Козетта

– Мне бы могилку мамы проведать.

На такси доехали до городского кладбища. Соседка показала место и тут же деликатно ушла, сказав, что подождет на главной аллее.

Скромная могилка под сваренным из двух труб крестом. Серафим сел на край ограды. Достал из кармана фляжку с водкой. Глотнул. Помолчал. Снова глотнул. Поцеловал крест и пошел прочь.

На Родине его больше ничего не держало…

И вот он снова возвращается в Россию. Все думал, когда спускался по трапу: екнет или не екнет сердце?

Екнуло. Не смотря на Французский легион и почти пятнадцать лет жизни во Франции, он все-таки оставался русским. В аэропорту, как и обещал Агент, Серафима встречали: плотный мужичок в строгом костюме и галстуке держал в руках табличку с его именем.

– Господин Бекетов?– уточнил мужичок, когда Серафим подошел к нему. Получив утвердительный ответ, мужичок представился:

– Игорь. Игорь Петров. Довезу Вас до Сколково.

Взяв у Серафима сумку с вещами, запоздало добавил:

– Добро пожаловать в Москву!

На стоянке перед аэропортом их уже ждал черный представительский автомобиль, на передней двери наклейка: две латинские буквы SK на салатовом фоне и под ними уже по-русски – «Сколково».

– Это хорошо, что Вы прилетели в воскресенье. Пробок нет, так что долетим мухой, – сказал Игорь.

И действительно долетели мухой. Правда, Москвы Серафим так и не увидел. Бесконечные скоростные развязки, туннели, рекламные щиты, сверкающие на солнце кубы из стекла и бетона и вот уже мимо пролетает большой указатель "Сколково"…

4

Автомобиль подкатил к трехэтажном зданию на фронтоне которого висела вывеска : «Сколково. Гостиничный комплекс».

– Приехали, – обернулся к Серафиму Игорь. Он помог пассажиру выйти из машины и, вручив тому сумку с вещами, кивнул в сторону входа.

– Вам туда. Удачи.

В вестибюле к бывшему легионеру подошел какой-то человек. При виде последнего Серафим сразу же догадался, что это агент номер два: он чем-то напоминал агента номер один – такой же худощавый, в черном плаще и шляпе, только лицо чуточку поживее, да глаза не такие колючие.

– Здравствуйте, месье Бекетов, – сказал агент, и в отличие от предыдущего агента, назвал свое имя. – Жан… Э… Просто Жан.

После короткого рукопожатия Жан пригласил его следовать за ним. Они подошли к стойке регистрации. Здесь у Серафима попросили паспорт, который, проверив что-то в компьютере, вернули уже вместе с пластиковым ключом от гостиничного номера.

– Пойдемте, я провожу Вас, – сказал агент. – Там и поговорим.

Поднялись на лифте на третий этаж, вошли в номер. Серафим окинул его взглядом. Не люкс, но вполне приличный: двуспальная кровать, два кресла, журнальный столик со стеклянной столешницей, на стене – плазма. Высокие, от пола до потолка окна были расшторены, и через них открывался вид на реку и сосновый бор. По берегу реки неспешно шла какая-то девушка в белом сарафане и широкополой соломенная шляпа. В руке девушка несла букет ромашек.

Агент уселся в кресло и, пригласив сесть Серафима, заговорил:

– У нас не так уж много времени, а Вам еще надо отдохнуть с дороги. Поэтому сразу перейдем к делу. Отправка в прошлое – отлаженный конвейер. Ваш старт завтра в шесть часов утра. Я разбужу Вас в три. Перед стартом Вам предстоит подобрать одежду, оружие, пройти инструктаж… А пока отдыхайте. Внизу есть ресторан. Кстати, там весьма прилично кормят. Особенно рекомендую украинский борщ с галушками. Вот карточка, по ней Вы сможете расплатиться за еду. И советую Вам пораньше лечь спать. Завтра Вам потребуется много сил. Ну, все, до завтра, месье Бекетов.

Агент встал. Поднялся с кресла и Серафим, пожал протянутую ему жесткую ладонь.

«Действительно не мешало бы поесть, – подумал он, когда фигура агента скрылась за дверью. – И именно горяченького борщечка…»

Он глянул на свои часы: стрелки показывали три часа пополудни. Приняв душ, и переодевшись в спортивный костюм, Серафим спустился в ресторан.

Женский голос откуда-то из динамиков негромко пел: «Вояж, вояж…». Посетителей было немного. Все они сосредоточенно ели, уткнувшись в свои тарелки. Позвякивали столовые приборы, громыхали отодвигаемые стулья. Меж столиков бесшумно сновали официанты. Серафим выбрал место около окна. Заказал борщ, пельмени в горшочке, квас.

Пока ждал заказ, невольно прислушался к разговору двух бородачей, сидевших неподалеку. Судя по-всему, один из них делился впечатлениям от путешествия во времени.

– Когда эта тварь бросилась на меня, поверишь, вся жизнь промелькнула перед глазами, – с жаром говорил один. – Бац, и пальцев на руке как не бывало. Слава богу, действие таблетки в этот момент и закончилось… Так и вернулся….

Тут только Серафим заметил, что одна рука у бородача забинтована.

– Да уж, – меланхолично заметил второй, разливая по стопочкам остатки водки из пузатого лафитника. – И сколько ты там пробыл?

– Пятнадцать минут, но… по ощущениям целую вечность…

– Ну, давай, Жорик, за счастливое возвращение… Все-таки живой остался…

Серафиму, наконец, принесли дымящийся борщ: ярко-кровавый с белым пятнышком сметаны посредине. Бородачи тем временем чокнулись. Выпили.

– И ты знаешь, после этого все мои проблемы здесь – тьфу, такая ерунда, – продолжил разговор Жорик.– А природа? Какая там, Вася, природа! Веришь, я бы всю руку отдал, чтобы туда вернутся… Но, блин, дорого…

– Да, дороговато, – согласился Вася, нетвердой рукой доставая из кармана своего пиджака мятые купюры и выкладывая их на край стола.

Что это была за тварь и где, Серафиму узнать не довелось, ибо тут бородачи встали и, слегка покачиваясь, – оба большие и грузные, – направились к выходу…

– Да уж, – пробормотал бывший легионер, принимаясь, наконец, за борщ…

После обеда он решил немного прогуляться по территории гостиничного комплекса и на одной из дорожек неожиданно столкнулся с той девушкой, которую видел накануне в окно своего номера. Она была в том же белом сарафане, но уже без букета и соломенной шляпы, что, оказывается, скрывала густые русые волосы.

– Бонжур, мадмуазель.

Он хотел сказать это как можно непринужденней, но вышло несколько развязно. Девушка пренебрежительно фыркнула и проскользнула мимо, обдав его нежным цветочным ароматом. Серафим запоздало отметил, что лицо у нее все в веснушках, точь-в-точь как у Наташки, и смеющиеся карие глаза.

Погуляв еще немного, Серафим вернулся в номер, посмотрел какую-то российскую комедию и лег спать, где-то в районе половины девятого. Перед сном он еще подумал, что никогда еще не был так спокоен, как перед этим прыжком в неведомое….

Агент позвонил ровно в три, как и обещал.

– Жду Вас через двадцать минут внизу, – сказал он вместо приветствия.

Позавтракали в небольшом круглосуточном кафе, расположенном прямо в холле гостиницы. Серафим заказал себе горячего шоколада и круассан с ветчиной и сыром. Агент – только кофе без молока, которое так и не пригубил. Он терпеливо дождался, пока Серафим закончит свою трапезу и только после этого встал из-за столика:

– Ну что, пошли одеваться сообразно эпохе?

В просторном, похожем на театральную костюмерную помещении Серафиму выдали нечто, сделанное из коричневой кожи и отдаленно напоминающее приталенный халат без воротника, но с широкими отворотами на рукавах и большими накладными карманами, кожаные чуть ниже колена штаны и колючие шерстяные чулки. Довершали наряд треугольная шляпа, грубые башмаки на толстой подошве и рюкзак цвета хаки.

«Ну, и клоун», – подумал Серафим, разглядывая себя в настенное зеркало.

– Рюкзак для ковчежца, – с мягкой улыбкой пояснил Жан. – Выдерживает до пятидесяти килограмм. Но Вы не волнуйтесь, ковчежец весит не больше пяти…