Оценить:
 Рейтинг: 4.5

Погибают всегда лучшие

Год написания книги
2015
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 >>
На страницу:
4 из 9
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Самочувствие у меня нормальное, но хотелось бы знать, кто проявляет обо мне такую трогательную заботу?

В трубке раздался смех.

– Извините, я не представился. Моя фамилия Вознесенский, Борис Эдмондович. Вам нужны еще какие-то пояснения?

– Нет, не надо, – сказал я.

С Вознесенским я не был знаком, но эту фамилию знал отлично.

Впрочем, в городе вряд ли можно было отыскать человека, который бы ее не слышал. Потому что практически любой горожанин хотя бы раз в месяц совершал покупку в его магазинах или мылся в его банях или работал на его многочисленных предприятиях и мастерских. Я уж не говорю об одном из самом крупном в городе банке, которым он тоже владел и где я недавно открыл счет своего в магазина, надеясь, что туда поплывут деньги.

– Я тоже так думаю, – сказал уже без смешка Вознесенский. – Не стану скрывать, что мне бы очень хотелось с вами познакомиться.

– Зачем?

– Хороший вопрос, – снова засмеялся он. – Зачем знакомятся люди. У вас есть версия?

– Чтобы убить.

– Я понимаю истоки вашего мрачного юмора, Владислав Сергеевич, и поверьте, очень сочувствую вашему горю. Я не был лично знаком с Алексеем Сергеевичем, но я слышал, что он был очень талантливым инженером. Но таков закон жизни: в первую очередь гибнут всегда лучшие.

– Вы уверены?

– Об этом неумолимо свидетельствует вся мировая история и мой маленький жизненный опыт. Ведь лучшие – это всегда наименее защищенные, на них ополчается всякая мразь. А ее, к сожалению, слишком много, неизмеримо больше, чем лучших. Вы согласны со мной?

– Да, мрази хватает, – не мог не согласиться я.

– Мне бы хотелось, чтобы вы меня навестили, – вдруг сказал Вознесенский.

– Почему бы и нет, времени свободного у меня хоть отбавляй.

– Понимаю, это вас угнетает. Вы человек деятельный. Но раз у вас много свободного времени, почему бы вам не приехать прямо сейчас.

– В самом деле, можно приехать прямо сейчас.

– Тогда не сочтите за труд выполнить то, о чем я вас попрошу. Никуда не выходите и никому не открывайте, за вами приедет машина. За минуту до этого вам позвонят. После звонка осторожно подойдите к окну; перед вашим подъездом остановится «Джип Чироки». Бегите вниз и садитесь в автомобиль.

– Зачем такие предосторожности? Мне что-то угрожает?

– Не знаю, но, думаю, вы согласитесь со мной, что принять меры предосторожности всегда нелишне. И кроме того, я не хочу, чтобы кто-либо знал, что вы направляетесь ко мне в гости. Вы не возражаете против таких условий?

– Пусть будет по-вашему, мне все равно.

– Замечательно. Тогда до скорой и, надеюсь, приятной встречи.

Внутри трубки застучали короткие гудки. Я положил ее на аппарат, а сам подошел к окну, отогнул занавеску. На улице было тихо и спокойно, кроме греющей на солнце собаки никого не было видно. Что означает этот странный звонок и эти странные предосторожности? Неужели мне что-то угрожает? Вряд ли те, кто покушались на меня в первый раз, хотят меня добить. Сейчас я не представляю для них никакого интереса, я абсолютно нищ и гол, как лишенный всего узник. Но с другой стороны так мыслю я, а вот они могут быть совсем иные резоны.

Я посмотрел на телефон, но он пока молчал. Странный звонок, зачем я понадобился Вознесенскому? Он – богач, я – бедняк. Может быть, его интересуют мои московские связи? Или что-то совсем другое? У меня было чувство, что его желание встретиться с моей персоной связано с событиями в городе. Не он ли поместил меня в этот комфортабельный больничный номер? Если это так, то он же и оплатил счет. А что если это он организовал покушение на меня и сейчас хочет добить хотя бы из предосторожности; а вдруг я захочу отомстить за смерть брата? Его просьба о том, чтобы я никуда не ходил, никому не сообщал об этом приглашение, как раз идеально встраивается в эту схему. Что ему стоит меня убрать, а труп спрятать. И тогда я буду числиться не как убитый, а как пропавший без вести.

Меня вдруг прошиб холодный пот: ехать или не ехать? Всего лишь от одного решения зависит моя жизнь. И если я ошибусь, то расплачусь за оплошность сполна. Я попытался промотать назад мысленную пленку нашего разговора. Одна фраза в нем меня заинтересовала больше всего. Как же он сказал: лучшие всегда погибают первыми. Что он имел в виду: мою смерть? Или его слова имели несколько иной, более широкий смысл? Но если так, кто же в таком случае лучший? Маловероятно, что он имел виду Алешу, он погиб случайно, бомба ошиблась в выборе своей жертвы. Скорей всего речь шла о грядущих смертях. Вряд ли ее конвейер остановился на моем брате. Меня вдруг пронзило предчувствие, что та страшная история, которая началась со взрыва у дверей моего магазина, не закончилась, а только-только начинается. И пока написан лишь ее кровавый пролог.

Хотя я ждал звонок, но когда он прозвенел, то невольно вздрогнул. Я так и не принял решение: ехать мне на встречу с Вознесенским или нет? Или все же принял, только пока боюсь сказать себе об этом.

Я подошел к окну, осторожно посмотрел на улицу. В этот момент, поднимая густой шлейф пыли, показался обещанный джип. Он резко затормозил перед моим подъездом. Я бросился на улицу, даже не закрыв дверь на ключ. Впрочем, в этом не было особой необходимости. Если мне не суждено вернуться в эту конуру, то запирать ее не имеет никакого смысла. Но даже если и вернусь, воровать там все равно абсолютно нечего.

Я влетел в машину и шлепнулся на заднее сиденье. Кроме шофера впереди сидел еще какой-то мужчина. Наши глаза встретились в зеркале, и в эту же секунду мощный мотор джипа взревел и стремительно понес нас по дороге.

Хотя я ни разу не был у Вознесенского, но знал, где находится его дом. Он располагался на окраине города, в тихом уютном районе, рядом с большим лесом, который тянулся на многие километры. Если надо спрятать труп, то лучшего места и не сыскать; в этой чащобе его отыщут не скоро, если вообще когда-нибудь обнаружат. Разве только что археологи через много сотен лет.

Но машина направилась в прямо противоположную сторону от дома Вознесенского, она кружила по улицам, и я никак не мог определить направление нашего движения. Судя по всему, водитель и его сопровождающий проверяли: нет ли за ними «хвоста». Все эти шпионские страсти казались мне преувеличенными и даже немного смешными. И опасными. По опыту я знал: когда люди начинают верить в серьезность собственных игр, они совершают массу оплошностей и глупостей, они сами загоняют себя в ловушку, из которой бывает потом очень трудно выбраться.

Наконец люди Вознесенского убедились, что слежки за нами нет, и джип уже прямым ходом помчался к его дому. Через пятнадцать минут мы остановились возле высокого каменного забора с массивными из сплошных железных плит воротами.

– Приехали. – Это было первое слово, которым угостили меня мои спутники за все время нашего совместного путешествия.

Ворота отворились, и машина въехала внутрь участка. Я вылез из автомобиля и осмотрелся. Я стоял возле красивого каменного трехэтажного дома, который смотрел на меня настороженными глазами зарешеченных окон.

– Пойдемте, – сказал сидевший рядом с водителем мой спутник.

Дверь автоматически отворилась, и мы вошли в дом. Хозяин уже ждал нас; он стоял посреди большого зала и широко и приветливо мне улыбался.

– Рад вас видеть, – сказал он и протянул мне руку.

Мы обменялись рукопожатием. Я с интересом разглядывал этого человека. На вид ему было лет пятьдесят. Мы были с ним примерно одинакового роста, то есть метр восемьдесят сантиметров. У него было приятное и в тоже время волевое лицо; такие лица очень нравятся женщинам, а также продюсерам боевиков, так как идеально подходят на роли благородных и отважных героев голливудских фильмов, которые благополучно проходят через шквал огня и кавалькаду немыслимых испытаний, борясь за торжество добра и справедливости и в конце картины вдобавок ко всему завоевывают любовь главной героини, которую плюс к этому джентльменскому набору спасают от верной гибели. Правда фигура Вознесенского не полностью соответствовала этому стандарту, она немного растолстела, что несколько смазывало общее впечатление и вступало в некоторое противоречие с образом героя-любовника.

– Пройдемте за мной, – пригласил он меня.

Мы поднялись по лестнице на второй этаж и оказались в небольшой комнате. Мебели в ней было совсем немного: несколько кресел, в углу на тумбочке стояли телевизор и видеомагнитофон. Но это все я увидел чуть позже, так как в первое мгновение мое внимание привлек совсем другой объект; весь стол был уставлен закусками. Я не сомневался, что все это было специально подготовлено к моему тут появлению.

Вознесенский плотно прикрыл дверь и показал мне на кресло возле стола. Мы сели напротив друг друга.

– Пожалуйста, угощайтесь, дорогой Владислав Сергеевич. Этот стол специально сервирован к вашему визиту, – подтвердил Вознесенский мою догадку. – Предлагаю выпить за знакомство. Вы не возражаете?

– Нет, с удовольствием выпью.

– Тогда позвольте за вами поухаживать и налить водочки.

Вознесенский наполнил мою рюмку, сам же плеснул себе из графина сока. Поймав мой взгляд, он улыбнулся.

– Не думайте, что я собираюсь вас напоить, а сам остаться трезвым, просто врачи запретили мне употреблять крепкие напитки. А когда-то я их весьма любил и могу вас уверить, что это чувство было взаимным, – рассмеялся он. – К сожалению, в последнее время дает сбои печень. Но мысленно я пью с вами водку и завидую вам.

Я выпил и посмотрел на Вознесенского.

– Прошу вас не стесняйтесь, ешьте, пожалуйста, – сказал он.

Я решил, что это не тот случай, когда надо дожидаться повторного приглашения и набросился на еду. Тем более голод я испытывал уже давно. Закуски были очень вкусные и изысканные, что говорило о том, что хозяин особняка знал в этом толк. Сам же Вознесенский задумчиво отхлебывал из бокала свой сок и внимательно наблюдал за мной.

– Что вы собираетесь делать дальше? – вдруг спросил он.
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 >>
На страницу:
4 из 9