Со многими неизвестными. Повести и рассказы

И, не вдаваясь в подробности, коротко поведал о вчерашнем ЧП,

– Ужас какой, ? передёрнула плечами Елена. – Лучше расскажи что-нибудь весёленькое. Уж сегодня ты обязан развлекать меня.

Начал вспоминать. Но в голову лезли одни лишь криминальные истории. Лена рассмеялась.

– Ладно, не мучься.

И взяла мои руки в свои ладони.

– Какие у тебя красивые, тонкие пальцы, Демичевский.

Я весь напрягся, почувствовав нежность её рук.

– Что ж в них хорошего…

– Не скажи… Глаза или лицо могут обмануть человека. А вот руки… В них, по-моему, вся душа… У тебя пальцы музыканта. Но ты ни на чём не играешь!

– Играю, – возразил с улыбкой. ? На гитаре играю. Да всё никак не могу купить – в магазинах они нарасхват.

– У тебя очень красивые пальцы, – задумчиво продолжала Елена. И неожиданно приникла к ним губами.

У меня перехватило дыхание. Это был уже не тот мимолётный поцелуй, которым она наградила меня всего несколько минут назад… Руки мои сами потянулись к этой волнующей, удивительной девушке. И я почти не слышал страстный, срывающийся её шёпот:

– Подари мне их, подари!..

Боже мой, как в этот момент стучало в моих висках… С трудом оторвался от её губ и встал с тахты, чтобы не видеть откровенных глаз Елены.

– Потанцуем, Лена… Давай потанцуем…

4

Утром Елена варила для меня кофе.

– Спасибо за вчерашний вечер, – сказала она тихо.

Кусок бутерброда застрял в моём горле. Хорош вечер! При первой возможности удрал, как мальчишка. А она ещё благодарит!

Лена словно подслушала мои мысли.

– Не переживай так, Демичевский. Я сама вела себя глупо… А пальцы свои мне всё-таки срисуй. Срисуй, Демичевский.

– Будет сделано, – шутливо пообещал я, лишь бы что-то ответить. – Потом можешь поместить рисунок в рамку, раз они так тебе понравились.

Пил кофе и никак не мог разобраться в себе: стыжусь, что не ответил на вчерашний порыв Лены, или сожалею об этом?

– Я провожу тебя, – сказала Лена. И я заметил, что одета она по-дорожному.

– Куда-то собираешься ехать? – спросил.

– Да… Ненадолго, – уклончиво ответила она.

Мы вышли на улицу. Лена проводила меня до бульвара. Шли и молчали. Молча и разошлись, лишь смущённо улыбнувшись друг другу.

Честное слово, на работе легче! Там и самое запутанное дело не кажется таким уж неразрешимым. Даже ЧП с магазином.

Расстроенный, свернул к горотделу. Не успел подняться в кабинет, как на пороге появился возбуждённый Наумов:

– Лебедев звонил. Насчёт пропавшей машины. Нашлась, говорит!

Лебедев – лучший участковый отдела. Его слову можно было верить как своему.

– Где? Где эта машина? – поспешил я к Наумову.

– Дачная, 15.

– Начальству докладывал?

– А как же! Дана команда – выезжать. Все уже в сборе.

В нашем «уазике» и впрямь было не повернуться: оперативники угрозыска, эксперт Губин, кинолог с собакой… «Уазик» сорвался с места и помчался по улицам за город, в дачный посёлок.

– Как нашли? – спросил я Наумова.

– К Лебедеву мужичок с утра пришёл, местный плотник Егоров. Так, мол, и так. Слышал, милиция машину ищет. Не она ли за его сараюшкой стоит? Лебедев сразу туда. Действительно, за сараем – такси, жёлтого цвета, номерной знак «37—38». Он и позвонил нам… Интересно, почему преступник оставил машину именно там?

Шофёр, хорошо знавший дачный посёлок, без особого труда отыскал нужную улицу.

Дорога, где местами были выбиты куски асфальта, узкой лентой вилась по посёлку и за одним из поворотов неожиданно оборвалась у небольшого, в два окна по фасаду, кирпичного дома с палисадником и сараем, за которым стеной стоял густой и тёмный лес.

Из-за сарая выплыла коренастая фигура Лебедева. Он одёрнул на себе китель, поправил сбившуюся набок фуражку, неторопливо подошёл к нам и коротко доложил обстановку. Теперь можно было приступать к осмотру.

Жёлтая «Волга» сиротливо стояла в тени за сараем. С улицы было невозможно увидеть её. Наверное, поэтому и оставил машину здесь преступник. И знакомый, очень знакомый рисунок от протектора «Волги» на земле. С той же характерной щербинкой…

Я подал опергруппе команду, и началась привычная работа, без спешки и суеты. Каждый делал, что положено. Мы фотографировали, чертили план местности, в поиске следов изучали почву, внимательно осматривали салон такси. Главным было – не упустить малейшей мелочи, которая – как чаще всего и бывает, – могла оказаться самой существенной для дела.

Решил поговорить с Егоровым: когда увидел здесь эту машину, не приметил ли, кто оставил её? Однако ничего нового для меня не услышал и прошёл к сараю. Там Губин увлечённо колдовал над машиной. Обрабатывал химическим составом приборный щиток, рулевое колесо, дверные ручки… Никаких следов!

– Наверное, действовали в перчатках, – огорчённо сказал Губин и устало опустился на траву. – Либо стёрли следы. Мастаки, видать.

С досады, я чуть не выругался:

– Может, попросить в помощь экспертов областного УВД?

– Не надо, – возразил Губин. – Сами справимся.

Он резко поднялся.

– Все следы не уничтожишь!.. Это они, «мастаки», думают иначе. А нас не проведёшь!.. Что-нибудь да осталось. Сколько б ниточке ни виться, а кончик всегда найдётся. Отгоним «Волгу» в отдел, и будем разбирать машину.