Игра с выбыванием

Кажется, мой собеседник догадался о моих опасениях.

– Я понимаю ваши мысли, уважаемый Игорь Евгеньевич, – живо произнес Пухов. – Но сказать более о моих нанимателях, чем уже сказал, не могу. Разве только то, что я сам знаю о них не намного больше вашего. Но в одном могу вас заверить: это предложение не направлено на то, чтобы нанести вам вред. Это всего лишь предложение о работе.

– Какой работе?

Пухов пожал плечами.

– По вашей специальности.

– Может, меня хотят нанять в качестве наемного убийцы?

Пухов посмотрел на меня и вдруг засмеялся. Он смеялся долго и от души. По крайней мере со стороны это выглядело именно так.

– Игорь Евгеньевич, мои наниматели прежде чем сделать вам предложение хорошо потрудились над изучением вашей славной биографии. И они прекрасно осведомлены о характере вашей деятельности. Вы опытный руководитель службы безопасности. Именно в этом качестве вы их и интересуете.

– Мне предлагают возглавить службу безопасности?

– Этого я не знаю.

– Что же вы знаете. У меня такое чувство, что мы никогда не доберемся до сути.

– Да, да тут вы абсолютно правы, я знаю этот свой недостаток. Я всегда чересчур говорлив. Но, согласитесь, в этом имеются и свои преимущества.

– Интересно, какие?

– Пока мы с вами столь мило беседовали, то стали ближе друг к другу. Двадцать минут назад мы были абсолютно чужими людьми, а сейчас у нас есть уже нечто, что связывает нас.

– Может, по этой причине напоить вас чаем?

– А вот от чайка я сказать по правде не отказался бы.

Пока я на кухне готовил чай и высыпал в вазу последнюю пачку печенья, резал оставшийся со вчерашнего дня кусок колбасы, то одновременно обдумывал ситуацию. Во мне боролись два полярных чувства: желание вышвырнуть этого Пухова за дверь, как человека к которому я инстинктивно чувствую недоверие и, пожалуй, даже антипатию и любопытство – что он мне еще скажет.

Я покатил сервировочный столик в комнату.

– Вот спасибо вам, – радостно проговорил Пухов. – А я, признаться, проголодался. Я ведь к вам прямо из аэропорта. Сегодня утром прилетел.

– А ваш вчерашний звонок?

– Так он же был не из Москвы. Я думал, вы это поняли.

Я ничего не ответил, но подумал, что от безделья и горестных мыслей, кажется, теряю квалификацию. Я поймал на себе пристальный взгляд моего гостя.

– Вам надо поскорее приниматься за работу, – почти сочувственно произнес Пухов.

– Сам знаю, – недовольный его проницательностью пробурчал я.

– Я много раз убеждался в том, что для человека нет ничего губительней, чем безделье, – проговорил Пухов, с аппетитом врезаясь зубами в бутерброд. – А для людей с такой профессией, как у вас, это верно вдвойне. Однако вопрос в том, на что готовы вы пойти, чтобы сохранить вашу квалификацию? Готовы ли вы рисковать?

– Рисковать – это и есть моя профессия.

– Да, тут вы совершенно правы, – промурлыкал Пухов явно довольный тем, что подкрепился. Он поднес ко рту чашку чаю и сделал большой глоток. – Но до сего момента вы рисковали, зная, на что идете. А вот готовы ли вы на риск, не имея представление о том, что вас ждет?

Я смотрел на Пухова и думал о том, какую все-таки игру ведет этот странный человек, кто его подослал ко мне? Безотчетная тревога становилась все сильней.

– Честно говоря, – произнес я, – наш разговор меня начинает утомлять. Либо вы начинаете говорить то, для чего ко мне заявились, либо, несмотря на приятное знакомство, расстанемся до следующего раза, когда у вас появятся конкретные предложения.

Пухов поглядел на меня своими глазами-щелочками и как-то печально вздохнул.

– Вот этого я и боялся. Что ж, излагаю предложения ваших нанимателей. Они предлагают вам ровно через неделю отправиться в город К. Там вас поселят в уютную квартиру не хуже этой, снабдят деньгами, обеспечат всем необходимым. Вот собственно и все.

– Как все?! – изумился я. – И что я там должен делать?

– Я так понимаю, принимать участие в дальнейших событиях.

– И какие это события?

Пухов пожал плечами.

– Жизнь непредсказуема, о том, что вас там ждет, сказать вам при всем моем горячем желании ничего не могу. Поверьте, дорогой Игорь Евгеньевич, мне об этом известно ничуть не больше, чем вам.

– В таком случае не понимаю, ради чего стоило вести весь этот длинный разговор.

Пухов расстроено покачал головой.

– Я предполагал именно такую вашу реакцию. Очень жаль. Хотя не пойму, что вы теряете. Будете сидеть здесь в этих стенах и пинать себя за неудавшуюся жизнь. Вот вы говорите, что раньше знали в чем заключается ваш риск. А разве то, что с вами произошло, не говорит прямо об обратном. Вам казалось, что вы полностью контролируете ситуацию. А что вышло? Нет, не понимаю я вас, очень уважаемый мною Игорь Евгеньевич.

– Но почему обратились именно ко мне? Мало ли в Москве специалистов подобного профиля.

– Тут вы правы, много уважаемый Игорь Евгеньевич. Но вы один из лучших. Это признают все, кого мои наниматели спрашивали о вас? И тем не менее работа вам тут не светит. Простите за каламбур, вы слишком сильно засветились.

Как ни прискорбно, в этом Пухов был прав.

Пухов впервые за весь наш разговор взглянул на часы.

– Это все, что мне поручено вам сообщить. Так что решайте, через неделю вы либо прилетаете в К., либо остаетесь тут. Я вам позвоню за ответом за день до возможного вашего отъезда. Понимаю, задачка не из легких, но уж такова ваша жизнь. Извините, но не из-за меня вы очутились в таком положении. Но чего бы вы не решили, мои наниматели испытывают к вам чувство большого уважения. Поэтому позвольте от их имени вручить этот небольшой так сказать презент.

Из аташе-кейса Пухов с невероятной быстротой достал конверт, положил его на стол, а потом быстро встал и почти помчался к выходу. Все было сделано столь стремительно, что я не успел ничего сказать.

Я бросился за ним дабы проводить гостя, но лишь успел расслышать прощальные слова Пухова: «До свидание, Игорь Евгеньевич, надеюсь, что это не последняя наша встреча». Створки лифта захлопнулись, и странный гость исчез из моего поля зрения.

Я вернулся в комнату, извлек из конверта его содержимое. Это были деньги, их как раз примерно хватало на то, чтобы прожить, вернее просуществовать неделю до моего возможного отъезда.

Не стану описывать все свои сомнения, переживания, мысли, одно могу сказать, что я не принял никакого твердого решения до той самой минуты, когда раздался звонок Пухова. И даже когда он звенел, я все еще не знал, что ему отвечу.

– Какое вы приняли решение? – спросил Пухов после долгих расспросов о моем самочувствие, настроение и делах.

– Согласен.