В мире событий и страстей

Олег почувствовал, что хочет есть. Шагнул и глубоко вздохнул. В нос ударил нестерпимый запах канализации.

На площади Борька остановился у одного из «газиков» с брезентовым верхом и обратился к шоферу:

– Мы к Макарову. Вот командировочное удостоверение.

– А вроде никто не должен был приехать, – удивился шофер.

– Это как? Я с вашими по телефону разговаривал.

– Не передавали мне.

– А чего ты тут стоишь? – спросил Борька.

– Ладно, садитесь, – согласился шофер.

«Газик» со всего ходу врезался в большую лужу в начале улицы, пронесся мимо одноэтажных домишек и церкви и выскочил к пристани. Остановился он чуть подальше от нее, возле отдельного причала.

Над июльским привольем светило солнце. На озере был полный штиль. Вода не морщилась и не плескалась на песок. Сквозь белесую дымку просматривались дальние берега. Правее на косогоре стояли домишки небольшой деревни.

– А теперь куда? – спросил Олег.

– На катере да с ветерком, – отозвался Борька. – Говорил же я тебе про рыбалку.

По скрипучим доскам причала они подошли к выкрашенному черной краской, небольшому катеру. Борька закричал:

– Здравствуйте товарищи краснофлотцы!

Из рубки вышел высокий худощавый мужчина в синей рубашке, подозрительно оглядел их и попросил:

– Командировочные удостоверения, будьте любезны.

На бумаги мужчина взглянул мельком и тут же вернул. Борька спросил:

– А Митя, как его – Рыбкин где? Плавает?

– Списан на берег! – доложил мужчина.

– Вот так всегда! – Борька покачал головой. – Лучших людей теряем! Лучших!

Катер отчалил, пошел вдоль левого берега. Стал огибать островок, заросший еловым лесом и окруженный камышом.

– Ух, щучьи места! – заметил Олег.

– Там и лучше есть. – Борька махнул рукой. – Хочешь по стаканчику для настроения?

– Нет уж. Как вспомню, так вздрогну.

– Ничего не понимаешь в благородных напитках. Впрочем, я тоже не буду. Мы можем сегодня к их главному инженеру попасть. Хотя, вряд ли.

От бетонного причала неширокая асфальтовая дорога вела к лесу. На его опушке стояла будка КПП. Дежурный взял документы, кому-то позвонил и стал спрашивать, есть ли такие в списке.

Дома в поселке стояли вдоль единственной улицы, – по правой стороне трех- и четырехэтажные, из серого кирпича, по левой – деревянные, с большими окнами и террасками. Улица упиралась в широкие ворота предприятия, огороженного бетонным забором.

– А где народ? – удивился Олег.

– Вон, две старушки на лавочке сидят. – Борька показал во двор одного из домов. – А так – все на работе. Только вечером появятся.

Гостиница располагалась в двухэтажном домике у проходной. В небольшой комнате сидела полная женщина в белом халате.

– О, знакомые все лица! – воскликнул Борька. – Опять мы к вам. Помните меня?

– Как ни помнить! – равнодушно ответила женщина. – Были вы тут.

– В этот раз я вот – с товарищем. Но поселить лучше отдельно. Он у нас – большой ученый. По ночам работает. А я храплю. А творчество, сами знаете, какой чувственный процесс.

– Поселю, если тихо себя будете вести, – пообещала женщина.

– Как же иначе! – Мы – люди благообразные. Цветы у вас в этом году чахлые какие-то… – Борька показал на подоконник.

– Разойдутся еще! В начале лета больно жарко было. – Женщина искала ключи в ящике стола.

– А удобряете?

– Не без этого.

– В таком важном деле, как удобрение цветов, надо, прежде всего, опираться на собственные силы.

Женщина что-то разглядывала в ящике стола, ответила:

– Вот, поживете у нас, вам и доверим удобрить.

Гостиничный номер был маленьким и светлым, с окном на лес.

Еще пахнул недавно выкрашенный охрой дощатый пол. У стены стояли деревянная кровать с низкими спинками и тумбочка, покрытая белой салфеткой.

В дверь заглянул Борька и выкрикнул:

– Воды нет горячей! Вот-те на! Пошли в баню! Тут рядом.

На улице им встретились два мужичка: один – в очках и серой кепке; другой – седой и чуть прихрамывающий. Борька спросил про баню.

– Не, у вас с баней ничего не получится, – растягивая слова, сказал мужичок в кепке. – Н-да, не получится, не пустят. Сёдня там – женский день.

– А почему ты вот так о них? – Седой с укоризной посмотрел на приятеля. – Ты разве не видишь, какие ребята хорошие!

– Вижу, – ответил первый и поправил кепку. – Замечательные ребята.

– Почему же ты сразу: «Не пустят»? И баста!