Девушка из снов: тантра боевого искусства. Наука и магия

Недоумевая, я вышел на улицу и огляделся вокруг. Леа стояла невдалеке. «Так, улица моя? – спросил я у себя. – Моя. Дом мой? Мой». Снова войдя в подъезд, я поднялся и позвонил в дверь, которую считал своей. Открыл волосатый мужчина в майке. «Вам кого?» – спросил вежливо. Я назвал свою фамилию. «Ошиблись, молодой человек. Здесь таких нет, – ответил он и задумался. – Я тут двадцать лет как живу, всех знаю. Жильцы, конечно, съезжают и новые приезжают, но такой фамилии что-то не помню. А память у меня, надо сказать, отменная! Программистом работаю!» – сказал он гордо. Сквозь открытую дверь я успел разглядеть квартиру. Планировка точно как у меня, но вся обстановка внутри совершенно другая: и обои другого цвета, и на полу ламинат, а не линолеум. Было совсем непохоже на то, что жилец недавно вселился.

Дверь закрылась. Я пытался спокойно осмыслить ситуацию. Так, сегодня утром у меня ещё была квартира – с мебелью, компьютером, книгами, бумагами, документами, а сейчас её нет. Не мог же этот тип за то короткое время, пока меня не было, ко мне переселиться! Не мог же он и обои переклеить, и пол перестелить, и мебель поменять.

Произошло нечто совершенно невероятное – у меня пропала квартира. Конечно, можно украсть какую-то вещь, деньги или, например, автомашину, но как можно украсть из здания отдельную квартиру, сохранив при этом в целости и сохранности всю остальную часть дома?! Этого я никак понять не мог. Выйдя на улицу, я встряхнулся, сконцентрировался и сделал ещё один заход в подъезд. Ничего не изменилось – квартира не появилась. «Вот он, извечный «квартирный вопрос»!» – вспомнился мне роман Булгакова.

Я позвонил в дверь соседям по этажу в надежде узнать что-нибудь, но мне открыли совсем незнакомые люди. С соседями этажом ниже повторилась та же история – никто не знал меня, как и я их.

«Всё, пиз…ец, приплыли», – промелькнула мысль. Меня прошиб холодный пот.

Ситуация принимала критический характер – у меня не стало «ни гнезда, ни норы». Никаких документов при мне не было, все они лежали в ящике стола, а стол находился в квартире, которая исчезла! В карманах джинсов и в куртке я обнаружил лишь кое-какую мелочь, бумагу от конфет, которую тут же со злостью бросил в кусты, и ненужные уже теперь ключи.

Обращаться в полицию с заявлением о пропаже квартиры было просто нелепо. Да и как я мог пойти в полицию без паспорта?

– Маг должен быть всегда готов к самому невероятному повороту событий, – сказала Леа, подойдя ко мне. Она улыбалась. Мне захотелось выругаться, но я сдержался.

В прострации я брёл по улице куда глаза глядят. Жизнь рушилась. Я как бы внезапно, за один миг, иммигрировал в иное, параллельное измерение, где у меня не было жилья, не было людей, меня знавших, а всё остальное почему-то было.

– Что, любезный, восприятие изменилось? В трансе пребываешь? – как сквозь сон доносились до меня слова шедшей рядом Леа. – Это уж точно – человек есть состояние транса. А этот материальный мир восприятия можно рассматривать как положительную галлюцинацию. Существуют и отрицательные галлюцинации – когда не замечаешь того, что есть. Человеку можно внушить всё что угодно. Ну, например, то, что у него что-то исчезло или же этого вообще никогда не было…

Я почти не обращал внимания на болтовню Леа, мне было не до неё. Когда я очнулся, уже стемнело. Предстояло решить, где провести ночь. Денег на гостиницу не было.

– Ночевать негде? – услышал я голос Леа. – Ну что ж, пойдём, у меня переночуешь.

Я с радостью пошёл за ней. Леа продолжала подкалывать:

– Нынче всё воруют – идеи, деньги, квартиры. Поэтому лучше иметь лишь то, что украсть никак нельзя. Хотя, впрочем, умудряются красть и это… Ну вот, пришли, – наконец сказала она. – Располагайся, будь как дома, – и вдруг захохотала.

Мы стояли возле скамейки посередине большого городского парка – поглощенный мыслями о пропаже квартиры, я не заметил, куда мы шли. Было поздно, вокруг ни души. «Здесь реально ограбить могут, а то и похуже, – подумал я. – А, всё равно ничего нет. Плевать». Неожиданно мою душу наполнили совершенное безразличие и удивительное спокойствие. Я расслабился. «Будь что будет. Всё равно».

– Вот моя кровать, – сказала Леа, показывая на скамейку. – И квартира вот, – она обвела рукою пространство вокруг. – Когда дома нет, то твой дом везде. Или, иначе выражаясь, нет ни дома, ни «отсутствия дома»… Конечно, немного простовато, без наворотов, зато квартплату платить не надо. Да и за газ и воду, кстати, тоже. Вот так и живу. Вообще-то я здесь, как, впрочем, и везде, временно живу…

Я смотрел на неё и слушал весь этот бред.

– Извини, мне по делам пора, – Леа притворно засуетилась. – Ты тут, слышь, располагайся у меня, обживайся. В общем, будь как дома! – и, хохотнув напоследок, она изчезла в темноте парка, будто растворилась в воздухе.

– Ещё увидимся-услышимся, – прозвучал издалека её голос.

«Вот они, глюки, какие бывают», – почему-то подумал я.

Усталость сделала своё дело, я прилёг на скамейку, накинул на голову капюшон куртки и, поворочавшись пару минут, заснул…

Глава 9

…Хотя было ещё совсем раннее утро, я почувствовал, что выспался. Как в пословице: «Упал колышком – встал воробышком!» Не то что раньше, когда мог долго лежать на диване, не в силах проснуться. Несмотря на всё произошедшее, у меня было как-то хорошо на душе – «по-природному», что ли. В парке ещё никого не было, лишь весело пели птицы. «А ведь раньше я и не слышал их щебетания, – отметил я про себя, – всё заглушал городской шум, телевизор да гудение компьютера». Я встал и огляделся: рядом был небольшой прудик, окружённый проволочным забором. Я перелез через ограждение и умылся. Вода была удивительно свежая, какая-то живая, не то что из-под крана. И вообще везде чувствовались свежесть и жизнь. В траве суетились насекомые, деревья приятно шелестели листвой, а солнце грело всё это ласковыми утренними лучами.

Я вернулся к скамейке. На ней сидела Леа.

– Ну как, выспался?

Я кивнул. Леа тоже была сегодня свежая, вся светилась.

– Ах природа, мать-природа! – воскликнула она. – Маг живёт в пространстве природы, а не в пространстве государства и социальных отношений. В пространстве природы – значит «не в миру». В Боге, как сказали бы верующие. В природе – значит как дикое животное…

– Сейчас бы позавтракать да кофейку попить – для полного кайфа! – сказал я мечтательно, прерывая её размышления.

Леа лукаво посмотрела на меня и спросила, явно с издёвкой:

– Итак, основной вопрос философии: что первично – материя или сознание? – И тут же сама ответила: – Всё, оказывается, довольно просто – первичны деньги! Ибо какую же приличную материю достанешь без денег? Задарма дерьмо одно, а не материя! И какое сознание без денег? Плохое, прямо скажем, сознание. Никакого то есть сознания – тоска одна, да и только. Потому вывод один: деньги первичны. Вот тебе и вся философия высоких материй! – Леа улыбалась.

Я проигнорировал «подколку».

– Ты можешь меня не слушать, – продолжала моя наставница. – Неважно, что я говорю. Передача информации всё равно идёт по другим каналам – мысль-то от слов и языка не зависит. Да и понять ты можешь совсем не то, что я хотела сказать. Главное, чтобы хоть что-то понял – неважно что. Главное, чтобы знания набирался… любого знания. Глядишь, когда-нибудь и пригодится. И даже если не понимаешь, то просто слушай и делай то, что я говорю, осознание придёт позднее…

Я молчал и думал о кофе и завтраке. Денег у меня не было, а желудок потихоньку начинал требовать пищи. Философствовать не хотелось – хотелось есть. Сознанию, так сказать, хотелось «съедобной материи», а не пищи духовной.

– Забота о деньгах – вот что отличает человека от животного, – назидательно дополнила тираду Леа.

– Да иди ты… – беззлобно огрызнулся я. И добавил избитую фразу: – Не учите меня жить, лучше помогите материально.

– О душе бы подумал, материалист хренов, – не осталась она в долгу и замолчала. Вероятно, помочь материально в данный момент не могла.

Мы встали и побрели в город.

– Живи практически по Библии. Как там сказано: «Будет день – будет и пища», «Довольно для каждого дня своей заботы»… А потому не думай о дне завтрашнем, живи в сегодня, в «здесь и сейчас»! – подбадривала меня Леа. Её глаза сверкали. – Расслабься! Не думай ни о прошлом, ни о том, что будет, – есть только вечное «сейчас». Живи и наслаждайся – природой, каждым своим вздохом, каждым движением, ощущением! Живи, и всё тут!

«Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие», – утверждает та же Библия. – Поэтому то, что денег нет, это даже хорошо! Нет денег – зато есть шанс попасть в Царство Небесное, туда, где и пребывают душою маги. Эх, не везёт мне в смерти – повезёт в любви! – пропела Леа и добавила: – Потерявший всё просто не знает своих других побед.

У меня вот тоже денег сейчас нет, – рассказывала она. – Я практически живу по Библии. В ней говорится: «Не собирай себе сокровищ…» – я и не собираю, точно выполняю. А другой тоже вроде по Библии живёт: «Да разве ж это богатство, разве ж это «сокровище» у меня? Всего-то машина, дом загородный да квартира трёхкомнатная. Так, средний уровень, а не богатство!» Лицемер. Маг не должен вообще ничего иметь. Практически. Он должен пройти в своей жизни фазу потери всего – даже самого себя. Тогда он поймёт, о чём идёт речь в Библии. «Ибо нельзя служить сразу двум – и Богу, и мамоне», – сказанно в ней. Даже самой маленькой мамоне нельзя служить, если, конечно, действительно хочешь познать Бога, а не играть в познания, лишь формально выполняя церковные ритуалы, не затрагивая сути.

Потом, когда поймёшь что-то очень-очень важное, познаешь Бога – можешь много чего иметь, внешне, но внутренне будешь абсолютно не привязан к тому, что у тебя есть. Будешь иметь «дзеновски» – как бы и не имея. И не будешь бояться не иметь. Уйдёт мирской страх потери мирского. Тебе всегда всего будет хватать. Даже если вообще ничего не будет… Ничего, кроме познания Бога…

Леа сделала паузу.

– Меня лично «со всех денег» интересует свобода, а не излишества и показушная роскошь. Деньги – как элемент свободы от социума. – Как сказал Ошо, «экономическая свобода – основа любой свободы».

Я шёл, слушал и думал о том, где бы «нажить денег», чтобы купить чего-нибудь на завтрак. Но ничего реального на ум не приходило. Я уже был вроде и не человек, а у животных денег, как известно, не бывает. Этим они и отличаются от людей. Конечно, внешне я выглядел как человек, но общечеловеческих атрибутов, таких как паспорт, квартира, счёт в банке, деньги, у меня не было. И надо было как-то добывать средства к существованию. Есть, как дикому лесному зверю, траву мне совершенно не хотелось.

– А ты поработай нищим, – для Леа, как обычно, не составило труда прочитать мои мысли. – Для разнообразия, чтобы и другие стороны жизни вкусить. И чтобы «крутизну» и важность свою немного пообломать, чтобы гордыню поубавить. Для этой работы не надо никаких анкет заполнять, да и график свободный. Она в данной ситуации как раз по тебе. Благо времени у тебя достаточно – идти тебе всё равно некуда, да и незачем. Давай, начинай свой первый рабочий день!

Я встал около входа в подземку, и сразу же страшно заволновался. Через некоторое время, собравшись с духом, обратился к проходящему мимо мужчине:

– У меня нет этого… ну как его… я всё время забываю… ну этого… – Тот посмотрел недоуменно. – Ага, вспомнил! – радостно воскликнул я. – Денег! – Мужчина повертел пальцем у виска.

Леа, наблюдая эту сцену, каталась от смеха.

– Ты ещё очень, очень важный. Бороться с этим надо. «Кто унижает себя, тот возвысится», – это тоже из Библии. Пойдём, я покажу тебе, как это делается, – она взяла меня за руку. – Стой здесь и смотри.

Леа встала на колени у входа в супермаркет, поставила перед собой пластмассовую банку, которую вынула из урны, наклонила голову вперёд и стала легко раскачиваться из стороны в сторону, негромко причитая. Вид у нее был очень жалостный. Люди шли мимо, не обращая внимания. Потом какой-то прохожий остановился и бросил ей несколько монет. Затем ещё один, ещё. Приблизительно через полчаса Леа поднялась, разогнула спину. Взяв банку, поманила меня пальцем. Я пошёл за ней.