– Пошли! – поскакал заяц Боботунчик рядом.
Шли они шли, лиса совсем видом поскучнела, до глубокой ямы дошли. Лиса приволокла жердь, бросила её через яму, стала медведя уговаривать:
– Ступай первым, дружок медведь Ворчугин! У тебя ножки толстенькие, лапки широконькие, как по тропочке пройдёшь, ни за что не упадёшь!
Пошёл медведь, да чуть ступил, так и прямо в яму.
А лиса тут же давай волка уговаривать:
– Пойди теперь ты волчок-куманек. У тебя лапки мягонькие, ноготки востренькие. Ежели и свалишься, ноготками поймаешься да и выцарапаешься. Ступай!
Пошёл волк Бирюк, да только ступил, так в яму и свалился. Куда там когтем уцепиться, вякнуть не успел.
А лиса уже на зайца наступает:
– Твоя очередь, зайчик Боботунчик! У тебя ножки тоненькие, сам лёгонький, скорёхонько пробежишь по жёрдочке!
Побежал заяц и тоже свалился.
А лисе того было и надобно.
Яму стороной обошла и дальше направилась.
Идёт себе без цели, цветики собирает, листики обрывает.
Поди и по сей день так ходит.
Волк, медведь и лиса
Жили-были-поживали, добра наживали волк Бирюк и медведь Топтыгин.
Вот медведь и говорит волку:
– Давай-ка, брат волк наломаем сучьев да состроим шалаш на зиму!
– Обойдёмся и без сучьев, – ответил волк, – давай лучше яму в земле выроем.
Медведь согласился и стали они рыть.
Вот, рыли они, рыли, глубокую-преглубокую яму вырыли. Волк и говорит:
– Теперь давай ходы в разные стороны делать.
Стали делать ходы, разошлись в разные стороны. Роет Топтыгин, роет, вдруг видит: блестит что-то. Схватил, а это золотой коробок. С испугу и уронил. А золото тяжёлое – как стукнется о землю, коробок и открылся.
А из коробка зайцы полезли.
Вот медведь и давай их отлавливать и есть. Ел, ел – всех переел, растолстел. Из норы выбраться не может. Разморило Топтыгина, лежит, дремлет и слушает как зайцы в брюхе у него переговариваются.
«Давайте, – говорят, – братцы-зайцы прогрызём брюхо у медведя да и вылезем!»
Медведь испугался:
– Не грызите меня, милые мои, а то умру ведь! Я вас лучше так, задаром, обратно выплюну!
Зайцы согласились. Медведь их и выплюнул. Тут на свою беду волк идёт. Решил приятеля проведать. А медведь-то уже опять похудел. Проголодался. Взял да и без лишних слов проглотил волка.
«Ну уж тебя-то, – думает, – не выпущу» – и спать лёг. Да так сладко уснул, что пасть открыл и захрапел.
Пасть открыл, а волк-то не будь дурён, взял да и вылез через глотку. Вылез и давай скорее наверх ход рыть.
«Ладно, – думает, – друг-товарищ дорогой медведь Топтыгин! Отплачу я тебе за такую верную дружбу»
Вырылся на свет Божий и прямиком к лисе-куме отправился.
Известно каждому: в лесу хитрее лисы зверя нет.
Пришёл, рассказал ей всё как произошло, а лиса и отвечает:
– Пойдём сразу же, пока медведь спит. По дороге я придумаю как ему отомстить.
Подкрались они, слезли в яму к медведю. Спит Топтыгин – храпит так, что со стенок земля сыплется. Взяла лиса ножницы, распорола медвежье брюхо, насовала туда сухих еловых шишек и обратно заштопала.
Проснулся медведь, шишки-то в брюхе сухие – жажда мучит.
Встал и пошёл к реке напиться. Оступился неловко, да прямо в воду – Бух!
А шишки-то сухие, лёгкие, вот его и понесло по течению.
Так и утащило не знаю куда!
Волчья песенка
Жили-были старик со старухой в старенькой избёнке. Жили с ними парнечок да девушка, пять овечушек, собачечка-пустолаечка, кошечка-беломоечка, петушок да курочка. Избёнка у них стояла на пригорке и вот повадился ходить к ним из глухого оврага волчок Ухопкин-серый бочок.
Придёт ночью и заведёт:
– Увы-вы-вы!
Живёт на горе-то старичок!
Старичок да бабушка,
Парнечок да девушка,
Пять, пять овечушек,
Собачечка-пустолаечка,