Томек в стране кенгуру

«Оказывается боцман Новицкий прекрасно знает Смугу! – подумал Томек, вспоминая все, что веселый моряк говорил ему об охотничьих способностях великого ловчего. – Он и вправду стреляет только между глаз!»

Они медленно возвращались к рикшам. Вильмовский согласовывал с англичанином подробности погрузки животных на борт «Аллигатора». По дороге Томек, который шел рядом с ними и Смугой, снова обратился к охотнику:

– Скажите, эти слон и тигр пойманы на Цейлоне?

– Нет, родина тигра – Бенгалия, это в северо-восточной части Индийского полуострова, а слон – коренной обитатель Цейлона.

– Какие еще животные водятся на Цейлоне?

– Можно с уверенностью сказать, что самый разборчивый охотник найдет здесь животное по своему вкусу. Кроме слонов, на Цейлоне есть медведи, леопарды, гиены, дикие кошки, буйволы, олени, индийские дикие свиньи, крокодилы, аллигаторы, огромные очковые змеи, разнообразнейшие виды обезьян и птицы, от самых маленьких до самых больших.

– Откуда вы все это знаете?

– Несколько лет тому назад я со своими друзьями охотился на Цейлоне, – ответил Смуга.

– А где вы охотились в Индии?

– На родине нашего тигра, в Бенгалии. Мы там ловили бенгальских тигров для Гагенбека.

– У вас есть о чем вспомнить. Хотел бы я быть на вашем месте.

– Не все воспоминания приятны, – ответил Смуга. – Как раз в Бенгалии мне пришлось пережить очень неприятное приключение.

– Ах, расскажите, пожалуйста.

– Это печальная история, Томек. Там, где мы охотились на тигров, один из них очень беспокоил жителей. Не было ночи, чтобы он не зарезал хотя бы одну голову скота. Крестьяне расставляли всякие ловушки на грозного разбойника. Они выкапывали ямы, на дне которых ставили острые колья, а сверху закрывали дерном и листьями. Все попытки убить хищника кончались трагически для охотников. Наконец, в отчаянии крестьяне обратились ко мне с просьбой убить злого тигра. Однажды ночью я засел в засаду вблизи загородки для скота.

– Почему вы были один, и никто больше не принял участия в этой опасной охоте?

– Меня сопровождал проводник, индиец. Тигр, на которого мы охотились, был старым опытным разбойником, а у крестьян не было хороших ружей. Тигр подкрадывался к нам в полной тишине. Если бы не волнение среди скота в загородке, мы бы его совершенно не заметили. Грозный блеск светящихся глаз тигра я увидел, когда он подошел ко мне на расстояние не больше пяти метров. Пораженный неожиданным появлением тигра, я выстрелил слишком поспешно. После выстрела некоторое время царила ужасная тишина. Мой проводник, уверенный в меткости моей стрельбы, стал искать убитого зверя, хотя я предупреждал его, что не уверен, попал ли я в тигра. Однако проводник утверждал, что если бы я промахнулся, тигр уже бросился бы на нас. По его мнению, тишина свидетельствовала о смерти животного. Он рассуждал вполне логически, но меня убедить не мог. Я советовал терпеливо подождать. К сожалению, индиец меня не послушал и начал поиски.

Через секунду я услышал ужасный крик индийца, от которого у меня мороз пробежал по коже, и еще более ужасный рев хищника. Я бросился на помощь, держа наготове заряженный карабин. Прошло всего лишь несколько секунд, но когда я прибежал к месту трагедии, я увидел, что тигр душит и рвет когтями моего проводника. Я увидел блеск глаз этой ужасной бестии. Я спустил курок и хотя на этот раз был вполне уверен в меткости выстрела, тигр не выпустил из когтей свою жертву. Увидев, что тигр, ощерив ужасные клыки, склонился над телом бедного проводника, я всадил приклад ружья в его открытую пасть. Тигр прыгнул в мою сторону. Я упал, и тигр придавил меня всей тяжестью своего тела. Но к счастью, это были последние мгновения его жизни. Лежа на мне, тигр содрогался в предсмертных судорогах. Наконец, он затих навсегда.

– И с вами ничего не случилось? Вы не были ранены? – спросил Томек, с восхищением глядя на Смугу.

– Собственно говоря ничего, по сравнению с моим бедным проводником.

– Ага! Однако же вы были ранены!

– Тигр когтями нанес мне глубокую рану на предплечье. Я пролежал в горячке почти два месяца, мне угрожало заражение крови. Взгляни! – Смуга закатал короткий рукав рубашки. Томек увидел глубокий, неровный шрам, идущий от плеча, почти до самого локтя.

– Но это ужасно! – прошептал Томек.

– Ужасна была только смерть моего проводника. К сожалению, он был неосторожен. Мы знали, что бенгальские тигры очень свирепы и опасны. Оказалось, что моя первая пуля попала ему в череп несколько выше глаз. Если бы мы терпеливо подождали до утра, все обошлось бы прекрасно, без несчастья с проводником.

Томек тяжело вздохнул. Он подумал, что надо обладать большой отвагой, чтобы охотиться за такими кровожадными бестиями.

Через минуту Томек снова обратился к Смуге:

– Мне кажется, в Австралии нет тигров.

– Единственный хищник, который встречается в Австралии – это дикий пес динго. Только поэтому отец решился взять тебя в экспедицию. Впрочем, не печалься, Томек! Ты великолепно проведешь каникулы.

– Я так рад, так рад! – вскричал Томек. – Я был бы еще больше рад, если бы вы обещали взять меня с собой поохотиться на… тигров.

– Когда вырастешь, я тебя, наверное, возьму.

– Вы в самом деле обещаете мне это?

Смуга ласково погладил Томека по голове и серьезно сказал:

– Обещаю тебе это, Томек!

Путешественники вернулись на борт «Аллигатора». Животных погрузили без всяких приключений. Слона перевязали широкими полосами из полотна, после чего при помощи судового крана погрузили на судно. Его поставили в загородке рядом с верблюдом, а клетку с тигром вставили в отдельное помещение, чтобы он своим присутствием не беспокоил и не раздражал других животных.

После обеда погрузка угля была закончена, но «Аллигатор» снялся с якоря и оставил уютную пристань в порту Коломбо только при ярком свете луны.

VII

Между циклоном и пастью тигра

«Аллигатор» на всех парах шел на юг по направлению к экватору[21 - Воображаемые линии на поверхности земного шара, соединяющие его полюса, мы называем меридианами. Экватор же – это круг, проходящий через середину меридианов, который делит землю на два полушария: северное и южное. Считают, что длина экватора составляет 40 070 368 м. Однако по измерениям советского ученого Ф.Н. Красовского истинная длина экватора – 40 075 696 м. Последняя цифра принята в СССР за исходную при расчете всех географических координат.]. Жара становилась невыносимой, в каютах стояла духота, поэтому наши путешественники охотно проводили вечера на палубе.

Томек внимательно следил за звездами южного полушария. Его внимание привлекли пять ярких звезд, сиявших на небе. Отец сказал ему, что это созвездие носит название Южного Креста, и в южном полушарии играет у мореплавателей ту же роль, что Полярная звезда, находящаяся в созвездии Малой Медведицы – в северном, то есть служит путеводной звездой.

На третий день после ухода из Коломбо хорошая до этого погода стала меняться. На горизонте появилось маленькое, черное как смоль, облачко. В воздухе царила странная тишина, а на поверхности океана появились короткие, злые волны.

Капитан Мак Дугал, первый заметил облако, быстро растущее на горизонте. Он немедленно стал давать приказания. Отдана команда: «Всем наверх». Свистки офицеров и топот ног бегущих матросов встревожили Томека. Он вышел на палубу и подошел к отцу.

– Что случилось? Почему все так суетятся? – обеспокоенно спросил Томек.

– Капитан считает, что приближается буря, – ответил Вильмовский. – Смуга пошел проверить, как привязаны животные, поэтому мы можем посмотреть начало танцев на море. Мне кажется, нам не удастся избежать циклона.

– Что такое циклон? Если я хорошо помню, это понятие как-то связано с давлением воздуха? – припомнил Томек.

– Мы называем циклоном центр ядра низкого давления, которое возникает под влиянием высокой температуры воздуха, куда со всех сторон дуют ветры. Скорость циклонов необыкновенна. В этих географических широтах они вызывают сильнейшие дожди и очень часто бури, – пояснил Вильмовский.

И правда, вскоре тяжелые, грозовые облака покрыли все небо, вплоть до самого горизонта. Упали первые крупные капли дождя и сразу же превратились в сплошные потоки воды, льющиеся с неба. Резкий порыв ветра, ударил и сильно замутил всю поверхность моря. Разразилась гроза. Дождь лил не переставая. Вильмовский с Томеком спрятались в кают компании и через иллюминатор наблюдали титаническую борьбу стихий. Море бесилось в сумасшедшем танце. Огромные волны, с вершин которых сильный вихрь срывал клочки белой пены, метали судно, как перышко. Волны вздымались спереди, сзади, с левого и правого борта, смешивались в каком-то первозданном хаосе, бешено вертелись, образуя огромные, пенистые воронки.

«Аллигатор» дрожал под ударами вихря, иногда погружался в волнах, казалось, по самые верхушки мачт, тяжело боролся с ураганом за свое существование. Он прорезал вырастающие перед ним огромные волны лопастями бешено вращающегося винта, ложился попеременно то на правый, то на левый борт, скрипел всеми снастями, грузно взбираясь на вершину водяного вала и снова скатывался в раскрывшуюся между волнами пропасть, но не поддавался страшной стихии.

Казалось, что сплошная стена дождя полностью соединила черные тучи, покрывающие небо с поверхностью брызжущего пеной океана. Несмотря на то, что был полдень, в море царила темнота, и на судне зажглись огни.

Томек судорожно держался за ручку дивана, привинченного к стене, и со страхом смотрел через иллюминатор на палубу, которую то и дело заливала многометровая толща воды. Вильмовский обнял сына и прижал его к себе, потому что судно переваливалось по волнам, как мячик, принимая самые неожиданные положения в пространстве. Судну грозила гибель.

Вильмовский внимательно наблюдал за поведением сына в минуту опасности. Он видел, что Томек пытается усилием воли преодолеть страх. Резкие прыжки судна и сильная качка вызывали у Томека тошноту. Он сильно побледнел.

– Томек! – обратился к нему Вильмовский, стараясь перекричать рев бури. – Ты должен сейчас же лечь. Ты еще не привык к такой качке. В каюте тебе несомненно станет лучше.