Этика. Краткий курс

Одной из форм индуизма, широко распространившейся с X в., было движение бхакти. Религиозно-этическую направленность учению бхакти придал Рамануджа (1027–1127). Душа вечна, неизменна, свободна, однако падение души – ее связь с телом – вызвано грехом и незнанием. Осознав свой грех, душа может спастись через бхакти (преданность) богу и прасаду (милосердие) к окружающим.

Религиозно-этическим учениям, ставившим целью достижение душой освобождения, противостояли взгляды, которые мы видим в народной мудрости и литературе. «Настоящая находчивость и настоящая смелость приводят к наивысшему удовольствию», – утверждал Дандин, автор «Приключений десяти принцев». «Безмерно могуча судьба, но могучи и людские дела. Мир и труд – вот источник благополучия», – сказано в древнеиндийских афоризмах.

Китай

В Китае в эпоху феодализма господствовала идеология неоконфуцианства. Дун Чжун-шу (179–104 до н. э.) полагал, что в природе человека заключены противоречивые нравственные инстинкты: алчность и человеколюбие. Природное положительное – честность, простоту и искренность – необходимо поддержать и развить воспитанием, а все низкое подчинить нравственным началам. Дун Чжун-шу объединил конфуцианский принцип сыновней почтительности с положениями легизма о следовании закону. В результате беспрекословное подчинение воле императора получило религиозную, правовую и нравственную санкции.

В отличие от конфуцианства даосизм начиная с III в. предлагал опору в ощущении единства с природой и космосом, в чувстве связи с единым и вечным. В этике первое выразилось в идеале внутренней свободы у поэта Се Линъюня (385–433), второе – в трактатах и стихах Жуань Цзи (210–263) и историка Юань-Xyана (328–376). Однако уже у философа Гэ Хуна (284–363), создателя «Баопу-цзы» – своеобразной энциклопедии даосизма, обнаруживается определенная связь с этикой конфуцианства.

В это же время (III–IV вв.) в Китае распространяется буддизм. Наибольшего влияния он достигает в эпоху Тан (VII–IX вв.). Широкое распространение получила в VII–VIII вв. школа чань-буддизма. В «Алтарной сутре шестого патриарха» Xyэй-нэна (638–713) значительное место занимают проблемы нравственного совершенствования – постижение и практика милосердия, соблюдение заповедей, терпеливость, подвижничество, медитация и обретение мудрости. Напротив, более поздний наставник чань-буддизма Линь-цзи считал, что нет необходимости в уходе от мира – человек может заниматься самыми обыденными вещами, воспринимать жизнь во всем ее богатстве, обязан трудиться, ибо труд облагораживает человека. Однако как и в даосизме, в китайском буддизме с самого начала обнаруживается и стремление к сближению с конфуцианством. Один из буддистов IV в. писал, что «великий путь совершенных мудрецов» един для всего мира, что «Будда, Чжоу-гун и Конфуций» одинаково объясняли верность, сыновнюю почтительность и покорность.

В эпоху Сун (X–XIII вв.) складывается философская школа неоконфуцианства, вобравшая в себя ряд идей буддизма и даосизма. Завершил систему неоконфуцианства Чжу Си (1130–1200). Основное понятие его системы: «Великий предел» («тайцзи»), он – первичен, как идеальная форма. Но для реального существования Вселенной требуется и материальное начало (ци). Человек – часть мироздания и наделен изначальной природой (син), которая есть не что иное, как воплощение в человеке моральных принципов. Возникновение зла коренится в затемнении, искажении индивидуальной природы человека. Различие в индивидуальной природе обусловливает различие способностей, в том числе и способностей к совершенствованию и участию в управлении.

С эпохи Сун совершилось определенное разделение сфер воздействия неоконфуцианства, буддизма и даосизма. Первое – господствующая идеология, теоретическое основание управления Поднебесной и путь практической подготовки чиновников-конфуцианцев. Второе – источник поэтического вдохновения, основание для философского углубления в себя. В философско-этическом плане буддизм смыкается с даосизмом и оба используются для более глубокого обоснования принципов нравственного совершенствования.

Борьба с ортодоксальным неоконфуцианством в эпохи Мин и Цин принимала разнообразные формы. В этике Ли Чжи (1527–1602) отрицалась неизменность этических категорий: «Что вчера было злом, то сегодня добро, что сегодня зло, завтра будет добром». Ван Фу-чжи (1619–1692) утверждал принцип развития в приложении к человеку: для человека естественно и нравственно следовать голосу природы, а не умерщвлять чувства. Дай Чжень (1723–1777) в трактате «О природе добра» говорил о познаваемости мира, силе человеческого разума, необходимости просвещения народа.

Ближний и Средний Восток

Развитие феодальных отношений в странах Ближнего и Среднего Востока началось в III–IV вв. Ломка патриархального уклада и обострение социальных противоречий способствовали политическому объединению арабов, централизации власти и новой идеологии. Одним из проповедников единобожия стал Мухаммед (ок. 570–632) – основоположник ислама и создатель Корана.

Слово «ислам» означает «покорность». Отношение мусульманина к богу есть отношение преданного, нерассуждающего слуги, слепо выполняющего его предначертания. Все стороны жизни получили отражение и оценку в Коране (священной книге мусульман), Сунне (собрании преданий о высказываниях и поступках Мухаммеда) и шариате (систематизированном своде мусульманских законов).

Коран – священная книга мусульман. Содержание Корана составили речи Мухаммеда, записанные и обработанные уже после смерти пророка. Главный принцип провозглашаемой Кораном веры – строгий монотеизм, выраженный в формуле: «Нет божества, кроме Аллаха, а Мухаммед пророк его».

Моральные увещания Корана требуют безусловного подчинения воле Аллаха, щедро обещая милости правоверным и грозя карами неверным. Предписания Корана охватывают весь круг обыденной жизни: отношение к семье, обязанности между родственниками и сородичами, полезные и достойные занятия, отношения с народами другой веры, запреты.

В семейно-брачных отношениях подчеркивались главенство мужчины, многообразные формы подчинения женщины, полная зависимость детей от воли отца. Осуждались пьянство и прелюбодеяние. Обязательны помощь неимущим и сиротам, делание добра близким и нуждающимся в помощи.

Самый тяжкий грех – отречение от истинной веры. Высшая добродетель – покорность воле Аллаха, готовность на самопожертвование во имя истинной веры.

На основе социально-политических и религиозных противоречий произошло отделение от ортодоксального ислама шиитов (от слова «шиа» – группировка). Они признавали священное откровение Корана, но отрицали предание (Сунну), поэтому за сторонниками ортодоксии сохранилось название суннитов. Суть их позиции выразил Малик ибн Анас (713–795): «Знание трояко: ясная книга Аллаха, Сунна и "не ведаю"». Им противостояла точка зрения батынитов («ищущих скрытый смысл» в Коране). Взгляды батынитов проявились в двух наиболее влиятельных оппозиционных направлениях – мутазилитов (от слова «отошедшие, отделившиеся») и суфиев (от слова «суфа» – грубый плащ из овечьей шерсти). Наиболее радикальной точкой зрения на свободу человека было учение ан-Наззама (умер в 845 г.), который считал, что человек свободен в выборе поступков, следствием чего и является – после его смерти – воздаяние сообразно с совершенными человеком дурными или благими деяниями. Мутазилиты считали необходимым для укрепления веры обращаться к разуму, тогда как суфии обращались к чувству, противопоставляя сухой догме суннитов искреннее, доведенное до мистического экстаза чувство любви к Аллаху и идею личного нравственного совершенствования. Оппозиционное направление дало толчок к мощному взлету поэзии, в том числе и той, что использовала традицию суфийского символизма для выражения вольнодумных идей – Абу-аль Ала ал-Маари (973-1016), Омар Хайям (ок. 1048–1131).

Великие арабоязычные мыслители аль-Кинди (800–879), аль-Фараби (873/74-950), Ибн Сина (980-1037), Ибн Туфейль (11101185), Ибн-Рушд (1126–1198) и Ибн Халдун (1332–1406) развивали учение Аристотеля, опираясь на разум. Они доказывали реальность свободы выбора между добром и злом; обосновывали сознательный выбор пути нравственного совершенствования. Социально-нравственным идеалом для них являлся город с мудрым и справедливым правителем. Только Ибн Халдун, полагавший, что решающая роль в изменении нравов принадлежит исторически закономерным изменениям в укладе хозяйственной жизни, не разделял утопизма своих предшественников.

Византия

Тысячелетняя история византийской этики при внешней традиционной монотонности внутренне противоречива. Развитие византийской этики в IV – середине VII вв. определялось борьбой с позднеантичными философско-этическими концепциями, ересями и постепенной выработкой ортодоксальной системы богословия.

Критиком христианства в IV в. выступал император Юлиан (331363), пытавшийся вернуться к языческим богам. Он высмеивал невежество и лицемерие проповедников христианства, считая, что подлинным наставником может быть только тот, кто достиг вершин добродетели.

Xристианские богословы отвечали морализаторской критикой античной мифологии. Широкое распространение получает «учительная литература». Василий Кесарийский (330–379) в своеобразной программе нравственного воспитания «О том, как молодым людям извлечь пользу из языческих книг» рекомендовал заимствовать те места, где восхваляется добродетель и порицается порок. Написанный им «Шестоднев» оказался своего рода учебным пособием, настав ляющим в христианских добродетелях. Писатель-моралист Иоанн Златоуст (344/354—407) посвятил всю свою деятельность вопросам практической этики. Пороку, воплощенному в роскоши и стяжательстве, противопоставлены любовь и милосердие.

Наиболее полно учение о человеке было разработано Иоанном Дамаскиным (ок. 675 – ок. 750), виднейшим теологом православия. Его главное произведение «Источник знания» явилось полным сводом богословско-философского знания. Этику он включал в практическую философию, которая упорядочивает нравы и учит, какой образ жизни нужно вести. Его этика – это этика служения богу, «смирения и веры, любви и надежды», которые подкрепляют мудрость, а мудрость обосновывает и веру, и любовь к богу.

Нравоучительный характер христианской этики непосредственно выражен и в агиографии (житийной литературе). Этические суждения и практическая мораль допускали мирские добродетели и не отрицали ценностей земной жизни. От доброго христианина требовалось помнить об основной задаче: подготовиться к смерти и воскресению. Поэтому ценность труда не в создании материальных благ, а в приучении человека к дисциплине, преодолении лености, воспитании самоуничижения.

Своеобразием византийской этической концепции был более или менее четко выраженный индивидуализм и религиозно-этический оптимизм. Связь неба и земли, бога и человека подчеркивалась не только идеей о нисхождении святого духа непосредственно от бога к человеку, но и утверждением возможности «обожения» человека.

Светская этика в Византии многое унаследовала от античной традиции, переосмысленной под влиянием религиозной морали. Наиболее полно предписания житейской морали представлены в «Стратегиконе» Кекавмена (1015/1020 – ок. 1078). Советы Кекавмена имели целью достижение благосостояния, успеха, содействия окружающим. Он рассматривал все с точки зрения практической морали, исходя из земных интересов. Кекавмен считал, что человеческая природа непостоянна, обращается то ко злу, то к добру. Поэтому в отношениях с людьми требуются осторожность и осмотрительность. В превратностях жизни лучше рассчитывать на самого себя. Здравый ум, смекалка, опыт и предусмотрительность надежнее, чем опора на кого-либо. Человеку следует трудиться, честно исполнять свои обязанности. Кекавмен не сомневался в том, что именно человек – творец своих поступков.

Философ и историк Михаил Пселл (1018 – ок. 1097) подчеркивал противоречивость и изменчивость человеческой личности, утверждая первенство свободной воли человека, определяемой его природой и воспитанием. Он высоко оценивал дружбу как род универсальной добродетели, способной заменить многие другие. Продолжателями этого, по преимуществу светского, направления были Никифор Григора (ок. 1295–1360) и Георгий Гемист Плифон (ок. 1360–1452). Рационалистичная этика Плифона изложена в трактате «О добродетелях». Человек нравственный поступает свободно, поскольку может жить как хочет, не становясь рабом низменных страстей. Человеческая деятельность – основание добродетелей: мудрости, воздержанности, мужества и справедливости. Важную роль в этике Плифона играли добродетели порядочности и гражданственности. Долг гражданина – жить для блага общества.

Гуманистические идеи, проявившиеся в светской этике XI–XV вв., сыграли роль в пробуждении интереса к античности в эпоху раннего Возрождения. Значительно влияние византийской духовной культуры на восточных (Киевская Русь) и юго-восточных славян, в Армении и Грузии.

Киевская и Московская Русь

Этические учения в Киевской Руси возникли с принятием христианства и распространением письменности. Традиционные нормы родо-племенной морали переосмысливались, приспосабливались к евангельским заповедям, а евангельские заповеди видоизменялись под давлением прежних традиций.

Деятельность создателей славянской письменности Кирилла (826/27-869) и Мефодия (820–885), перевод Священного Писания, а затем и трудов византийских богословов и проповедников, а также сборники изречений нравственно-поучительного характера «Златоструй», «Пчела», «Маргарит», «Хроники» византийских историков предоставляли разнообразную пищу для ума. Ко времени правления Ярослава Мудрого (1015–1054) в Киеве уже была составлена целая библиотека переведенных и отечественных богослужебных и учительных книг.

Укрепление великокняжеской власти Ярославом Мудрым и Владимиром Мономахом (1053–1125) поддерживалось церковными деятелями, способствовавшими освобождению от византийской церковной опеки. В их числе сподвижники Ярослава Мудрого: первый русский епископ Новгорода Лука Жидята (умер в 1059), первый Киевский митрополит Иларион (XI в.), Иоанн (конец XI в.) – составитель «Изборника 1076 года», современник Владимира Мономаха Климент Смолятич, епископ Кирилл Туровский (ок. 1130 – ок. 1182).

Их объединяет приверженность к религиозному рационализму, обращенность к миру. Опираясь на тексты Священного Писания, труды «отцов церкви», они стремились приспособить христианское вероучение к действительным отношениям в Киевской Руси.

Лука Жидята в «Поучении братии» учил быть правдивым, избегать ссор, заботиться о нищих и слугах. Иларион в «Слове о Законе и Благодати» подчеркнул историческую преемственность и одновременно преодоление этической ограниченности Декалога Моисея в Нагорной проповеди Христа. Закон узок, он разобщает народы, истина универсальна, всеобъемлюща, тождественна благодати. Учение христианства освобождает от всякого гнета. Любой христианин может стать сыном и причастником бога. Оптимизм, гуманность и убежденность в ценности человеческой жизни пронизывает творение Илариона.

Среди ранней светской этической литературы XI в. интерес представляет «Изборник 1076 года», в основном посвященный проблемам морали. Он был первым вариантом «Домостроя» или «Наставлений», подобным «Стратегикону» Кекавмена. Терпение, трудолюбие и послушание, как сказано в «Изборнике», есть спасение от злых дел и крамольных разговоров. В «Поучении» Владимира Мономаха представлены проблемы общественные, государственные и глубоко личные. Обращаясь к своим детям, он подчеркивает моральные принципы: «Страх имейте божий в сердце своем и милостыню подавайте нескудную – это начало всякого добра».

С особой силой звучат слова Владимира Мономаха о единении русских земель и гибельности междоусобной борьбы. Идея патриотизма пронизывает и «Слово о полку Игореве» (1187) – автор «Слова» включает в понятие Русской земли все древнерусские княжества.

«Повести», «Слова» и «Летописи» XIII–XIV вв. – не только скорбные документы о разорении и гибели, в них говорилось и о стойкости, готовности пожертвовать собой в неравной борьбе с поработителями. Былинные циклы, прославлявшие богатырей, воспитывали патриотические чувства народа.

Монастыри, возникшие одновременно с принятием христианства, начиная с Киево-Печерской лавры, основанной Феодосием Печерским (ок. 1036–1074), сыграли важную роль в духовном развитии Киевской и Московской Руси. При монастырях открывались школы церковно-славянской письменности. Среди причисленных православной церковью к лику святых Сергий Радонежский (1314/19-1392), вдохновлявший на борьбу с Мамаем Дмитрия Донского и отправивший в его войско иноков Пересвета и Ослябю, и Нил Сорский (ок. 1433–1508) – создатель образцового Монастырского устава.

Нил Сорский и Вассиан Патрикеев стали идейными вдохновителями «нестяжательства», укрепления духовно-нравственных основ монашеской жизни. Непримиримым противником «нестяжателей» был основатель Волоколамского монастыря Иосиф Волоцкий (1439/401515). Враг нововведений, преследователь любых проявлений ереси, он призывал беспощадно казнить еретиков. Глава «иосифлян», он отстаивал право монастырей на владение землями, богатые пожертвования, использование крестьянского труда.

Углубление интереса к субъективной стороне морали проявилось в трудах Нила Сорского и Максима Грека (1480–1556). Нил Сорский обратился к особенностям человеческих чувств – страстей. Восемь основных видов страстей – гнев, печаль, уныние, тщеславие, гордость, чревоугодие, сребролюбие, похоть – представлены им в развитии. Каждая овладевает человеком постепенно, проходя пять этапов. Страсти смущают разум и подавляют волю. Бороться с ними человек должен на начальном этапе – «прилоге», уничтожая в зародыше. Если же страсть уже поглотила человека, спастись можно только «умной молитвой».

Максим Грек считал, что каждый человек должен понять свое жизненное предначертание. Человеческие способности слагаются из душевных добродетелей и дара быть искусным в духовной деятельности. Смысл этого дара – в просвещении человечества.

Особое место в памятниках нравоучительной литературы XVI в. занял свод практической, житейской мудрости – «Домострой», составленный протопопом Сильвестром (? – ок. 1566). В нем подводился своеобразный итог опыта взаимоотношений в феодальном обществе – от общих религиозно-этических принципов и до подробнейшей оценки повседневного поведения человека в быту и «служении».

Западная Европа

В период складывания раннефеодальных отношений в Европе совершался переход от родоплеменной морали к морали феодального общества. Если этика христианства как часть вероучения была тщательно разработана «отцами церкви», то практическая мораль была представлена в устном народном творчестве.

Первым мыслителем, обратившимся к философско-этическим проблемам в эпоху ранней схоластики, был Иоанн Скот Эриугена (ок. 810–877). Он отходил от ортодоксального августинизма, считая, что добродетель человека и его спасение неразрывно связаны, тогда как греховные поступки не предопределены. Эриугена делал акцент на роли самого человека в нравственном выборе, выражая идеи, близкие пелагианству. Напротив, представитель философской схоластики XI–XII вв. Ансельм Кентерберийский (1033–1109) решал этические проблемы в духе Августина. Только прямое руководство Бога, его милость позволяют человеку вновь стать на путь морально безупречной жизни и получить небесное спасение.

Пьер Абеляр (1079–1142) был автором трактатов «Введение в теологию», «Диалектика», «Этика» и «Да и Нет», которые вызвали яростное преследование его ортодоксальными богословами. Виднейшим из них был Бернар Клервосский (1090–1153), ревнитель соблюдения христианских добродетелей монашеством и высшим духовенством. Малейшую самостоятельность мысли Бернар полагал истоком ереси и опасного свободомыслия. Причина греха в том, что человек как существо духовное сосредоточивает свои помыслы на плотских влечениях. Из трех источников славы – по природе, по благодати и по свободе слова – человек обладает лишь первой, реализуемой как свобода выбора и делающей его ответственным за свой выбор. Во втором и третьем человек нуждается в благодати, любви Бога.

Абеляр противопоставил ортодоксальному принципу: «Верую, чтобы понимать», идущему от Августина, принцип «понимаю, чтобы верить». У него этика рассматривается как естественный закон. По Абеляру, то, что человек обладает свободой выбора, служит подтверждением премудрости Творца. Человек сам ответствен как за заслуги, так и за грехи. Оценить поступок человека можно, зная намерения, уровень их осознания и побуждения совести. В этике Абеляра проявилась тенденция к утверждению моральной ценности личности. Таким образом, Абеляр обосновывает пелагианский взгляд на свободу воли.

Полемику с католической ортодоксией продолжили парижские аверроисты XIII в., признанным главой которых стал Сигер Брабантский (ок. 1235 – ок. 1282). В этике Сигер утверждал причинную обусловленность воли человека. Судить о добре и зле следует, принимая во внимание лишь взаимоотношения в человеческом обществе. Добродетель – естественный навык, возникающий в деятельности человека, сообразный с требованиями разума.

Полемизировавший с Сигером Фома Аквинский (1225/26-1274), автор «Summa Theologka» («Свод богословия»), подвел итог средневековой религиозно-философской мысли. Вместе с Сигером и Данте он был великим мыслителем XIII в.

В своей этике Фома сочетает взгляды Аристотеля и Августина в их учении о свободе воли и добродетелях. Свободная воля есть единство разума и воли человека. Лишь те действия человека, которые производит воля, стремящаяся к цели, относятся к сфере морали и в зависимости от цели оказываются добрыми или злыми. Добродетель, по Фоме Аквинскому в соответствии с Аристотелем есть середина между крайностями. Систему добродетелей Аристотеля Фома дополняет высшими, теологическими добродетелями – верой, надеждой и любовью к Богу. Фома подчеркивает первичность и первостепенность естественного права над правом позитивным. Правитель обязан содействовать общему благу государства и заботиться о нем. Если закон несправедлив, то совесть не обязывает его соблюдать. Высшее благо есть созерцание истинного добра, заключенного в Боге, достигаемое бессмертной душой. В целом для этического учения Фомы характерны религиозно-этический гуманизм и оптимизм.