Бей или беги

– Связи твои, Виталий Иванович, понадобились, на зоне, – Услужливо наливая рюмку, – ляпнул профессор.

– Что-то рановато вы туда собрались. – Скорчил рожу Сивый. – И какой режим вас интересует? Надеюсь общий.

– ИТК – У-501.

– А че? Есть зоны и посолидней.

– Нет, нас интересует У-501-я. Знаешь там кого-нибудь?

– Странный вопрос. А кого надо-то?

– Того, кто достаточной информацией владеет.

– Ну, что за информация-то? Что я вас тянуть за одно место должен?

– Там вчера один сбежал, Отто Шварц его фамилия. Вот нам подробности этого эксцесса нужно знать.

– Ну, знаю я про побег, слышал. Не наш человек, вообще он, по-моему, иностранец.

Понадобилось почти полчаса, чтобы объяснить Сивому сложившуюся ситуацию и то, что они от него хотят. За это время бутылка опустела и Профессор достал из стола еще одну. Наконец Сивый закивал головой.

– Все понял. Я сегодня дам команду, чтобы связались с Егором и завтра буду иметь всю информацию, так же выясню знает что-нибудь хозяин или нет, у меня на него есть выход. Только сразу оговорюсь, если это плановый побег это одно дело, а если «рывок», то есть внезапно возникшая возможность сбежать, здесь, как говорится, я ничего не узнаю. Одним словом, попробую. Завтра встречаемся в ресторане «Сопка» в 13:00, я так не привык, без закуски. – И Сивый обвел рукой пустой стол. – Ладно, я поехал.

– Ну что, опять тачку вызываем? Ведь говорил, давайте шофера на работу примем. – Снова забубнил профессор. – Вон Коршунову хорошо, ему недалеко идти, а нам на другой конец города. Я на автобусе больше не поеду.

– Да ладно тебе причитать. – Засмеялся Степан. – Вызывай такси, а шофера сам найди подходящего.

Глава 14

У Валентина Ивановича с утра опять сильно болела голова. Признаться, он знал, причину возникновения этой боли, обыкновенная алкогольная интоксикация. Каждый из нас знает, от чего она происходит и даже как ее лечить. Беда в том, что ему только что, позвонил Мусаев и предупредил, чтобы он был готов, к встрече с подполковником службы собственной безопасности МВД, Мещеряковым, по поводу побега из зоны осужденного Отто Шварца.

Едва полковник запил травяным настоем таблеточку от головной боли, как по селектору пискнула Люся:

– Валентин Иванович, к вам из Главка МВД, подполковник Мещеряков.

– Проси. – Буркнул Медведев, вставая из-за стола и застегивая пуговицы на кителе.

– Здравия желаю, товарищ полковник. – В кабинет бодро вошел Мещеряков. – У меня есть… – Начал было он, но Медведев перебил его.

– Задавайте свои вопросы. Меня уже предупредили, что МВД будет сопровождать расследование этого дела. Я даже рад, как-никак совсем недавно еще сослуживцами были, одному министерству подчинялись. Не хотите ли чайку, кофе, что-нибудь покрепче не предлагаю, хотя?.. – Медведев развел руками и как он это сделал, Мещерякову стало понятно, что сам он сейчас с удовольствием жахнул бы это самое покрепче.

Сдержав усмешку, Мещеряков заверил его, что буквально только что пил кофе, а «что-нибудь» предпочитает пить исключительно после службы.

За полчаса, потраченных на беседу с начальником ИТК, Мещеряков так и не смог добиться однозначного ответа на простой казалось бы вопрос: «Зачем осужденного вывезли за пределы колонии?».

Вначале полковник пытался свалить всю вину на своего зама по БОР, утверждая, что это было исключительно его распоряжение, а чем оно было мотивировано, ему неизвестно. Когда же Мещеряков напомнил ему, что пропуск на выезд через КПП был подписан лично им, вспомнил, что зам ему что-то говорил, но он не запомнил, поскольку у него и так много производственных проблем и он не в состоянии охватить еще и такие мелкие вопросы, как работа с осужденными. На что Мещеряков, пожав плечами, возразил, ссылаясь на должностную инструкцию начальника ИТК, где черным по белому как раз и было написано, что работа с осужденными это и есть главная его цель и задача.

Окончательно запутавшись, Медведев, вдруг сославшись на неотложные дела, предложил продолжить разговор в другое время. Например, завтра, мотивируя это отсутствием своего заместителя, который наверняка смог бы ответить на все вопросы, развеять все сомнения и необоснованные подозрения.

Уезжал Мещеряков от начальника ИТК – У-501 с таким чувством, словно из него хотят сделать дурака. Настолько ответы были глупые, примитивно выдуманы, что Мещеряков почувствовал даже обиду. Выходит, Медведев даже не подготовился, не придумал более-менее правдоподобной версии. Почему? Ведь даже ребенку ясно, что полковник врет, врет нагло и даже этого не скрывает. Почему? Выходит, здесь замешан кто-то еще. Вот кто этот «кто-то», в интересах которого все это и происходит?

Ну, что может быть общего, между иностранном хулиганом нажравшимся в клубе водки и устроившим дебош, и полковником российской исправительно-трудовой колонии? Вот это и предстоит выяснить.

– Ладно. – подумал Мещеряков. – Завтра так завтра. А сейчас съезжу ка я к этим детективам. Может, что интересное узнаю.

***

Оставшись один, Медведев немедленно выпил стакан водки, закусив все той же дежурной карамелькой из тех, что не известно сколько уже лет, валялись у него в столе.

Дурнота не сразу, но постепенно отступила, настало просветление. Полковник осознавал, что вел себя в разговоре с Мещеряковым как конченый идиот. Надо быть круглым дураком, чтобы поверить в тот бред, который он только что ему нес. А судя по выражению лица подполковника, он ему и не поверил. Завтра он обязательно опросит зама. А потом? А потом, скорее всего, их уже будут не опрашивать, а допрашивать. Ведь все эти уловки, подтасовки, все шито белыми нитками и настолько очевидно, что впору застрелиться, и не позориться. Ну не в тюрьму же садиться, в конце концов. Медведев вдруг отчетливо все это себе представил и похолодел. – Черт его дернул связаться с этим Мусаевым, жил бы сейчас как раньше и забот бы не знал. Вся предыдущая его жизнь, которую он так хаял и которой был так недоволен, показалась ему теперь такой спокойной, радостной и даже счастливой. Ну, нет у него джипа, нет трехэтажной дачи, да и хрен с ними. Зато у него есть жена, дети, внуки, дача, рыбалка, водка в конце концов и все это он сейчас может в одночасье потерять из-за каких-то 100 тысяч зеленых рублей.

Без стука распахнувшаяся дверь вывела Медведева из мрачного состояния. Мусаев, в последнее время ставший уже завсегдатаем этого кабинета, молча плюхнулся на приставной стул.

– Ну, что раскис? Офицер называется. Что подполковника интересовало?

– Что его может интересовать? Как и любого здравомыслящего человека его интересовало, по какой такой причине осужденный иностранец оказался за воротами колонии? Вполне резонный вопрос. И я, и вы, доведись расследовать это дело, тоже с этого бы начали.

– Что ты ему на это ответил?

– Ответил, что я не знаю истинную причину, что этим вопросом занимался мой зам по БОР подполковник Иващенко. Но он же завтра это не подтвердит. Я его сегодня на лесосеку сплавил, а завтра Мещеряков с ним обязательно беседовать будет. И тогда все…

– То есть теперь все зависит от показаний Иващенко? – Глянул на Медведева начальник.

– Так точно. – Грустно кивнул Медведев, с тоской поглядывая на бутылку водки.

– Не падайте духом, полковник. – Усмехнулся Мусаев, – вот вам мой совет, никогда не отходите от однажды выбранной позиции. В противном случае вы, окончательно запутавшись, будете выглядеть смешно или наоборот печально. Так что гни свою линию, вали все на зама и не ссы.

***

Мещеряков внимательно выслушал детективов, поглядывая с улыбкой то на одного, то на другого. И хоть на это ушло времени почти час, он никого не перебивал и вопросов не задавал. Умел слушать мужик. Когда вся информация была донесена до сведения Мещерякова, Степан спросил.

– Как же так? Почему, отсутствует его дактилоскопия в базе данных, если допустить что Отто Шварц это Василий Шатров?

– Очень просто. – Ответил Николай Андреевич, указывая на Коршунова. – У них своя дактилоскопическая база, секретная, там не только пальчики и ладошки откатывают, там даже отпечатки ног берут на всякий случай.

– Это точно. – Кивнул Коршунов.

– Я вот что думаю. – Мещеряков задумчиво наморщил лоб. – Может отправить его отпечатки в ФСБ? Но я этого сделать не смогу без разрешения своего руководства, а вот поведение генерала в отношении этого дела меня что-то настораживает.

– Если хотите знать мое мнение. – Поднялся Коршунов. – То я бы этого делать не стал. Понимаете, ведь непросто так он почти тридцать лет находился в Легионе. И потом, когда его арестовали, он же мог попросить следователя связаться с ФСБ. Значит здесь какая-то тайна. А то, что это действительно Шатров, у меня, лично, сомнений не вызывает.

– Хорошо, будем друг-друга ставить в известность обо всех вновь отрывающихся обстоятельствах этого дела.

***

Информация, полученная Сивым, надо полагать, почти из первых уст, была настолько проста и в то же время чудовищна, что здравый смысл отказывался в это верить.

С воли, якобы, поступило сообщение, что Легионера хотят казнить. В роли исполнителей должны были принять участие сами заказчики. То есть это была месть. Дальше сообщалось, что инициатором всей операции был не кто иной, как заместитель начальника областного УФСИН полковник Мусаев. Ахмед Рашидович, якобы был родным дядей потерпевшего в деле Отто Шварца. Теперь многое вставало на свое место, за исключением одного, гибели конвоиров.