где Бату задействовал в общей сложности только три неполных тумена, погибли муромские князья Юрий Давыдович, Олег Юрьевич, а сам князь рязанский Юрий Ингварович, раненый в руку и ногу, лесными тропами был вывезен дружинниками с поля боя и доставлен в Рязань. Хотя есть и другая версия, что всё-таки погиб он на берегу реки Воронеж. Но тело его там так и не нашли.

Теперь знал Бату, что Рязань оказалась беззащитной. Почти вся дружина рязанская полегла на поле боя. В городе оставался лишь немногочисленный гарнизон. Но, как говорится, пришла беда – отворяй ворота. Всё взрослое население встало на защиту стен. И половину защитников составляли женщины и их юные сыновья.

Бату и Витомир впредь решили действовать более осмотрительно. Они поняли, что в лице русичей они встретили достойных противников. Действительно, если уж малая, всего тысяч в восемь дружина рязанцев нанесла им такой урон, то что будет при штурме стен крепости? Тут и принцы-чингизиды свой норов показали. Настаивали они на том, чтобы начать всеобщий штурм стен города, а это значило, что неминуемо будут большие потери, и получится, что армия Бату, только начав Западный поход, рискует потерять тысячи и тысячи своих воинов; до похода ли потом будет. Как говорится, не до жиру, быть бы живу.

И не принял он план штурма крепости, предложенный братьями-чингизидами. Другое решение он принял. Теперь и днём и ночью в три выбранных места в крепостной стене били и били катапульты, медленно, но верно пробивая бреши в стенах. Начался обстрел города из баллист, и заполыхали в нём пожары, и от дыма и угара спасения не было ни малым, ни старым. Отвлекая защитников стен от ремонта образовавшихся брешей, на приступ стен в этих местах были брошены отряды хорезмийцев, башкир и мордвы. Штурмовые отряды каждый день менялись на свежие. И такая тактика сыграла свою роль. У защитников, наоборот, времени на отдых практически не оставалось. Измученные непрерывной осадой защитники порой засыпали на ходу с мечами в руках и становились лёгкой добычей отдохнувших нукеров. Да и с перекусом, чтобы восстановить свои силы, у защитников тоже были проблемы, не давали им времени на это бесермены.

На третий день штурма в городе заполыхали сплошные пожары, а в некоторых местах в небо взвились огненные смерчи. И некому их было тушить, все ведь до мальцов и юнцов безусых на стенах стояли. В двух местах в стенах были пробиты сплошные бреши, и вот-вот в город могли ворваться нападавшие.. Но продолжали ещё

рязанцы лить на головы нападавших кипяток и кипящую смолу, обстреливать их из луков, сбивать с лестниц камнями и рогатинами и сами лестницы откидывать от стен.

Уже не раз и не два врукопашную сходились русичи и ордынцы на гребнях стен. И всё же истаяли силы защитников. На пятый день штурма, в ночь с двадцатого на двадцать первое декабря тумены Бату ворвались в город. Но даже после этого ещё двое суток бои шли на каждой улице, в каждом доме, на площадях рязанской столицы.

Обозлённые сопротивлением, озверевшие от крови нукеры даже церкви, где нашли убежище дети, старики и женщины, не пощадили. Все жители без разбора были вырезаны поголовно. Сама Рязань была сожжена дотла, а стены города-крепости взрывами были разрушены тартарцами. В общей сложности полтумена (а это пять тысяч воинов) потеряла армия Бату при штурме города. После взятия Рязани Бату повёл свою армию вверх по застывшей Оке попутно разрушив небольшие городки Ожег, Ольгов, Борисов-Глебов и частично разрушил полупустой Переяславль-Залесский.

Во время одного из привалов у Ольгова на армию Бату неожиданно напала дружина русичей численностью чуть больше полутора тысяч воинов. Это рязанский боярин Евпатий Коловрат, только что вернувшийся с черниговщины, решил отомстить ордынцам за разрушенную Рязань, за погибших товарищей своих, за поруганных жён и

дочерей. Под этот мощный удар русичей попал тумен Сельджука, и крепко потрепали его ратники Коловрата. Но вскоре взяли в кольцо окружения смельчаков нукеры из туменов Гуюка и Бури, и чтобы не терять зря своих людей, обстреляли они из баллист воинство русское, а оставшихся в живых зверски добили. Когда подъехал Бату к месту расправы, в живых оставалось лишь пятеро раненых русичей. Они, став в круг, до последнего защищали уже бездыханное тело боярина Коловрата.

Гуюк уже готов был дать команду своим лучникам, чтобы те добили окровавленных, израненных смельчаков, но крикнул ему Бату:

– Не сметь их трогать!

Принц Гуюк злобно прошипел, оглянувшись на Бату, и начал поднимать руку, чтобы дать команду на стрельбу лучников. Бату подъехал к нему вплотную и недвусмысленно положил руку на эфес сабли:

– Я собственноручно отрублю тебе руку, если ты дашь команду стрелять.

– Но почему?! Это враги и они должны быть уничтожены!

– Да, это враги. Но они герои. Я дорого бы дал за то, чтобы в моей армии были такие герои.

И уже обращаясь к Субэдэю, своей «правой» руке, чей авторитет в армии Бату был

непререкаем, приказал:

– Пусть эти пятеро смельчаков, – ткнул он в раненых русичей, – увезут тело своего военачальника и похоронят достойно, он заслужил этого.

ГЛАВА 7

Ещё при жизни Джучи, Великий Чингисхан отдал во владение ему и его сыновьям все земли, лежащие к западу от Иртыша, в его верховьях, а также по рекам Тобол и Ишим. На север улус Джучи простирался почти до Асгарда Ирийского, что стоял в месте впадения в Иртыш реки Омь. На юг земли джучидов простирались вплоть до Хорезма. На западе эти владения ограничивались горами Ирия и рекой Яик.

После того как старший брат Бату, Орду заявил новому Великому хану Угэдэю, что он отказывается от власти в улусе Джучи в пользу своего младшего брата, Бату поступил благородно, по-родственному. Он отдал в распоряжение Орду большую часть улуса Джучи (по площади это территория современного Казахстана). Со временем эта часть улуса Джучи стала называться Белой Ордой. В случае какой-то военной угрозы Белая Орда сразу превращалась в левое крыло (фланг) улуса Джучи.

Сам Орду был человеком не амбициозным, незлобивым, рассудительным и ещё при жизни Чингисхана имел авторитет и уважение как среди своих младших братьев, рождённых от жён Джучи, так и среди их нукеров и багатуров. Просто в отличие от того же Бату он не обладал достаточной напористостью, харизмой лидера, боевым духом настоящего военачальника. О таких говорят, он хороший исполнитель, но… не орёл. Тем не менее, в Западном походе тартаро-монгол под его руководством находилась половина армии от улуса джучидов. А его сыновья: Удур, Тука-Тимур, Шинкум возглавляли отряды из левого крыла армии Бату.

Младший брат Бату, Шибан получил во владение восточную часть Большой Степи вплоть до верховий Енисея, Хорезмское и Бухарское ханства. Он тоже принял активное участие в Западном походе. Он покорял Волжскую Булгарию, княжества башкир и мордвы. В одном из сражений его тумен наткнулся даже на отряд татар, неведомо откуда взявшихся, но те, поняв кто перед ними, сбежали прямо с поля боя, бросив своих союзников, башкир. И потом в течение более ста лет татары даже носа не показывали из северо-уральских лесов, где они прятались от своих ненавистных врагов.

Шибан принимал участие во взятии Козельска, вторгался вместе с Бучеком в Крым, а в ходе Западного похода его тумен брал Киев, прошёлся он по землям Словакии и Чехии, а затем, объединившись с корпусом Байдара, принял участие в знаменитой битве при Легнице.

Ещё в Искере до начала Западного похода Бату собрал братьев у себя в шатре:

– Братья, я выполнил волю отца нашего Джучи, и теперь у каждого из вас есть свой родовой улус. И вот что я хочу вам сказать.

Он затуманенным взглядом скользнул по лицам братьев:

– На севере от ваших владений в месте, где в Иртыш впадает река Омь, стоит Асгард Ирийский, город волхвов тартарских. В нём сейчас должна находиться моя мать, главная жрица храма Тарха и Тары. Я её всегда называл матушкой Веселиной. Среди монголов она была известна под именем Джугэ…

Орду несколько раз кашлянул в кулак и вопросительно уставился на брата:

– Зачем ты об этом нам рассказываешь? Мы знаем твою мать и относимся к ней с искренним уважением и любовью….

Бату нетерпеливо перебил брата:

– Ты, да! А вот Шибан не слишком жаловал её вниманием, когда она приезжала в Каракорум, а его мать Несер даже интриги плела против неё.

Заёрзал Шибан на своём валике:

– Моя мать тут не причём . Это всё козни матери Мэнгу Соркактани-беги и жены Великого хана Угэдэя Дорегене. Они всегда были настроены против нашего отца…

Бату с готовностью кивнул головой, соглашаясь на этот раз с Шибаном:

– Более того, ходили слухи, что именно они отравили нашего отца, и дед Чингис даже своё расследование проводил по этому случаю, правда смерть его не дала провести это расследование до конца.

– Я тоже слышал о слухах, ходивших по Каракоруму. Во всём виноваты матери наших двоюродных братьев. Эти глупые женщины делали всё для того, чтобы убрать с дороги тех, кто мог претендовать на престол Великого хана, торили дорогу к власти для своих сыновей…

Бату вяло отмахнулся рукой:

– Теперь это прошлое, а прошлое, как и реку не повернёшь вспять. Я об одном вас прошу. Сами не ходите походом и детям с внуками своими скажите, чтобы не ходили они на Асгард. Тартарцы наши союзники. Я сам наполовину тартарец. Когда наш дед Чингис брал Ургенч, Бухару и Самарканд именно тартарцы показали себя сильными воинами. Нам не с руки с ними ссориться, тем более сейчас, накануне начала большого похода на запад.

Бату задумчиво посмотрел поверх голов братьев на кусок небесной сини в проёме шатра и со вздохом произнёс:

– Недавно курьер из Асгарда мне весточку принёс. Моя мать с несколькими

жрицами решила навечно покинуть нашу Ойкумену. Большой обоз тартарцев где по суше, где по рекам идёт сейчас на восход солнца к океану Великому.

У Шибана от удивления округлились глаза:

– Кто их гонит туда? Зачем отправились в столь дальний путь?

Усмехнулся Бату:

– Дойти до Великого океана, это сделать всего лишь полдела. Там, за океаном другая обширная земля лежит, названная Новой Тартарией. Ещё деды дедов тартарцев нашли эту землю за океаном и пришли туда на кочах морских, и осели там, и размножились.