Блуждающая звезда

Она чувствовала как внутри растёт негодование. Эта сволочь вновь заставляет её выходить из себя. Два года! Целых два года она терпит этого кретина. Терпит потому что такова её судьба. Крест, который ей предстояло нести.

Она невзлюбила напарника с самого первого дня формирования их "коллектива". Полноватый коротышка с лысой головой и безразличным взглядом вызывал у неё неприязнь. Небрежность в одежде, вечная небритость и безразличие к гигиене не помогали сближению. Анне не о чём было говорить с этим замкнутым человеком. Налаживанию общения мешало и то, что все, кто знал Криса просили её подумать и не соглашаться на совместную работу. Но Анна изучила биографию нового напарника и решила мириться с его прошлым.

На Поясе Астероидов работали как вольнонаёмные, так и ссыльные, отрабатывающие долги и преступления перед обществом. Но Корпорация не утруждалась формированием экипажей. Покинуть Пояс было невозможно, а всё остальное руководство не интересовало.

Анна обратила внимание на Криса лишь потому, что тот был готов работать круглый год без отпусков и выходных. И других таких энтузиастов в Корпорации не нашлось.

Почему изнурительный график был важен сосланному на двадцатилетние принудительные работы Крису Анна не понимала. У Криса не было семьи, и куда он девал свой заработок она не представляла. Убеждала себя, что ей это безразлично, но червячок алчности не давал покоя, напоминая, что для неё любая дополнительная сумма – возможность приблизиться к мечте. Она гнала от себя такие мысли, но те снова и снова будоражили душу, лишая покоя.

Экипаж Старателя за два года так и не стал командой, не сдружился и даже не проникся взаимной симпатией.

– Крис? – вновь позвала Анна, устав слушать тишину. – Ты что в отключке?

Статические помехи.

– Крис? Ты меня слышишь?

Звуковой сигнал навигационной системы привлёк внимание. Анна подкрутила отполированный сотнями чужих рук лимб настройки связи:

– База, я – Крот-6. Получены координаты орбитального дрейфа. Выхожу на курс.

– Принято. – донёсся ответ из координационного центра на астероиде Паллада. И тут же связь с базой прервалась.

– Это я, – донеслось сквозь шум статических помех. – Я жив! Прикинь!

Лицо Анны скривилось в презрительной гримасе:

– Какого дьявола, Крис? Ты опять под газом?!

– Чуть…– Крис громко икнул, – чуть.

– Крот-6, это База. Почему молчите?

В динамике раздался пронзительный свист. Анна яростно ударила по тангенте связи:

– Я Крот-6, вышел на орбиту.

– Хорошо. Отправляю координаты сектора разработки. Жду отчёт при получении первых проб грунта.

– Принято!

Анна набрала на пульте команду, проверяя точность загруженных в навигационную систему координат. Осталась довольна. Скользнула взглядом по собственным рукам, внимательно рассмотрела бледно-розовые продолговатые ногти. Когда она последний раз делала маникюр? Нервно забарабанила длинными тонкими пальцами по сенсорной панели. Стыдливо убрала руки, положив их на бёдра.

Корабль принял уточнённый курс и нацелился на место разработки. Оставалось дождаться выхода в заданную точку, зацепиться магнитными якорями и приступить к бурению. Быть может им улыбнётся удача!

– Крис, два часа до точки. – грозно прорычала в микрофон Анна. – Два часа!

Она отлично знала, что Крис, надышавшись газом, может быть в отключке до восьми часов. Всё зависело от времени, в течении которого мастер бурения находился в лаборатории.

С наркоманскими наклонностями напарника приходилось мириться. Запретить Крису входить в наполненное газом помещение невозможно, ведь проводить химический анализ извлекаемых пород его работа. Естественно, опыты с реактивами безопасны если использовать спецсредства для защиты органов дыхания. Но кто заставит Криса их надевать? Он большой мальчик, а она ему не нянька!

Пока он со своими обязанностями справлялся. Пока…

– Скорее бы ты сдох! – Анна откинулась на неудобную жёсткую спинку кресла и сложила на груди руки. Её тонкие губы сжались, вокруг рта образовалась сеть тонких мимических морщин. Как же она устала.

Она помнила, как астрогеологи с других Старателей с опаской смотрели на Криса и предупреждали, чтобы она следила за напарником, а иначе он распылит их обоих на атомы. Теперь она понимала: с этого станется. Ссылку на принудительные работы на Астероидах нормальным людям не дают.

Кроме того, Анна понимала, что за годы работы на Старателе, Крис довёл собственный организм до крайней степени истощения. И физически, и умственно. Постоянное нахождение под влиянием "веселящего" газа, который используется в лаборатории, не способствует здоровью.

Она могла понять, что напарник мучается от угрызений совести, пытается убежать от призраков прошлого, но таких методов ухода от жестокой реальности не разделяла.

Она считала, что все проблемы Криса в одиночестве. Ни семьи, ни родных. Потому и никакой ответственности и целей в жизни. Себе такого слюнтяйства Анна позволить не могла. Она то знала, ради чего просыпается каждое утро.

В кабине прозвучал тревожный сигнал. На экране отобразилась информация об отклонении от курса.

Анна, напрягая зрение, вгляделась в сообщения на экране. Взор затуманился, мысли пробивались сквозь вязкую пелену:

– Почему изменён курс?

"Всё хорошо", – прозвучало в голове. – " Ты дома!"

Анна даже не задумалась над словами.

– Мы падаем, – последнее о чём она подумала. Её лицо застыло безжизненной маской, взгляд потерял осмысленность.

4

Корабль для разработки астероидного и планетарного грунта состоял из двух стыковочных модулей. Жилой блок с системой управления "Старатель С-3/02" и сменный производственный комплекс с буровой установкой "СПКБ-1500". Жилой модуль был рассчитан на полугодовую вахту двоих человек. Для этого имелся запас продовольствия и система регенерации воздуха и воды.

В носовой части "Старателя" располагалась капсула управления с двумя креслами и пультом. В случае нештатной ситуации капсула отстреливалась к запрограммированной точке на Палладе, становясь средством спасения экипажа. По этой причине проход в жилую зону осуществлялся через узкий круглый шлюз. Сразу за массивным шлюзовым люком, с левого борта располагались, одно над другим, два спальных места, а напротив душевая кабина и пищевой комбайн. Этим и ограничивалась жилая зона.

В кормовой части находился реактор, ходовые и маневровые двигатели. Сквозь моторный отсек вёл узкий круглый лаз, позволяющий добраться до шлюзовой камеры, через которую открывался вход в сменный производственный комплекс бурения (СПКБ).

Здесь единоличным и полноправным хозяином был мастер бурения Крис. Всю вахту он с удовольствием пропадал на СПКБ, появляясь на Старателе лишь для приёма пищи и сна.

Комплекс был автономен, имел собственную энергетическую установку, обеспечивал полный цикл добычи, хранения, обогащения и переработки породы в производственную смесь. При заполнении хранилища 1500 тоннами смеси комплекс отстыковался от жилого модуля и межпланетный буксир отгонял его к ближайшему орбитальному заводу. К Старателю тем временем стыковали новый производственный комплекс, и процесс добычи продолжался.

При богатой жиле могло осуществляться три-четыре замены СПКБ за полугодовую вахту. Каждая новая партия отгруженного сырья сулила хорошие премиальные.

Поэтому, когда Крис узнал про блуждающую звезду и приказ Корпорации идти туда на добычу, он с облегчением вздохнул. Наверняка у межпланетных буксиров будет много работы, а у астрогеологов – премиальных. Его смущало одно: почему геологоразведка сообщила о новом богатом месторождении по открытым каналам связи?

Но с этим он решил разобраться на месте. А пока можно было расслабиться. Крис вошёл в лабораторию и загерметизировал люк.

5

Створки дока сдвинулись, поползли в разные стороны, открывая вид на безжизненную черноту космоса. Корабль запустил маневровые двигатели. Стапельный помост ушёл вниз, позволяя судну отправиться в полёт.

На экранах замелькали сообщения об аварийных отключениях. Красных надписей становилось всё больше, ошибки накапливались, сигнализируя о неизбежной катастрофе.