Счастия ключи

Так вот, у всех в жизни бывает много иного. Именно поэтому с интересом люди читают романы. А если описываемая личность к тому же ещё во многом уникальна, тем более будет интересно о ней почитать.

Вот поэтому я и писал всё это, уверенный, что это – не напрасно!

Глава XI. Интересные факты и приключения

Замечу, что однажды я прочёл своеобразный рассказ о том, сколько за свою жизнь всякого сделал Лион Фейхтвангер. Там перечислялось, например, не без иронии, сколько он съел туш баранов, коров и т. д., и т. п. Читать это мне было очень интересно. Ведь по сути это – правда. Но преподнесено по особому. Постараюсь и я в таком же духе.

Путешествовал Владимир, о чём кое-что уже упоминалось, – но это – итоговый, более полный, перечень, – по городам Италии, Испании, Чехии Гибралтара, Англии, Португалии, Швейцарии, Франции, Лихтенштейна, Германии, Таиланда, Майлазии, Новой Зеландии, Мексики, Америки, включая Гавайи, Австралии, Бельгии, Голландии, Прибалтики, Украины, Белоруссии, понятно, России, с экскурсиями и без, был в интересных пригородах Будапешта, Зальцбурга, Парижа, Флоренции, Петербурга, Москвы. В Америке он был в Чикаго, Бостоне, Балтиморе, Атлантик-Сити, Филадельфии, Аннаполисе, Лас-Вегасе и других городах, путешествовал по городам Калифорнии и Штату Невада был в городах Канады. Жил подолгу в Париже, под Флоренцией, под Лос-Анджелесом, в Карловых Варах, в Каннах, в Ницце, в Одессе, Сочи, Ялте, Красноярске, Москве. По нескольку дней он был в Мадриде, Лондоне, Нью-Йорке, Венеции, Риме, Барселоне, Сан-Фрациско, Лос-Анджелесе, Вене, Будапеште, Зальцбурге, Монте-Карло, Санта Барбаре, Риге, Таллинне, Ростове-на-Дону, в Киеве, Канкуне и Пуэрто-Вайяртэ Мексики, в Сигапуре и Гон-Конге, Бангкоке, Сан-Франциско, Сан-Ремо, Сорренто и др.,

А вот, для примера, его поездки по воде, на различных судах, как более характерные, тоже незабываемые; попытаюсь перечислить. Плыл он по Чёрному морю из Одессы до Батуми, из Сочи до Ялты и из Ялты до Одессы; ещё раз – из Одессы до Сочи (на погибшем потом теплоходе «Адмирал Нахимов»); из Гагры до Пицунды; по озеру Рицца; вдоль берегов Крыма – от Фороса до Судака; по рекам Петербурга, Москвы, Севильи, Голливуда, Канкуна, Сингапура; по озеру в окрестностях Зальцбурга – до красивейшего городка Хальштадт; по Дунаю (в пригороде Вены); по лиману в устье Днестра (от Овидиополя до Белгорода Днестровского); по Днепру (от Киева до Одессы); по Волге (Чебоксары-Казань); из Петербурга – по Неве и трем озёрам, – Ладожскому, Онежскому и Белому; плавал из Петербурга в Таллинн и в Петергоф; с острова в океане к статуе Свободы у Нью-Йорка; из Майами на Багамские острова; по лагуне одного из Багамских островов; из Бангкока до Сингапура и Гон-Конга; из Гон-Конга в Макао, из Новой Зеландии в Австралию; от Неаполя до острова Капри, в Сорренто; по каналам Венеции, на острова? вблизи неё; между Гавайскими островами. Тоже трудно поверить, но это было!

Не перечисляю ещё множество мест отдыха и командировок, куда он приезжал поездами и самолётами. И так много!

Снимали они однажды комнату в Ялте у бывшей узницы Освенцима. Боясь расспросов, она дала ему почитать книгу двух чехов, бывших механиками в этом концлагере. Эту книгу он читал весь отпуск на пляже. Так вот, когда открывали камеры после отравлений, видели одно и то же: пирамиду из тел; когда люди видели стелющийся газ и понимали близось смерти, они начинали карабкаться одни на других, более сильные – сверху. Так – каждый раз! Ужасно! А хозяйке комнаты в Ялте посчастливилось спастись, когда лагерь освободили.

Был Владимир на крыше Домского собора и в театре Ла Скала – в Милане, во дворце Дожей там же, и плавал на гондоле по каналам, – в Венеции; был в Храме «Христа-Спасителя», в соборе Василия Блаженного – в Москве, в храме Нотр-Дам – в Париже, в храме «Спас-на-Крови», в Казанском и Исаакиевском соборах, в Петропавловском соборе – в Петербурге, в картинных галлереях, музеях Москвы, Петербурга, Мадрида, Нью-Йорка, Вашингтона, Чикаго, Парижа, Лондона, Флоренции, Ватикана, – в «Пинакотеке» и в «Сикстинской Капелле», в двух музеях Сальвадора Дали, – под Барселоной и во Флориде, в музее Родена в Париже, в доме-музее Хемингуэя на острове на юге Флориды, в доме-музее Бетховена в Бонне, в соборах Вильнюса, Риги, Каунаса, в соборах и «Алмазном фонде» Кремля в Москве, в церквях Загорска, в монастыре на острове Валаам, на Красноярских «Столбах» и на Красноярской ГЭС, на «Гранд Каньоне» в штате Невада Америки. Плавал на нескольких теплоходах по Чёрному, в том числе – дважды на печально известном теплоходе «Адмирал Нахимов», и Балтийскому морям, трижды – по океанам; видел, Казбек и Везувий, с их подножья; пролетел на вертолёте над Кавказом; проехал на старинном экскурсионном поезде по горам Новой Зеландии; был у кратеров вулканов на Гавайских островах. [Если что-то повторил, не обессудьте.]

Видел он подлинных «Мадонну», «Венеру Милосскую», «Нику Самофракийскую» в Лувре, «Давида» Микельанжело под Флоренцией, «Гернику» Пикассо в Мадриде, Пизанскую башню, «Пинакотеку» в Ватикане, Пергамский фриз, выставленный после войны в Эрмитаже, а затем возвращённый в Дрезденскую галлерею, и скульптуру «Мыслитель» Родена в его парижском музее, и скульптуру «Вольтер» Гудона в Эрмитаже, и памятник Эйнштейну в Вашингтоне, и памятник Колумбу в Барселоне, и – Сервантесу в Мадриде, и многие картины Да Винчи, Рубенса, Гойи (последнего – на стенах собора), Ренуара, Пикассо и ещё многих-многих великих, которых не перечислить, – в российских и западных музеях… Дух захватывает от одних воспоминаний!

Был он на корриде (бое быков) в Мадриде, под балконом Джульеты в Вероне, стоял там на коленях перед скульптурой Джульеты; был в Коллизее, Пантеоне, у фонтана «Триви» и на площадях Испании, Навона, – в Риме, на площадях Венеции. Видел не только фонтаны Петергофа, но – поющие фонтаны Барселоны, многочисленные большие фонтаны в Версале, оказавшись там именно в воскресенье, когда они действовали; был в садах Дюпонов, именно во время сказочного салюта, в Америке. И в Ницце посчастливилось быть именно тогда, когда там был праздничный, юбилейный, необычайный по красоте, фейерверк над водой. Кстати, был он в Чехии и в Вышнев-граде Будапешта и у минеральных источников в Карловых Варах, где прошёл курс оздоровительных процедур и пил минеральные воды, был и в Марианских Лазнях. Всё это выглядит невероятной, невообразимой сказкой, как-будто сочинённой человеком с большими знаниями и завидным воображением.

На следующий год после открытия Московского университета был он в его высотном здании, на 11-м техническом и самом нижнем, подвальном (всего их – кажется, шесть), этажах. Был в машинном отделении теплохода «Балтика» (по знакомству с главным механиком теплохода). Наблюдал из окна самолёта, пролетая в Сибири ночью объект, пролетавший над лесом и освещавший его прожектором, признанный экипажем самолёта неопознанным летающим объектом.

Был в оперных театрах в Сиднее, в миланском Ла Скала, в Мариинском Петербурга (понятно) и в Большом Москвы, в Венском, в Ницце, в Париже, Мадриде, Одессе, в Нью-Йорке, в концертных залах Москвы и Петербурга, Вашингтона, Майами, Атлантик-Сити, Ялты (Тоже непостижимо).

Рамки повести не позволяют мне писать больше, но я всё-таки не могу не перечислить основных деятелей искусства, кого Владимиру посчастливилось увидеть и услышать со сцены, даже без упоминания для краткости их рода деятельности. Надеюсь, некоторые имена из них знакомы читателю. Это, из самых выдающихся: Мравинский и Курт Зандерлинг, Натан Рахлин, Иегуда Менухин и Вилли Ферреро, Бени Гудман и Тото Кутуньо, и Пол Анка, и Рената Тебальди; из советских: Лев Дещенко и Влвдимир Винокур с группой пародистов, ансамбль Игоря Моисеева, Дудинская и Сергеев, Ливанов и Массальский, Яншин и Пашенная, Турчанинова и Алла Тарасова, и Майя Плисецкая, Лариков, Толубеев и Сафронов, Кибардина и Полицеймако, Макарова и Стржельчик, Юрьев, Иордан и Лаптев, Гмыря и Солянников, и Вахтанг Чабукиани, и Барышников (которого он видел на последнем выступлении в Петербурге, а затем, годы спустя, в Вашингтоне), и Гоар Гаспарян; и ещё, – в разных местах, – Хосе Каррерас, и Лючано Паваротти, и Рикардо Фольи, и Хулио Иглесиас, и Энгельберт Хампердинк, и Андреа Бочелли, и Кисин, и Мацуев, и Башмет, и Спиваков, и Фрейндлих, и Образцова, и Высоцкий, в спектакле «Гамлет», и Вертинский, в его последнем концерте, и Сискаридзе, в концерте в Большом театре… И ещё многие-многие, всех не перечислить. Назвал только самых выдающихся, не упомянуть которых попросту не смог. А сколько интереснейших было передач по радио, где многократно пели Андрей и Алексей Ивановы, Козловский и Лемешев, Михайлов и Петров, Утёсов и Лисициан, Юрьева и Долуханова!.. Звучали голоса Шаляпина, Карузо, Джильи, Марио Ланца, Каллас, Марио дель Монако, Джузеппе ди Стефано и других. По радио и телевиденью с особым удовольствием слушали Джо Дассена, к сожалению, рано ушедшего из жизни. Не перечислить даже самых достойных! Увы, сейчас многие из них забыты. А многих российских, к великому сожалению, так и не узнали на Западе. Думаю, сыграли роль здесь и языковой, и идеологический баръеры. И очень жаль! Как видно, только русские музыканты и балет – во все времена всемирно признаны и блистают. Труднее пробиться на Запад было певцам и драматическим актёрам. А даже блестящая русская живопись только теперь начала получать признание на Западе. При сталинизме попасть за границу было проблемой (о попытке Козловского я упоминал), смогли единицы, а многие – с печальными последствиями. Те, кто там побывал, как мы уже знаем, угождали в лагери, а то и лишались жизни.