Анна Каренина. Вариант ХХІ века

– Костя, дорогой, я не готова. Я не знаю… – Она замолчала, так как, в самом деле, не знала, как тактичней ему отказать. – Я еще совсем молода. Мне надо учиться.

– Я не буду этому мешать. Создам все условия.

Взгляд Кити заметался по комнате, словно она пыталась найти кого-то, кто бы мог ей помочь.

– Нет, я не могу! – вдруг воскликнула она. – Ты очень хороший, но не мой! – На глазах девушки выступили слезы.

У Левина что-то оборвалось внутри, говорить было больше не о чем, все было предельно ясно.

– Извините, что отнял у вас драгоценное время, – произнес он подчеркнуто бесстрастным тоном. – Больше я вас своим присутствием не стану утомлять.

Он встал и направился к выходу из комнаты.

XIII

Уйти Левину не удалось, уже у самых дверей его обнаружила мать Кити.

– Константин Дмитриевич, вы уходите? Подождите, скоро к нам придут гости. Прошу вас, не спешить. Вас будет нам не хватать.

Левин нерешительно стал топтаться на месте. Ему хотелось уйти и хотелось остаться. Ему было больно находится рядом с Кити, но не менее больно расстаться с ней.

– А кого вы ждете? – поинтересовался он.

– Обещал нас навестить новый знакомый Кити, может, вы слышали о нем Алексей Кириллович Вронский.

Левин вздрогнул. Его вдруг охватило желание посмотреть на человека, который отобрал у него любимую женщину. Чем он лучше его, чем сумел прельстить девушку?

– Хорошо, остаюсь, – дал согласие он.

– Вот и прекрасно. Пойдемте в гостиную, – обрадовалась Щербацкая.

Левин вернулся в гостиную, из которой позорно бежал несколько минут назад. Кити была еще там. При виде Левина она побледнела, да и его лицо приняло какое-то каменное выражение. Щербацкая что-то почувствовала, она пристально смотрела то на дочь, то на гостя. Кажется, между ними что-то произошло, мысленно отметила она. И вряд ли это что-то очень приятное. Но говорить ничего не стала, потом она попытается все узнать у Кити, решила она.

Она стала расспрашивать Левина про его сельские дела. Как всегда, когда его спрашивали про то, чем он занимался, он оживлялся, тем более, к некоторому его удивлению мать Кити задавала вполне разумные вопросы и беседа стала доставлять ему удовольствие. Но продолжалось это совсем недолго, так как в гостиную быстро вошла та самая странная девица, с которой он познакомился в ночном клубе. С его точки зрения выглядела она еще более отталкивающе, чем при первой их встрече. На ее голове был парик какого-то морковного цвета, на ней была неопределенной расцветки кофта и свободно болтающие на бедрах штаны, что делало ее фигуру рыхлой.

Как может такая изысканная девушка, как Кити, дружить с такой уродиной? – недоумевал Левин. Чувство отвращения, которое он испытывал при виде ее в первый раз, сейчас только усилилось.

Нордстон кожей ощущала к себе такое отношение Левина и платила ему той же монетой. Она с откровенным недоброжелательством смотрела на него, как на человека, забредшего не в свой круг. Нордстон демонстративно отвернулась от Левина и завязала разговор с Кити. При этом громко и вульгарно хохотала, и Левин не мог определить, делает она это, чтобы позлить его, показать ему свое презрение, либо для нее это естественная форма поведения. Он бы ушел, но ему хотелось увидеть Вронского. Левин решил испить сегодня горькую чашу до дна. Может, если он это сделает, ему станет легче в дальнейшем.

Когда в гостиную вошел молодой мужчина, Левин без всякого представления понял: это он. Не очень высокий, но стройный, с приятным умным лицом. Он был одет в простой, но такой элегантный костюм, что Левин сразу понял, что он в своем одеянии выглядит по сравнению с ним неотесанной деревенщиной. Впрочем, так оно в какой-то степени и было.

В комнате сразу же появилась Щербацкая, которая незадолго до этого куда-то вышла.

– Алексей Кириллович, рада вас видеть, – радушно сказала она. – Познакомьтесь, друг нашего дома Константин Дмитриевич Левин.

Соперники обменялись рукопожатием. Все дальнейшее окончательно потеряло для Левина смысл, то, что он проигрывает по всем параметрам Вронскому, сомнений у него больше не оставалось. Он даже одобрил выбор Кити; имея подобную альтернативу, такая девушка просто не может не отдать предпочтения этому человеку. Да и чем он, Левин, может привлечь ее, его интересы и заботы ей чужды. А во всем остальном он скучен, старомоден и, как говорят сегодня, не сексапилен. А вот от Вронского сексапильность так и прет. Конечно же, для молодой девушки это подарок судьбы.

– Что принц Альберт? – поинтересовалась Щербацкая.

– У него возникла идея устроить большой прием. И даже ни сколько прием, сколько бал в староиспанском стиле, в костюмах тех лет. Будет интересно. Я принес вам приглашения.

Вронский достал из кармана несколько открыток и раздал присутствующим тут женщинам. Затем повернулся к новому знакомому.

– Я про вас слышал, вы занимаетесь аграрным бизнесом, – сказал он.

– Ваша информация верна, – подтвердил Левин.

– И как это сегодня?

– Очень сложно, приходится много работать. Все разрушено на корню. Нужно восстанавливать деревню шаг за шагом. Это процесс ни на одно десятилетие.

– Вы взвалили на себя тяжелый крест.

– То ли я взвалил, то ли он сам на меня упал. Просто однажды почувствовал, что должен этим заняться.

Левин внимательно смотрел на своего собеседника, пытаясь понять, нет ли в его словах иронии или насмешки. Но Вронский выглядел серьезным, кажется, он действительно так считает. И это до какой-то степени вызвало в Левине симпатию к нему.

В гостиную вошел хозяин дома. Судя по его виду, он только что откуда-то вернулся. Щербацкий внимательно всех оглядел, поздоровался со всеми и направился к Левину. С самых первых минут знакомства они стали симпатизировать друг другу. Хотя и занимались совершенно разными вещами, но Левин всегда ощущал какую-то родственную связь с этим человеком. В чем-то они были очень похожи.

Они начали разговор, Левин участвовал в нем с удовольствием, но одновременно наблюдал за беседовавшей с Вронским Кити. Она и не скрывала своих чувств, они, как веснушки, все высыпали на ее лице. Таких счастливых глаз, как у нее, он, пожалуй, еще не видел никогда. Внутри у Левина все жгло, и он уже чувствовал, что это жжение пройдет не скоро. Лучше бы он не становился свидетелем этой сцены, он предвидел, что она будет возвращаться к нему еще много раз.

XIV

Когда Вронский вышел из дома Щербацких, было еще не так поздно. Он стал думать, куда же ему направиться. Идти на свою съемную квартиру не очень хотелось, там было скучно и одиноко. Правда, можно было пригласить Кити поехать туда с ним, никаких сомнений, что она бы согласилась, у него не было. Об этом красноречиво повествовали ее глаза, лицо, жесты и даже дрожащий от внутреннего напряжения голос. Вронский нисколько не сомневался, что она влюблена в него по самую макушку. Ему было приятно, но не более, он понимал, что никаких глубинных чувств в нем она не возбуждала и не возбудит. Она чересчур молода, наивна, даже в чем-то простовата, хотя внешне кажется утонченной и изысканной. Но он слишком много в своей жизни благодаря работе встречал самых разных женщин и научился распознавать, где имеет место воспитание, а где эти качества даны от природы. Не умаляя достоинства Кити, в данном же случае речь идет о приобретенных свойствах. А это уже не так интересно, опыт подсказывает ему, что пройдет какой-то период времени, и эта изящная девушка превратится в скучную, одолеваемую бытом женщину. Таких примеров ему известно немало, он давно понял, что ничто так не портит даму, как семейная жизнь. За несколько лет многие превращаются в занудливых, скучнейших особ, убежденных, что муж – это их законная добыча и собственность, с которой можно делать все, что заблагорассудится. И потом даже не знаешь, кого больше жалеть: жену или мужа? Но самое смешное или ужасное то, что зачастую они не понимают, как все это отвратительно смотрится со стороны. И невольно думаешь, что сделаешь все возможное и даже невозможное, чтобы самому не оказаться в точно такой же ситуации. Вот он и старается в нее не попадать.

Хотя с другой стороны рано или поздно жениться придется, в их ведомстве, даже в нынешнее суперпродвинутое время достаточно косо смотрят на холостых сотрудников. Особенно достигших определенного ранга. Ни первым советником посольства, ни тем более послом не обремененного семьей не назначат. А он нацелен на карьеру дипломата, значит, в ближайшем будущем придется подыскивать себе супругу. Не то, что эта перспектива его уж совсем огорчает, но за тридцать с гаком лет своей жизни так привык к свободе, что не представляет кого-то рядом с собой на постоянной основе. Иногда ему кажется, что долго он не сможет никакого терпеть. Один человек всегда ограничивает возможности другого, невольно вынуждает приспосабливаться к нему. В этом плане ему достаточно и начальства, которому приходится все время угождать. А это совсем не в его характере; мама всегда упрекала его в чрезмерной независимости и свободолюбии. Но уж он такой, как есть. И вряд ли его что-то может его изменить.

Внезапно Вронский даже замер на месте. Он совсем забыл, завтра же приезжает его мать. Скучно стало в Москве, вот и решила навестить сыночка, посмотреть, как он тут устроился. Да заодно и проведать, не завел ли кого? Она давно и регулярно пилит его за нежелание обзавестись семьей. У каждого свой пунктик, у его мамы – именно этот, не самый для него приятный. Но придется выдержать этот приступ, на кону ни больше, ни меньше, его личная жизнь.

Да, но он так и не решил, куда же направиться? Перед приездом мамы надо провести по возможности максимально приятный вечер. Вронский стал мысленно перечислять варианты. Знает он один ночной клуб, где в отличие о т других подобных заведений собирается весьма приличная публика. В том числе и женщины, с некоторыми посетительницами у него заводились недолгие, зато приятные отношения. Вот туда он и поедет.

Вронский ощутил прилив эмоций. Впереди его ждет приятная ночь. Он поднял руку, чтобы остановить пролетающие мимо такси.

XV

Вронский прибыл на вокзал минут за десять до прихода Сапсана. Встречающих было много, и он двинулся в плотной толпе людей к перрону. Если быть честным, а Вронский по-возможности старался быть честным с самим собой, он бы предпочел это утро провести как-нибудь иначе. Голова была тяжелая. И не удивительно, если иметь в виду, сколько он вчера выпил в клубе и в каком часу лег спать. Но все неприятности стоили того, он с удовольствием вспоминал свою ночную знакомую. Да, таких женщин не так уж и много, умеет она зажигать. Жаль только, что в самый последний момент неожиданно ускользнула от него, когда он уже был готов везти ее в свое холостяцкое гнездышко. Почему она так неожиданно скрылась, Вронский не понимал. Хуже всего, что эта неудача еще не зарубцевалась в душе, напоминала о себе неприятными воспоминаниями. Может, стоит еще раз сходить туда и попытаться ее найти?

Он стал размышлять на эту тему. Но в его мысли вклинился чей-то голос.

– Вронский, Алексей! – услышал он.

Вронский посмотрел по сторонам и буквально в нескольких шагах от себя обнаружил Степана Облонского, мужа сестры Кити. Они были не слишком хорошо знакомы, виделись пару раз у Щербацких. Он оставил у него какое-то неопределенное впечатление – человека без стержня. А таких Вронский не слишком жаловал, такие люди подобно флюгеру, поворачиваются вместе с ветром. На них в серьезных делах опасно положиться; ветер сменится – и они предадут. Впрочем, к счастью никаких дел у него с ним и не предвидятся. Что же касается просто общения, то почему бы и не поговорить, в этом плане он вполне приятный собеседник.

– Стива, здравствуйте! Рад вас видеть. Что вы тут делаете?

Облонский загадочно улыбнулся.

– Встречаю женщину, – ответил он.