Оценить:
 Рейтинг: 4.67

Дневники, письма. Воспоминания современников

Год написания книги
2008
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 16 >>
На страницу:
6 из 16
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

11.11.45 г. Вчера писал, а кажется, что не писал очень и очень давно. Дневник – единственный друг. Только с ним я могу поговорить о многом, что я не могу сказать человеку, находящемуся рядом со мной, «другу». Плохо без друга. Ужасно плохо. Дни идут. Бесследно проходят день, ночь, месяц, год. Чем я вспомню свою юность? Почти ничем. Как горько! Но добро одно есть. Я воспитал в себе черту не так хорошую (в беспристрастии – плохую), это скрывать свое настроение. Как я иногда смеюсь, как веселюсь! И никто не подозревает, что это не веселье. Иногда стараюсь отвлечься, т. е. затеять спор или разыграть что-нибудь, чтобы прошла вся дребедень, застрявшая в голове. И эта дребедень за последнее время стала частым гостем в моей голове. Надо отвлекаться работой, занятиями, спортом, мандолиной.

Зашел сегодня к Щелоковым. Посидел у них. Как несчастны родители! Как несчастны они! Такой был человек, такой был сын.

Что есть одаренность? Что это есть недюжинный, с выдающимися способностями человек? Это есть ненормальность! Неудобно, а факт. Еще поручение – написать статейку в газету ко Дню артиллерии. Получил курсовое упражнение по тяговым расчетам. Надо прекращать. Что прекращать? За последнее время почти бросил уроки учить, читаю беллетристику. Белле долой! День должен быть уплотнен!

12.11.45 г. Настроение ужасное. Уплотнил! Раздумался о Петьке опять. Инфекция – микробы, общее заражение. Блажь! Здесь – судьба. Истина, что человек создает судьбу, но что и судьба играет человеком – тоже истина.

Я шишковал. Я был измучен, голоден, живот и руки были в царапинах, пот щипал тело. Я шишковал с пожилым уже кержаком. Он – уроженец здешних мест, типичный деревенский парень, даже больше. С него бы писать портрет первого сына в крестьянской семье. Корпус его (и вообще тело) имеет какое-то странное положение: ноги полусогнуты, корпус в пояснице согнут, руки опущены и висят, точно плети, болтаясь. Длинная шея вытянута и одна голова (не шея) занимает вертикальное положение. Не в обиду человеку скажу, что этот человек имел поразительное сходство с обезьяной, стоящей на земле. Еще добавить сюда характерный кержацкий акцент и чисто крестьянскую, грановскую хитрецу. Пошел дождь. Я стал тереть сбитые шишки – мой спутник лег спать здесь же под кедрой. Истерев все, я не заметил, как погрузился в размышления. Какой-то осадок остался, когда мы пошли опять лазать. Я полез на старого, комлястого лесного великана. Сбив все, я стал слазить (надо заметить, что слезать труднее, чем влезать). Вдруг коготь сорвался, и я попал в положение, которое привыкли называть критическим и «на волосок от…». Рука очутилась на переломе. Раздумывать было нельзя. Почти инстинктивными движениями я освободил руку и прочно укрепился на сучке. Внизу – метров 25. Видны макушки елей, стоящих рядом с кедром. Я – дрожал. Какая-то непереборимая дрожь сотрясала меня. «Сквозь ноги в навьи смотрю» – подумал я и в голове заворочалось: «Сучок ломается и… я лечу. Лечу или молча, окаменев, или крича, высоким, жутким голосом (голосом, которым кричал монтер – его било электричеством). Лечу бесконечно долго – неизмеримо дольше, чем 17,5 лет. Надежды, планы, мечты, смысл человека, все, все, все должно кончиться. Потом взрыв. Красное, огненное добела сияние… а потом тихо, очень тихо. И пустота, почему-то обязательно черная. Я мертв». Я – тот, который так хочет жить, который еще не жил, чуть было не отпустил руки, судорожно сжимавшие корявый ствол дерева. Я опомнился. Дрожь прошла, щеки горели. Это значило, что мозг работал, что я не струсил. Голова не кружилась. Добро! Я буду жить. Обдумав потом мое положение на сучке, понял, как я был близок к той черной, бесконечной и холодной пустоте.

Вечером ходил в парткабинет. Очень рад, что нашел материал для статьи. Домой шел радостным, погода была теплая, сил много и, если нечаянно залезал в сугроб, то, утопая по пояс в снегу, выкарабкивался из него, мягкого, прохладного и смеялся.

13.11.45 г. Исполнилось уже более 4 лет, как я веду дневник. Первая запись была 22 июня 1941 года, т. е. первый день войны. Записывать в дневник – уже привычка, иногда только подолгу не пишешь по разным причинам. Милый друг! Как часто я приходил и одному тебе свои мысли передавал. Записав накипевшее на сердце, чувствуешь какое-то облегчение. Не знаю, какими побуждениями руководствуются другие, пишущие дневник. Дневник – моя правда. Писать неправду – лгать самому себе.

Прочитав Петькины дневники, нахожу, что он писал не очень хорошо, даже плохо. Регулярно, каждый день перечисляются мелочи и мелочи. Кто его знает, почему он мысли не записывал. Иногда я, прочитывая старое, любуюсь фразой, построенной пусть не вполне правильно, но сносно. Иногда же опасаюсь стать фразером и требую от себя больше простоты. И есть у меня одна мечта. Мечта, фантазия, по-другому названная, отличающаяся немногим.

Эту мечту я затаил очень давно, когда еще только узнавал необходимое, когда первый раз брал в зубы папиросу, когда просиживал ночи над Верном, Лондоном, Купером, Дюма и проч. и проч. Эту мечту я даже себе с затруднением могу передать, т. е. записать в дневник. Моя мечта – стать писателем! Не знаю, что будет дальше, но сейчас я только и представляю себя им в 60 лет с томиками и фамилией поперек переплета. Как было бы хорошо без войны. Меня война многому научила. Как меньше я бы знал жизни в мирное время. Хватил всякого.

Вечером пришел и сел. Сначала писал объявление, в техникум (личного порядка). Маленькая неприятность. Потерял кошелек. В нем – паспортина, док.(умент) из военкомата, студенческая, фото несколько штук, сотни полторы денег. Найдутся-нет, черт его знает. Доволен, что эта неприятность не расстроила меня, что случается дов.(ольно) часто, после более мелких неприятностей.

14.11.45 г. Сейчас прибежал из техникума. Мороз ужасный – градусов под 40. Я в ботинках. Опять подморозил ноги. Дровишек дома нет. После всего – радуйся, смейся, работай. Приходится работать. Агитатор в группе, член профкома и почти что собств.(енный) корреспондент газеты «За кадры».

Вчера вечером, очень поздно слушал по радио стихотворения) Есенина. Чтец – замечательный. Я – приподнялся с постели и, вытянув шею, слушал. Какая прелесть! Скоро будет вечер вопросов и ответов. Задам же я задачек нашим профессорам!

Уже рву 46 кг правой и с двухпудовкой встаю.

Читал Достоевского. Удивительно точно раскрывает душу, вернее, трактует герою его поступки и, сообразно поступкам, мысли. Сегодня днем навязалась мысль – просто не находил места, думал о фразе: «Остановись, мгновенье, ты прекрасно». Сначала вспоминал, чьи это слова. Остановился между Гёте и Пушкиным и все еще не могу вспомнить, чьи именно. Потом о смысле. Ведь это кричит человек, у которого в жизни действительно было такое мгновенье, до того хороша фраза. Я раздумался о себе. У меня не было такого мгновения и будет ли?

Я что-то очень много думаю о себе. Чтобы записать все – не хватит времени, а если тратить время на писанину, не будет времени думать. И к чему думать и почему применительно к себе. Неужели я вырасту неполноценным, неужели я буду эгоистом? Как еще мой характер неустойчив! Когда, интересно, он войдет в определенную рамку? Или, к черту все, встряхнул бы меня кто-нибудь как следует, что ли.

16.11.45 г. Ужасно мерз, идя из техникума. Мороз сильный. Подсчитал, что осталось еще 210 таких прогулок. Можно убить здоровье вполне…

Читал второй Петькин дневник. Все та же каждодневная запись. Много неправильных мыслей. Кто бы прочел и осудил мои дневники? Когда-нибудь будет…

Кстати, нашелся кошелек. Все цело, кроме, разумеется, денег. Лежала там записка, я учил, для затуманивания головы: «Любовь есть идеальность в реальности некоторой части бесконечной общности жизненной сущности, полагаемой в вожделенности и осуществляемой телесностью. Понятие в любви абсолюта, как целенаправленные инстинктивные позывы духа суть…» и прочая ересь. Кто-то посмеялся над этой схоластикой.

19.11.45 г. В субботу был на вечере. Слушали лекцию на тему «Атом». Сейчас вообще по всему миру слушают лекции, доклады, копаются в книгах, университетских записках, отыскивая материал об атоме, его строении и пр. Причина – изобретение атомной бомбы. Это – страшнее (динамита), иприта, огнемета и «катюши», вместе взятых. Черт побери – лучшие творения человеческого ума обращаются против него же. Как далеко до коммунизма! Очень много (почти все) людей, которых я знаю, рвачи, карьеристы, и сколько слов ни подбирай, все они сволочи и гады. Конечно, они себе и другим не кажутся таковыми и не понимают своей низости и теперь такое время, фаза, но к чему врать самим себе, к чему судить с пристрастием о делах вокруг них. Печать кует деньгу и пишет не обо всем и не так, как надо. Если бы уже сейчас большинство людей жило «с Лениным в башке», то я бы еще увидел коммунизм. Сейчас люди живут с рублем в зубах. Война отражается регрессивно на средний народ и тем более низы. Люди за войну стали неврастениками, большинство истощено от долгого недоедания, нравственно пали.

Кстати об истощении. Я здорово перенес эту напасть – голод. Приходилось частенько идти голодным в техникум и там заниматься, не думая о мясном пироге или горячих блинах. Я часто тогда повторял себе слова Сатина: «Человек – выше сытости». До чего верно. Сейчас, когда все прошло, кажется, что было нетрудно. А было очень трудно. Довольно об этом.

Читаю Бруно Ясенского «Человек меняет кожу». Книга хорошая. Много с чего сдернула занавес. Слышал, что изъята, в библиотеке нет ее.

21.11.45 г…25-го – вечер вопросов и ответов. Я уже десяток спустил. И только три под своим именем, потому что анонимные вопросы не рассматриваются, а в некоторых случаях бывает неудобно ставить свою фамилию под каким-нибудь вопросом: интересным, насущным, гложущим и даже нескромным. Вечер обещает быть интересным.

23.11.45 г. Вчера вечером долго сидел в библиотеке, читал журналы. Много интересного. Особенно в заграничной технике. Когда на моей родине будет подобное? И.Б. Сафонов дал очки. Не подходят. Или мои глаза не одинаковые диоптрии имеют, или стекла разные. Все равно – скоро одену очки. Как это не хочется! Соседушки говорят, что девки любить не будут, но это, конечно, неправда. Да если и правда, то не так важно. Важнее – все прочее. Много желаний и проектов будет отпадать из-за этого. Значит: я буду человеком умственного труда. Добьюсь ли я большого? Хотя выше среднего? Не знаю. Кем я буду и чем буду (если буду) в 30 лет? «Темна вода в облацех». На тормозах занимались с 7-й группой…

К курсовому еще не приступал. Сегодня попробовал.

Сначала блудил в лесу этих коэффициентов, сил, нажатий, характеристик. Потом понемногу стал ориентироваться. Но дороги еще не нашел. Прочитал «Карманное богословие» Гольбаха. Довольно едкая сатира. Для нас устарела, но, как образец сатиры, долго будет жить. Дома холодно. Я – на Олимпе, т. е. на печке. Довольно возвышенные мысли и место. Кроме Олимпа у меня есть еще Прокрустово ложе, т. е. моя собственная кровать. Пружины сдали и опустились. Лежать можно только на левом боку. На этом ложе не разлежишься. Пробовал приучить себя спать на правом, но, чувствуя себя на положении Рахметова, делать было нечего, приходилось, однако, засыпать на левом боку.

Есть еще «зеленый ящик», что-то вроде «зеленой лампы». Мы в детстве (ватага ребят) собирались вокруг этого ящика. Этого штаба, «отряда Чапаева». Я был командиром, и весь отряд представлял нечто среднее между тимуровцами и квакинцами, пожалуй с уклоном к последним.

24.11.45 г. Судьба милостива. Вчера вечером Борис Найденов зашел ко мне. До 12 почти сидели, говорили, сыграли в шахматы, настроил мандолину и ушел. Сегодня будет вечер «вопросов и ответов». Интересно. Есть студентики, которые ни одного вопроса не спустили. Не знают, что спросить. Некоторые преследовали цель посадить в калошу наших «профессоров», некоторые компрометировали других, а кто-то даже задал Морозову Ф.Н. такой вопрос: «Долго ты нас будешь мучить?» И сей Морозов нашел этого грешника, обнаружив талант Шерлока Холмса. Я уже жалею, уже поздно, что не задал вопрос о теории относительности, суть, вкратце. Литературы нигде нет.

Пришел с вечера в 2 часа ночи. Вечер понравился больше всех вечеров за 3 года. Вопросы были и интересные и неинтересные. Григорцевич чудно говорил о дружбе, товариществе, любви, Есенине (мой вопрос). Говорили об отношениях между юношами и девушками. Я несколько неудовлетворен. Вопросов на 5 не ответили. Вообще все было хорошо. Был смех. Как могут действовать хорошие люди хорошими словами на человека! Я шел домой. Погода теплая. Тихо. Я шел и составлял себе программу жизни. Чтобы быть человеком, надо многое и многое. Многое мне надо воспитывать в себе. Самое главное, стержень, основа – у меня должна быть сильная воля. Я понял, что сильная воля является основой всех других положительных черт человека, и я обнаружил, что воли у меня нет. Воспитать ее – это первый пункт программы. Еще не поздно. Надо бросить курить. От сильной воли будет хорошая учеба, характер, да и жизнь. Будет момент, когда я скажу, что у меня есть воля? Будет! Изменить в корне отношение к людям! Эта пошлость на каждом шагу! Как часто я делаю глупости из-за нее. Я не могу смотреть молча на малейший признак пошлятины. И – высмеиваю, почти издеваюсь. Надо мне подавить черту, которая многим бросается в глаза – желание выделиться, соригинальничать – действием или словесно. Все почти. Буду стараться придерживаться этой линии. Спать!

27.11.45 г. Воскресенье прошло очень быстро. Все время в этот день было потрачено на перемещение груза по горизонтальной плоскости, т. е. я возил дрова. 4 км. Вчера был тяжелый день. Я вечером долго не мог уснуть. Блажь лезет в голову. Пошел, надел лыжи и поехал. С полкилометра ехал при помощи одних рук все под гору и под гору. Потом пошел по Совиновскому. Я торопился. Мать дала сроку 10 минут. Доехал до Володи Кр.(ивошеина), въехал во двор и вернулся домой. Прошло 7,5 минуты. Сразу заснул.

Сегодня разобрал и выучил первую часть вальса «Майский сон» и учу (подается) марш «Привет». Красивые вещи. В эту зиму – лыжи. Может быть, последний год на лыжах.

Надо ограничивать себя беллетристикой. Однако вчера взял «Западню» Эмиля Золя. Хорошая вещь. Как надо знать людей, выводя такие типы, как Купо, Жервеза, Лориллье, Лантье. Я возмущался и хохотал над такой выпяченной пошлятиной во время пирушки у Купо, специально подчеркиваемой автором. А Гуже – «пересолен». Факт. Сажусь за «тяговые» курсовые.

Вечер. Тяговые-то стали подаваться, а по тормозам сегодня единицу получил. Принес ноты «Забытое танго», сейчас выучил. Штангу брать нельзя. Где-то в ногах растянул жилы. Да и не буду больше.

Чорт возьми. Я совсем забыл (да и все забыли) о Борькиных именинах. Когда прошли – хватились. От Ивана уже 4 м-ца ничего нет. Будет громадное, неповторимое горе для нас. Особенно матери. Мне придется все взять на себя. Будущее нашей семьи, будущее моей любимой матери и братишки будет зависитъ от меня. Тогда мысль о дальнейшей учебе придется оставить, и вместе с этим оставить многие мои мечты. На Надежду надежды мало, очень мало. Иногда я посмотрю на нее, на себя, как бы со стороны, и начинает копошиться: «Бог мой, какое мы воспитание получили! Какие характеры и привычки! И при всем этом, какая мать! Это безропотное, трудолюбивое существо, прожившее всю жизнь без радости и развлечений, как оно свято и драгоценно! Мы бедны, но совесть чиста, и все женщины-соседки частенько приходят к матери поделиться горем и счастьем, она всем найдет слово. Я никакого воспитания не получил, все сам. И чтобы быть человеком, надо многое и самое главное – волю. Пора спать. Спокойной ночи, Владимир Алексеевич!

30.11.45 г…Размышления – от нечего делать, а когда размышления, здесь же и скука, и меланхолия, и хандра. Я начал заниматься, и поэтому другому нет в голове места. Доволен, что кончилось, вернее, сам кончил. Мечтать надо на досуге. Времени для лыж нет, и я, приходя из техникума, поздно вечером – освежаюсь. Встаю на лыжи и делаю километра 2–3 по улицам. Отрабатываю длинный.

3.12.45 г. Вчера ездил за дровами. Все ничего, только сердце дает перебои, покалывает иногда…

4.12.45 г…Прочитал 3-ю тетрадь дневника Петьки Щелокова. Бог мой. Как человек хотел жить и так мало жил. Впрочем, кто из нас гарантирован от скорой смерти? Мне, сознаться, хочется жить, и я начинаю понимать, что такое жизнь, что такое явление моего бытия, моего я. И иногда ко мне приходят настроения бесцельности жизни, и хочется создать цель, создать точку, к которой можно было бы стремиться. Иногда мне хочется, просто хочется, чтобы меня убили, мучили за других, за какой-то идеал, за человечество – за свою Родину. Иногда приходит в голову громада непонятного и непостижимого. За осознанием своего я приходит мысль – есть единственное я, а другого не существует, а вокруг ничего, ничего нет. И тут же мелочь поступков, мелочь учебы, мелочь работы, мелочь войны и все вокруг мелочь, мелочь, мелочь. Под этими различными настроениями, советами и приказаниями самому себе никак нельзя поймать себя, свое истинное лицо, до того оно еще непостоянно и незрело. В конце концов, если распустить себя, кто его знает до чего можно дойти. Пожалуй, до петли. А что там – за кусочком свинца или за петлей? Там нет ничего. Но как-то это ничего не помещается в голове. Может, быть недумающим, немыслящим – лучше? Пожалуй, так и есть. Но эти настроения, эту блажь надо гнать и гнать. Спи, Вовка!

5.12.45 г. Решил записать побольше, т. к. есть о чем. Сегодня утром съездил за дровами, вернее, сходил, т. к. везти пришлось на себе. После этого встал на лыжи и пошел в лес. Проторил дорогу к другой поленнице дров и – на Анисимовку. Как хорошо я провел эти 2 часа! Эта захватывающая дыхание скорость, эти опушенные снегом елки, этот снег, сверкающий и хрустящий – что может быть приятнее зимой. Много ездил и приехал домой – было почти темно. Хорошо то, что я не чувствовал усталости. Это достижение…

Познакомился с одной девушкой, некоей Л.К. Наговорили много хорошего. Первое впечатление ничего. Посмотрим. Если будет необходимо, можно будет сказать себе: «к черту».

7.12.45 г. Эти чертовы тяговые! Приходится много сидеть за ними… Наш курс перевели с утра. С одной стороны это лучше. Сегодня вечером ходил в кино. «Без вины виноватые». Все в восторге. Безусловно игра – прелесть. Художественное оформление – замечательно. Но самый смысл, идея?! Да ее и нет. Это не потому, чтобы иметь отличное от других мнение – это просто напрашивается. Как все это устарело! Эти «демонические» взгляды, эта дешевая «трагичность», этот мелодраматический сюжет, могли бы, кажется, увлечь и восхитить людей, живших 50—100 лет назад. Н.А. Островский, если бы сидел в зале, что бы он чувствовал? Игра была прекрасная. Кручинина (Тарасова) – чудо.

Я был в очках. Какие еще нездоровые отсталые взгляды нашей тайгинской молодежи на очки, носовой платок и малейшую вежливость! Ужас!

10.12.45 г…Бог мой! Что с меня будет! С 6 лет читаю, с 10 лет курю, с 17 лет одел очки. Можно поздравить с новым «человеком». Черт побери! «Конь конем». Сегодня вступаю в комсомол…

Принимали в комсомол. Что за приемка?! Полдюжины вопросов, биография и… все. Единицы уже собираются в кандидаты партии. Приходил в техникум вечером грызть «воду, топливо и смазку». Сплошь химия. Вот не люблю. Сегодня опять испорчено настроение. Шел. Мерз. Такая мелочь – одежда, а как она может расстроить!..

В Новый год организуется что-то вроде банкета – и на что я могу рассчитывать? Как эти одетые хорошо мне противны, как претят их фразы, когда подходит какой-нибудь хлюст и спрашивает: «Володя, почему ты не танцуешь?»… Девчат извиняю – некоторым хочется потанцевать со мной, а ребят – нет!

12.12.45 г. Сколько мечтаний и желаний не исполняется! Моя мечта – стать писателем. И она, пожалуй, неосуществится. Надо бы готовить базу. Я учусь в техникуме НКПС, а надо бы идти на юриста. Знал бы право, психологию, философию, что было бы неплохой основой для того, чтобы писать. Хотя много примеров того, что писатель имеет другую профессию: Тютчев, Грибоедов – дипломаты, Чехов – врач, Гарин – инженер и проч. Я не преуменьшаю труда, значения и ответственности писателя (хотя и ясно не могу представить), но эта мечта зародилась очень давно, лет 5–6 назад…

Читаю «Молодую гвардию» Фадеева. Роман о героях-краснодонцах. Нравится, да он и должен нравиться. Герои – юноши и девушки, все хороши, правдивы и самобытны. Ясно, что роман о молодежи для молодежи должен иметь что-нибудь романтическое. И оно есть – такое легкое романтическое покрывало на многих людях и эпизодах. Например, первое появление в романе Олега Кошевого в роли рыцаря-спасителя явно надумано. А вообще описано здорово. Я пока до конца не дочитал. На днях у нас с Лидой Черниковой (девушка из параллельной группы) зашел разговор о дружбе. Она спросила: «Как живешь?» Я говорю: «Плохо». «Что так?» «Друга нет». И она, осторожно подбирая слова стала говорить о том, что мне очень трудно найти друга, что я подразделяю людей на ниже себя и на наравне с собой и что друга ищу среди последних, что я такой… Когда я спросил: «Какой?», она сказала: «Особенный, ну не как все». Эти истины я не думал показывать, но они, оказывается, очень заметны. А Черникова очень проста, очень.

А друга у меня действительно нет. Хотелось бы иметь друга среди девчат, но нет никого подходящего, т. е. нет ни одной, останавливающей на себе внимание. Вот так получается всегда: когда видишь, что девушка нравится тебе и ты хочешь с ней познакомиться, дружить – начинаешь замечать свои старые пимы, свою поношенную одежду, свои очки, нос и отворачиваешься от всех с горечью и обидой…

16.12.45 г. Сегодня дома была ужасная сцена: Надька – истеричка, мама тоже плакала. Мои нервы были взвинчены до крайности. Как я плохо владею собой! Чтобы заглушить все, я курил, курил, затем оделся и поехал в лес за дровами. Не жалея себя, вез быстро, не сбавляя темпа. Все прошло…

19.12.45 г. Радость! Иван письмо прислал. Он в Ужгороде. Должно быть, обоснуется в Черновцах. Имеет там должность.

24.12.45 г…Как я нагло хочу жить! И как не хочется умирать! Интересно посмотреть, что будет дальше, как будет дальше, что и называется тягой к жизни…

28.12.45 г. За последние дни буквально не было времени писать. Консультации, уроки, явки и прочее. За эти дни получил зачеты по всем дисциплинам. Результаты – три пятерки, четыре четверки и 1 тройка. Получил комсомольский билет. Я почувствовал себя комсомольцем, когда только взял его в руки, пожал руку секретаря горкома и глянул в его глаза. Здесь же получил как бы первое комсомольское задание: выступить от техникума на городском вечере молодых избирателей… Итак, я комсомолец. Я равноправный член этого союза. Постараюсь быть в нем не в числе последних.
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 16 >>
На страницу:
6 из 16

Другие электронные книги автора Владимир Алексеевич Чивилихин

Другие аудиокниги автора Владимир Алексеевич Чивилихин