Жажда…

Игорь посмотрел на меня. Я кивнул. Собаки начали свою работу. Но крыс было слишком много. Три серые твари откуда-то сбоку подбежали к нам, остановившись в полуметре, и встали на задние лапки. Одна из них пронзительно запищала. Её писку вторила Татьяна. С испугу. Я подхватил лежащую рядом совковую лопату и, словно большой мухобойкой, прихлопнул их по очереди. Не рассчитал с силой удара. Черенок лопаты треснул. Отбросив её в сторону, с подскока пнул вставшую неподалёку ещё одну. Обвёл взглядом «поле сражения» в поисках противника. Собаки планомерно уничтожали появлявшихся грызунов, не давая им разбрестись по территории. Владелец заводика переводил дыхание, наклонившись вперёд, уперев руки в колени. Белое, как полотно, лицо Татьяны по-прежнему представляло собой маску страха. Только главный технолог, вытирая лоб платком, что-то бормотал себе под нос.

– Ну, – обращаясь сразу ко всем, – как-то так…

12

Сидя за столом во дворе дома владельца комбикормового завода, не мог отделаться от чувства неловкости. Хозяин дома снял пиджак, но всё равно выглядел представительно. Подстать мужу Элеонора Степановна, надев несколько стильных и, явно, недешевых украшений поверх повседневного платья, по праву выглядела хозяйкой застолья. Моя спутница Татьяна в полицейском мундире с горделивой осанкой не оставляла сомнений в том, ради кого затевался этот званый ужин. Лишь я выглядел кем-то вроде водителя, которого по доброте душевной пригласили за хозяйский стол. При отражении крысиной атаки выплеск адреналина заставил меня слегка вспотеть, о чем предательски напоминал лёгкий запашок, надеюсь, неразличимый на свежем воздухе. Вдобавок к этому, последствия моего футбола крысиными тушками сейчас виднелись царапинами на замше мокасин. Словом, чувствовал себя «не в своей тарелке».

Поскольку машину оставил во внутреннем дворе завода, позволил себе поддержать первый тост за благое начинание, коим, конечно же, было снижение поголовья серых вредителей. Хорошо пошла домашняя наливочка. Потекла беседа. На правах старшего тему задал Юрий Александрович. Разве мог он обойти стороной традиционную затравку подобных посиделок, когда за одним столом судьба сводит разные поколения. «Вот раньше было совсем не то, что нынче». Применительно к ситуации его заводика, осаждаемого полчищами крыс, это вылилось в монолог славословия плановой экономике, где подобные проблемы решались системно и на более высоком уровне.

Вторя хозяину, я выдал реплику, что сейчас пытаемся победить симптом, а надо бы бороться с болезнью. Воспользовавшись короткой заминкой, пояснил. Невозможно извести крыс, пока они будут воспроизводить свою популяцию. Свалка в паре километров от завода – вот источник головной боли, вот рассадник. Юрий Александрович согласился.

– Только как я её закрою? – С ноткой горечи в голосе. – Свалку-то эту. У неё хозяин есть. И сам понимаешь, – перешёл на доверительный тон, – что хозяин этот нашему районному руководству человек не чужой. В своё время урвал кусок ненужной земли, вся прелесть которой только в том и заключалась, что к городу ближе, чем та, старая, городская свалка. Конечно, сюда мусор возить выгодней!

Хлопнули по второй рюмашке. Хозяин продолжил тему, игнорируя намеки жены.

– Вот я, к примеру, человек в районе не последний. – Дождавшись моего кивка согласия, продолжил. – А на приеме у главы района был раз…, – прикинул в уме, сколько раз, – по пальцам одной руки пересчитать могу. К нему ж не подступиться! Оградился всякими замами, начальниками управлений. А губернатор! К нему вообще не пробиться. – Махнул рукой, мол, нечего даже пытаться. – Они все разом и есть самые настоящие крысы!

Меня прямо-таки подмывало сказать, что ко мне их глава района с двумя другими такими же сам приезжал на встречу. Да ещё потом благодарил за то, что я их принял. Но не стал. Я же в гостях. А вслух развил мысль:

– И не только они. Ещё и те, что у них на содержании: журналисты там всякие, политики разные. – Моя сдержанность на пару с самоконтролем после второй стопки наливочки куда-то отлучились. – Это чтобы народ напрямую не требовал от власти исполнения её прямых обязанностей, ему подсовывают всю эту свору.

– Посмотрите, какой Володя у нас борец за счастье народное! – С весёлыми нотками в голосе, положила мне руку на бедро Татьяна. – Ещё чуть примет на грудь и на баррикады позовёт!

Женщины засмеялись. Мы с Юрием Александровичем через несколько секунд последовали их примеру.

– Виноват, товарищ капитан! – Напуская на лицо серьезное выражение. – Татьяна Васильевна, подобное больше не повторится. – Склонил голову в знак признания своей неправоты.

На щеках Татьяны проступил лёгкий румянец. После этого солировать за столом стала Элеонора Степановна. Несколько почти риторических вопросов в адрес моей спутницы, упоминания вскользь заслуг мужа, тактичное отслеживание наполнения наших тарелок – всё это изменило атмосферу застолья. Какие политики, какие крысы в этот теплый летний субботний вечер за щедрым столом с приятными собеседниками?

Пару часов пролетели незаметно. Отвести нас в гостиницу вызвался местный участковый, которого Юрий Александрович проинформировал о том, что в гостях у него ни много, ни мало начальник пресс-службы областного главка. Начальство, как ни крути. Конечно же, хозяева вышли нас проводить. Усадив Татьяну на заднее сиденье служебного УАЗика, замешкался, пытаясь сесть на переднее.

– Что, – услышал весёлый голос Юрия Александровича, – отвык на таких машинах ездить? Это тебе не твой «Порше». Дорогая машина. – Протянул с видом знающего человека. – Или подержанную брал? – С ноткой надежды в голосе.

– Да, нет! – Пожал плечами, не понимая такой интерес к моей машине. – Новенькую подарили.

– Подарили? – К концу слова удивление перешло в недоверие к услышанному. – Кто?

– Ну, да! Подарили. – Развернулся всем корпусом к ошарашенному подобной новостью хозяину комбикормового завода. – Помог нужному человеку губернаторские выборы выиграть, поэтому люди, которым это было выгодно, мне подарили «поршик». – Усмехнулся. – В знак благодарности.

– Ты знаком с губернатором!

– Я у него в советниках числюсь.

Похоже, эта новость ещё сложнее укладывалась в голове Юрия Александровича. С видом непонимающего, что происходит, он медленно развернулся и пошел домой походкой сильно уставшего человека. Элеонора Степановна, виновато улыбаясь, последовала вслед за мужем. Мы поехали в гостиницу.

Гостиница. В старой литературе её, вероятно, окрестили бы постоялым двором. Двухэтажный кирпичный дом, построенный в годах шестидесятых прошлого века для поселковой администрации и с тех пор часто менявший предназначение и, соответственно, перестраиваемый. Сейчас часть здания была отдана под минипекарню, часть под различные кладовки, непонятно чем заполненные. На втором этаже оставили четыре комнаты для случайных приезжих, туалет и небольшую душевую. В большой комнате разместились наши девушки-кинологи, две поменьше отдали мне с водителем автобуса и Татьяне. Для Игоря в моей комнате оставили раскладушку. Да уж, зная наперёд о подобных бытовых условиях, подумал бы несколько раз о целесообразности этой поездки. Хотя, кого я обманываю? Сынок попросил. Разве могу я ему отказать.

– Пару часов поспать и на заводик. – Поднимаясь по лестнице, почему-то начал рассуждать вслух.

Помог Татьяне открыть её комнату. Распахнул дверь:

– Спокойной ночи.

– Зайдёшь? – Проходя мимо меня, взяла за руку и слегка потянула за собой.

– Да, ну…

– Пойдём…

Гостиничные кровати, полагаю, были не на много моложе здания. Растянутые скрипучие панцирные сетки не оставляли другого выбора, как сбросить матрацы на пол. Правда, Татьянины крики едва ли заставили сомневаться, чем занималась постоялица. Не знаю, почему, но меня нисколько не заботило, слышал ли их кто-нибудь.

– Какой же ты классный. – Отдышавшись, Таня положила голову мне на грудь. – Я боялась, ты меня снова проигнорируешь.

– Снова?

– А я, дурочка, ехать не хотела. – Тихонько засмеялась. – Наказали они меня! – Прыснула смехом. – Как же!

Приподнялась на локте и легла животом на меня. Указательным пальцем левой руки начала водить по моему лицу.

– В следующий раз, когда что-то затеешь с нашими, дай мне знать. – Поцеловала в подбородок. – По дружбе.

– По дружбе? – Повторил эхом.

– Ну, мы же теперь друзья? – То ли спросила, то ли утвердила, слегка отстраняясь, чтобы лучше рассмотреть мою реакцию.

Приняв мою улыбку за одобрение, вновь положила голову мне на грудь. Что-то пошептала, чего я не расслышал.

– Танюш, – извиняющимся голосом, – мне пора идти.

– Да, конечно, Вов.

Вернув матрацы на место, оделся. Уже стоя в дверях в ожидании прощального поцелуя, негромко пробубнил, не для Татьяны, для себя:

Под сенью ангела-хранителя крыла,

Желаю, милая Татьяна,

Чтоб жизнь размеренно текла.

Спокойно, тихо, без изъяна …

– До завтра. – По-приятельски коснулась щекой моей щеки.

13

В сумерках при плохом освещении контуры цехов завода выглядели зловеще, поэтому я снял с пожарного щита лопату. Почувствовал себя уверенней. Присвистнул, ожидая, что на мой свист откликнется Рекс. Сработало. Через минуту он уже перебирал лапами в паре метров впереди меня, постоянно оглядываясь, чтобы я не отставал. Игорь сидел в старом кресле, принесённым, полагаю, с проходной, рядом лежала собака.

– Товарищ командир! – Встал перед ним по стойке смирно, прижав лопату сбоку, словно винтовку. – Прибыл в ваше распоряжение.