Марсиане

Мы стояли и молчали. Наши скафандры будут работать еще два часа. За это время мы успеем добраться до нашего «автобуса». На поверхности у нас будет дополнительный час за счет работы солнечных батарей.

– Они пошли вперед, значит там есть дополнительный выход. Они знают, проезжали мимо. Пойдем дальше? – я тронул Иштвана за плечо.

– А если выход далеко? У них запаса энергии в скафандрах больше. Еще час и мы отсюда не выберемся. Ты готов рискнуть?

– Готов.

– Спасибо. Я просто хотел это услышать. Мы сделаем так – ты вернешься к автобусу и вызовешь помощь с базы. Я же пойду вперед, найду их и скажу Кристине все, что о ней думаю.

– Разумно, но я пойду с тобой.

– Это приказ.

– Ты мне не начальник.

– Не послушаешься – погубишь себя и меня. А может и их.

– Я с тобой.

И мы опять побежали.

Зал огромен! Это даже не зал, а площадь формы латинской буквы «D». От стены до стены не меньше километра. От полукруглой стены уходили коридоры, точные копии того, по которому мы бежали. Их было не менее десяти. Прямая сторона площади обрывалась вниз огромными ступенями. Я посветил туда, но мне показалось, что это лестница в бездну. Метрах в ста от нас на краю этой лестницы сидели Кристина и Анри. Он обнимал ее за плечи, а она склонила к нему голову. Мы подошли, я осветил их фонарем. Кристина посмотрела на нас и отвернулась, Анри даже не повернул головы.

Иштван подошел к ним, встряхнул за плечи и жестом показал, чтобы они включили групповую локальную связь. Что-то щелкнуло, и я услышал, как Анри начал быстро говорить по-французски.

– Язык станции английский, – строго сказал Иштван. – Повтори, что сказал!

– Идите к черту! – раздалось в наушниках.

– Я уже к нему пришел, что-нибудь хочешь добавить?

– Иштван, – сказала Кристина, – ты хоть понимаешь, куда пришел?

– Сейчас я думаю, как отсюда выйти.

– Посмотри наверх. Стас, посвети на потолок, а ты посмотри в свой радар.

Потолок был другого цвета, чем стены. Плиты такого же размера, но более светлые. Я подошел к Иштваны и посмотрел на экран радара. Там явственно проглядывались круги, линии, многогранники, спрятанные за облицовкой.

– Механизм, чтобы раздвигать потолок?

– Не знаю, но посмотри в центре.

В центре потолка явно проступала схема Солнечной системы.

– А почему Марс тут самый большой?

– Не знаю.

– И что все это значит?

– Они отсюда улетели, – сказала Кристина. Буднично так сказала. – Они долго готовили Землю, чтобы там жить, и когда на Марсе закончились вода и кислород, то все улетели к нам. Они любили свою планету и жили тут до последнего. Но однажды в планету попал метеорит, она стала терять атмосферу, а потом испаряться вода. Я думала, что они решили красиво уйти в никуда, а они ушли к нам.

– Почему к нам? – спросил Иштван. – Это твоя гипотеза?

Кристина поднесла экран радара к его лицу, увеличила изображение. Я нагнулся и увидел тонкую линию, соединявшую Марс и Землю.

Мы лежим на песке, ждем турболет и смотрим на желтое небо, где светятся яркие звезды. Это совсем недалеко от подземной площади. Рядом глубокие следы от вездехода Кристины. Иштван поднимается на локте.

– Кристина, это твоя работа, – говорит он, показывая на огромные обломки скал у выхода из подземелья.

– Да, мы тут долго возились, расчищали вход. Методы прошлого века. Лебедка, тросы, крючья. Почти всю энергию вездехода здесь оставили.

– А Питера в пещеру ты положила?

Кристина молчит, смотрит на Анри, потом машет рукой.

– Да, я. Хотела, чтобы он был со мной и рядом с марсианами, а не в нашем морге.

– Он погиб из-за дефекта в забрале?

– Да, мы с ним искали входы в это подземелье, он сорвался со скалы и ударился лицом о камни. А это чертово забрало рассыпалось, как плохое оконное стекло!

– А почему так далеко?

– Я тебе сказала – в кратере С55 следы марсиан, их статуи. Мне хотелось, чтобы он был рядом.

– И давно ты эти статуи нашла?

– Давно, я там все облазила. Я предполагала, что там должен быть вход в туннель, но не нашла. Сегодня случайно выскочили. Есть еще много входов, все они завалены. Этот, где мы сейчас, самый чистый.

– Все знала и молчала?

– Стас тоже молчал. Да и ты там побывал.

Тут я не вытерпел:

– А почему следов не было видно?

– Я увидела твои знаки, камешки, приглаженный песок и поняла, что ты хочешь все сам исследовать. Не стала тебе мешать. И старалась следов не оставлять.

– А из квадрата 20—52 ты всех увела, когда увидела вход?

– Да, это было неожиданно для меня.

Я замолчал. Странный разговор, мы все прикоснулись к жутким тайнам, а болтаем о лебедке и камешках.

– Все-таки я не понимаю, – говорит Иштван. – Почему вы всё хранили в тайне?