История Бориса Годунова и Смутного времени

Ближайший к границе крупный русский город Чернигов пришел в неописуемое волнение. Народ собрался на стихийный митинг и потребовал от власти признать законного государя. Воевода князь Татев укрылся со стрельцами в замке, оставив посад в руках восставших.

Тем временем Борис Годунов, получив известие о переходе самозванцем границы, немедленно послал в Чернигов отряд спецназа под командованием Петра Басманова. Спецназовцы стремительно преодолели несколько сот километров и были уже совсем близко от города, когда стрельцы, оборонявшие замок, в свою очередь взбунтовались, арестовали князя Татева и еще нескольких оставшихся верными присяге командиров, и бескровно сдали крепость в руки восставших.

Вскоре собравшийся на площади народ радостно приветствовал самозванца. Толпа бросала шапки вверх и оглушительно орала. Женщины визжали и посылали воздушные поцелуи. Почти все плакали от счастья.

– Пришло ваше избавления, друзья! – выступил самозванец. – Я, законный царевич Дмитрий, всех вас милую!

Ничего он больше сказать не смог, поскольку поднялся такой крик, что любые слова тонули в общем грохоте.

После торжественной части состоялся суд над пленными командирами: воеводой Татевым, знатным дворянином Воронцовым-Вельяминовым и князем Шаховским.

– Узнаешь во мне царевича Дмитрия? – обратился самозванец к Воронцову-Вельяминову. – Будешь присягать мне и служить против узурпатора Бориски Годунова?

– Да пошел ты! – наотрез отказался тот. – Какой ты царевич? На себя посмотри!

Самозванец дал знак палачу. Казнь Воронцова-Вельяминова плохо повлияла на боевой дух остальных пленников. Все они поспешили признать самозванца и принести ему присягу.

Чернигов стал первым крупным успехом войска Отрепьева. Однако там же обнаружилась его слабость.

Набранные в Речи Посполитой наемники (в основном поляки и жители Западной Украины), не считали русских «своими», а поэтому незамедлительно устроили грабежи и насилия, что несколько поубивало восторги горожан.

Кроме того, Отрепьев с товарищами проявили беспечность, несколько дней праздновали победу, что дало время командиру спецназа Басманову занять и укрепить оборону ближайшего крупного города – Новгород-Северского. Басманов железной рукой навел там порядок, арестовал смутьянов и призвал под свое начало разбросанные по округе воинские гарнизоны. Теперь город обороняло полторы сотни дворян, около пятисот стрельцов и три сотни казаков.

Когда самозванец закончил, наконец, праздновать победу и подошел к Новгород-Северскому, крепость оказалась готова к бою и легко отбила первую атаку.

В ночь с 17 на 18 ноября 1604 года последовал генеральный штурм. Самозванец лично возглавил атаку, в которой задействовал все свои наличные силы. Однако и этот приступ закончился неудачей. Понеся большие потери, наемное войско отступило.

– Я говорил тебе, что мы здесь пропадем! – кричал Мнишек. – Черт нас дернул ввязаться в эту авантюру. Теперь нам всем хана!

– Заткнитесь, папа. Не до вас сейчас! – огрызнулся царевич.

– Мы так не договаривались! – возмущались наемники. – Мы думали, что нам будут сдаваться города, и готовились только наводить в них порядок. Патрулировать улицы. Обыскивать дома. Реквизировать собственность непокорных. А тут какое-то смертоубийство! Столько народу полегло. А нас у всех семьи, дети. За такую работу надо платить гораздо больше, а нам даже нашу скромную зарплату задерживают. Нет. Хватит. Поигрались и будет. Мы возвращаемся домой. Что касается тебя, царевич, то пока все до копеечки долги не отдашь, ты – наш заложник!

Отрепьев, который никогда раньше не нюхал пороха, был подавлен и не знал, что предпринять. Он лишь хмуро кивнул и ушел в свою палатку.

Поход самозванца мог закончиться, едва начавшись, но, когда наемники уже начали паковать вещи, пришла весть о сдаче Путивля.

Этот южный русский город являлся крупным торговым центром, имел надежную каменную крепость и многочисленное население. Но самое главное, в нем находилась царская казна, из которой платили зарплаты бюджетникам во всей Северской земле.

В Путивле произошло то же самое, что в Чернигове. Народ поднял восстание, его поддержала армия, воевод арестовали и передали самозванцу. Вместе с пленными в лагерь доставили крупную сумму денег, из которых сразу оплатили задолженности по зарплате наемникам. На этом конфликт был исчерпан.

Главного путивльского воеводу боярина Салтыкова привели в лагерь самозванца на веревке, которую привязали к его бороде. Измученный дорогой, весь дрожа от страха, воевода моментально «узнал» царевича и присягнул ему. Следом за своим начальникам присягнули другие командиры гарнизона: князь Масальский и дьяк Сутупов.

Народное восстание быстро набирало обороты. Под власть самозванца перешли Курск и Рыльск. Везде все происходило по одной и той же схеме. Сначала население собиралось на мирный митинг с требованием к власти признать «законного» царя. Посланные для усмирения войска, которые большей частью состояли из простых людей, переходили на сторону толпы. Далее народ захватывал воеводу и других государственных чиновников, которые в подавляющем большинстве присягали самозванцу.

Тем временем Отрепьев увяз под Новгород-Северским. Артиллерия самозванца ежедневно бомбардировала город из тяжелых орудий. В самой цитадели сторонники самозванца (их у него повсюду было множество) несколько раз пытались поднять на бунт, однако Басманов железной рукой не давал разгореться мятежу, немилосердно вешая и расстреливая предателей.

Так наступила зима.

Борис Годунов, которому спецслужбы доложили информацию о биографии Отрепьева, вначале отнесся ко всему происходящему не слишком несерьезно. Армию самозванца он посчитал обычной бандой, которых немало бродило по русской земле.

– Какой царевич Дмитрий? – устало вздыхал царь. – Только этого мне не хватало. Шут гороховый! Поймайте его и притащите ко мне в Кремль. Очень хочется с ним побеседовать с глазу на глаз.

Он выслал против самозванца несколько небольших отрядов, которые, конечно, не могли добиться успеха. Лишь через некоторое время Годунов, осознав масштабы бедствия, объявил всеобщую мобилизацию.

18 декабря 1604 года примерно пятидесятитысячная царская армия под командованием главы Боярской думы князя Мстиславского прибыла в окрестности Новгород-Северского.

20 декабря отряды самозванца, которые в несколько раз уступали по численности, выстроились напротив. Вражеские силы простояли друг против друга почти сутки, не решаясь атаковать и ограничиваясь взаимными насмешками и оскорблениями.

Наконец, 21 декабря польские гусарские роты (они единственные не знали русского языка, а поэтому не могли никого оскорблять и умирали от скуки) не выдержали долгого стояния и стремительно атаковали правый фланг царской армии. Не выдержав напора, правый полк бросился бежать, увлекая за собой остальную армию. Среди общего смятения гусары ворвалась в ставку князя Мстиславского, захватили его стяг, а самого главнокомандующего сбросили с коня и избили. Вскоре, однако, подоспели его телохранители, которые отогнали поляков.

После этого инцидента Мстиславский решил больше не искушать судьбу и дал приказ к общему отступлению. Огромная царская армия ушла, бросив обозы, раненных и убитых.

Самозванец мог торжествовать первую серьезную военную победу. Однако вновь дала себя знать моральная слабость его наемной армии.

– Теперь, когда мы победили такое большое царское войско, ты должен выплатить нам премию! – требовали наемники. – Мы рисковали жизнью против многократно превосходящего нас противника. Раскошеливайся, господин царевич!

Однако казна, захваченная в Путивле, была уже растрачена, и Отрепьев попытался отделаться туманными обещаниями.

1 января 1605 года, разгоряченные крепкими напитками наемники, подняли бунт. Сначала они ограбили захваченные у царской армии обозы, но, не найдя там ничего интересного, принялись громить собственные склады: захватили продовольствие, одежду и всякий ненужный скарб. Отрепьев бегал среди собственных солдат, умоляя их прекратить вакханалию. Однако наемники были неумолимы. Они сорвали с самозванца соболью ферязь и осыпали его отборными ругательствами на всех языках.

– Нищий царь! Ты не можешь нас обеспечить! – кричали они. – Мы рисковали за тебя жизнью, а ты мало нам заплатил. Пошел вон! Не мешайся под ногами!

Среди беснующихся солдат был замечен и Юрий Мнишек, который под шумок грабил вместе со всеми.

2 января наемники во главе с тестем «царя» погрузили свое добро на телеги и отправились в сторону границы.

– Пока, зятек! Срочно надо домой. Накопились важные дела. Но, если все-таки сядешь на трон (чего только в жизни не бывает) не забудь, что ты фактически женат на моей дочери. Так что не балуй и от прекрасного пола держись подальше! – на прощание дал совет львовский воевода.

– Я не понимаю! Ведь мы же победили! – попытался удержать его Отрепьев.

– Сегодня победили, а завтра проиграем. Я соскакиваю! Не тот возраст, да и вообще лучше такими делами не заниматься!

После ухода поляков Отрепьев велел сжечь лагерь и отошел от непокоренного Новгород-Северского. С ним оставалась не больше двух тысяч солдат, большая часть которых были русскими людьми и примкнули к нему уже после вторжения.

Однако самозванец не стал отступать, а, наоборот, двинулся в глубь России.

В начале января он беспрепятственно занял Севск, расположенный в центре Комарицкой области.

Эта земля была личной собственностью Бориса Годунова. Крестьяне, населявшие ее, находились в привилегированном положении. Однако трехлетний голод подорвал их благосостояние. Когда же после вторжения наемной армии воеводы стали проводить всеобщую мобилизацию, негодованию крестьян не было предела. Они захватили царских воевод и примкнули к восстанию.

Тем временем князь Мстиславский залечил свои раны, кое-как пришел в себя психологически и дал приказ царской армии преследовать самозванца. 20 января 1605 года правительственные войска встали лагерем в комарицком селе Добрыничи.

Узнав об этом, Отрепьев придумал хитрых план. Местные мужики должны были незаметно по тайным тропам только им известным тропам подвести к селу спецназ самозванца. Ему была поставлена задача подпалить населенный пункт сразу с нескольких сторон. После этого (по мысли самозванца) в царском войске должна была начаться паника, испуганные пожаром люди побежали бы, куда глаза глядят, а на выходе из села их уже ждали засады.

Однако все пошло не по плану. Подбиравшихся к селу спецназовцев обнаружили дозоры. Была поднята общевойсковая тревога, и поджигатели вынуждены были бежать, так и не сделав своего дела.

Рано утром из Добрынич в полном боевом порядке вышла царская армия и построилась напротив войск Отрепьева. Штаб самозванца принял решение повторить маневр, который уже принес однажды успех под Новгород-Северским. Польские гусары, усиленные отрядом казаков, яростной атакой смяли правый фланг армии Мстиславского. Однако в этот раз московский воевода оказался готовым к этому. Когда правый полк в беспорядке отступил, оказалось, что в его тылу находится пехота с пушками. Польские гусары были встречены мощными орудийным и ружейным огнем. Залп одновременно из сотен орудий поверг отряд самозванца в ужас. Конница бросилась наутек и в беспорядке покинула поле боя. Плохо организованное и мало обученное крестьянское ополчение не смогло оказать сколько-нибудь серьезного сопротивления превосходящим силам противника.