Беседа вечером у гардероба (сборник)

2 ноября 1984 года

Всё ходим по закусочным и театрам и по-прежнему допиваем шампанское и доедаем шоколадки.

Скукота.

Хотела завербоваться на БАМ. Спросила совета у девчонок, а они сказали, что БАМ уже построили.

Поэтому ради замужества терплю всё: и портфель, и скучные театры. Надоело мотаться по общежитиям и частным квартирам, захотелось пожить нормальной жизнью. Он вроде бы намекал на это, но говорит, что прежде чем связать узы брака, надо глубоко узнать человека.

Вот он и узнает, таская меня голодную по галеркам театров и дешевым закусочным, чужим квартирам, чужим постелям. А хочется своего, не чужого.

2 ноября 1984 года

Все удивляюсь на себя, насколько я терпелива. Постоянно уговариваю себя, что основное достоинство замужней женщины – это терпение. Терпение, терпение и еще раз терпение. И я терплю. Готовлюсь к замужеству.

Насколько меня хватит? Не знаю.

4 ноября 1984 года

Наконец, мое терпение лопнуло, и я вчера после ноябрьской демонстрации объявила ему, что хочу нормальной жизни: мужа и квартиру.

И с утра сегодня собрала чемодан и поехала выходить замуж к нему домой.

Он живет на втором этаже десятиэтажного дома в самом центре города.

Приехала. Позвонила в дверь.

Из-за двери хитрая мама сказала, что моего тренера нет дома – уехал на соревнования.

И это в праздник. Я стала задавать вопросы через дверь. Мама, услышав мои вопросы, сразу как бы оглохла.

Я поняла, что мои попытки выйти замуж в этой квартире бесполезны, поэтому, подхватив чемодан, пошла назад к себе в общежитие. А когда вышла из подъезда на улицу, увидела у дома машину моего несостоявшегося мужа.

Я посмотрела на окна его квартиры. За занавесками мелькала мама, только теперь она еще и ослепла – не узнавала меня.

Машина у дома и внезапно ослепшая и оглохшая мама – все это взбесило меня. Я подняла какую-то железку с тротуара и стала методично крушить машину моего любителя дешёвых закусочных. Мама тут же прозрела и, выскочив на балкон, заорала диким голосом: «Караул!» Следом на балкон вскочил и сынок, каким-то «чудом» тут же вернувшийся из командировки. И хотя мама чуть не спихивала его с балкона, чтобы он остановил меня, он не спихивался, а только кричал, что вызовет милицию и все с меня получит.

Трус.

Я спокойно добила машину.

А теперь вот сижу дома в общежитии и дрожу. А вдруг заявит в милицию, и меня заберут.

P.S.

Время час ночи. Никто за мной не приехал. Никому я не нужна. Ни милиции, ни тренеру.

24 июля 1985 года

Ура! Меня в составе делегации нашего энерготреста направляют в Москву в помощь московским коллегам. Там открывается XII Всемирный фестиваль молодежи и студентов. Ожидается огромный наплыв иностранцев со всего Мира.

28 июля 1985 года

Москва.

Фестиваль.

Все так интересно. Празднично.

Много молодежи и иностранцев.

Я тоже познакомилась с одним немцем, довольно сносно говорящим по-русски.

Девчонки сказали, что он «запал» на меня. Наверное, «запал», раз купил помаду, духи, тушь для ресниц и все иностранного производства.

Нас с девчонками он водил в валютный ресторан. Было очень вкусно и интересно.

Жил он в шикарной гостинице «Варшава», недалеко от парка Горького, где я работала.

И сегодня пригласил меня к себе в номер.

Я, наверное, пойду.

Где наша не пропадала.

29 июля 1985 года

Была в гостях у моего Ганса.

Все было красиво и приятно. Только непонятно.

Встретил, ручку поцеловал.

Столик со свечами и шампанским. Дорогие шоколадные конфеты. Подарил подарок – заграничные колготки.

Тихая музыка.

Выпили. Потанцевали.

Я приняла душ.

Легла в его постель.

Он тоже лег ко мне, почему-то в плавках. Обнял меня. Поцеловал в ухо. Сказал: «О, ай эм каминг». Два раза дернулся и все, затих.

Я ничего не поняла.

Но так как он после этих действий встал, сходил в душ и стал одеваться, я поняла, что это все.