Я – телохранитель. Забыть убийство

– Расстояние какое было? – спросил Лисицын.

– Несколько метров. Сначала. А потом он подошёл к окну. Совсем близко.

– Подошёл? – переспросил Лисицын.

И только сейчас Китайгородцев заподозрил, что изумление собеседника – не наигранное.

– Он подошёл? И ты видел его близко? – уточнил Лисицын.

– Да.

– И это действительно был тот самый человек?

– Да, это был он.

– Хорошо, – пробормотал Лисицын. – Иди со мной.

Он поднялся с дивана и направился к выходу из комнаты. Его охранник, дежуривший за дверью, вознамерился было увязаться за ними, но был остановлен нервным жестом хозяина.

Лисицын и Китайгородцев поднялись на второй этаж, прошли по галерее. Лисицын остановился перед одной из дверей, и теперь Китайгородцев вспомнил: точно, та самая комната.

– Здесь? – почти беззвучно спросил Лисицын.

Китайгородцев молча кивнул в ответ. Лисицын распахнул дверь.

Тот человек и сегодня был здесь. Снова сидел за столом с задумчивым видом.

– Здравствуй, папа! – поприветствовал его Лисицын, прошёл в комнату, сел на стоящий у стола свободный стул, произведя при этом некоторый шум. – Тебя сегодня ночью видели.

Старик и бровью не повёл.

Лисицын требовательно посмотрел на Китайгородцева, словно приглашал войти. Китайгородцев переступил через порог. Он был так сильно озадачен, что забыл поприветствовать пожилого человека. Человека? Человека?!

Китайгородцев с нарастающим изумлением всматривался в неправдоподобно розовощёкое лицо. Если бы не льющийся из окна за спиной сидящего свет, Китайгородцев, возможно, догадался бы раньше.

– Это восковая фигура, – сказал Лисицын. – Манекен. Точная копия моего покойного отца, генерала Лисицына.

Он вздохнул и скорбно посмотрел на Китайгородцева.

Китайгородцев приблизился. Он уже видел, что действительно – не живой человек перед ним, но это было столь невероятно, что не мог поверить собственным глазам.

– Такая вот история, – сказал Лисицын.

Что теперь, мол, скажешь?

Но Китайгородцев сейчас видел лицо генерала близко, на расстоянии вытянутой руки, как прошлой ночью, и он уверенно мог утверждать: одно и то же лицо.

– Это он! – пробормотал Китайгородцев. – Я видел его этой ночью!

– Ты понимаешь, что говоришь?! – осерчал Лисицын. – Как такое может быть? Ты мне объясни!

– У меня нет объяснения. Я просто его видел. Так близко, что ошибиться невозможно. Он подошёл к окну. Смотрел на меня. Потом ушёл.

– Куда?

– Не знаю.

* * *

Следов, разумеется, не было.

– Шёл сильный дождь, – сказал Китайгородцев. – Всё смыло.

Лисицын стоял рядом, набросив на плечи пальто. Зябко передёрнул плечами, повел взглядом вокруг. Лужи до сих пор не высохли.

– А может, их и вовсе не было, следов? – спросил он со вздохом.

– Были. Я видел. Ну, не то, чтобы отчетливо. Угадывал! – подыскал нужное слово Китайгородцев.

– Угадывал, – повторил за ним Лисицын.

Прошёлся вдоль стены, невнимательно глядя себе под ноги и явно не рассчитывая что-либо там обнаружить. Ничего и не было.

– И ты вот тут бегал, да? – нервно повёл рукой Лисицын. – Под дождём… С палочкой своей… Да?

Глянул хмуро на собеседника.

– Да, – подтвердил Китайгородцев.

– Мне всё никак не верится, – сказал с досадой Лисицын. – Вроде ты серьёзный человек. В охране служишь. Пистолет у тебя есть?

– Есть.

– Покажи!

Китайгородцев сдвинул полу куртки, обнажая плечевую кобуру. Из кобуры торчала рукоятка пистолета.

– Газовый? – поинтересовался Лисицын.

– Нет, настоящий.

– Вот видишь – настоящий, – сказал Лисицын. – Значит, ты не псих. Нормальный парень. Должны были тебя проверить, прежде чем дать в руки пистолет. И вот ты нормальный вроде, а сам мне про призраков рассказываешь. И я в затруднении: как тебя понимать?

Китайгородцев хмурился.

– Тут обижаться не надо, – посоветовал Лисицын. – Тут надо объяснять – к чему ты мне историю про призраков рассказываешь?

– Это был не призрак, – сказал Китайгородцев. – Это был человек. Я его видел – вот как вас сейчас!