Человек из зеркала

– Мне все равно, что богатый…

– Что, и бедного полюбила бы?

– И бедного любила.

– Когда он бедный был? Сколько тебе лет?

– Не люблю я никого! – разрыдалась вдруг Алла и, закрыв лицо ладонями, выбежала из комнаты.

Диана с насмешкой проводила ее взглядом. Пусть любит Чупракова, пусть убивается по нему, все равно шансов у нее нет. А у нее такой шанс есть, хотя и не стопроцентный. Зубами она в этот шанс вгрызаться не будет, но и своего не упустит. А халатик не мешало бы сменить, тем более что был у нее в гардеробе интересный вариант – короткий, тесный и еще без верхних пуговиц на особых лацканах, приподнятых и оттопыренных так, чтобы у мужчины возник соблазн заглянуть под них. А грудь у Дианы далеко не маленькая и эталонно-правильной формы, если, конечно, верить Роме, да и не только ему. Всем нравился ее бюст, да и Чупраков, помнится, был от него без ума тогда, в кабинете. Может, ей удастся встряхнуть его память?

Василий Георгиевич полулежал на своей кровати, смотрел телевизор и пил чай, когда Диана вошла к нему в комнату. И халат у нее короткий, и туфли на тонком высоком каблуке. И глаза блестят, как у вышедшей на охоту стриптизерши. А Диане действительно нужен был приз.

Он так засмотрелся на нее, что забыл про кружку в руке, и это привело к несчастному случаю – чай пролился на шорты.

– Ой!

– Что такое, Василий Георгиевич? Горячо? – кокетливо улыбнулась она.

– Да нет, чай уже не горячий… Но ты права, Диана, горячо, – шаловливо улыбнулся он. – Что это сегодня с тобой?

– А что со мной? – с игривым удивлением повела она бровью.

– Ты так прелестно выглядишь…

– А я должна прельстить вас, – она провела пальцем по краю верхнего выреза на халате с тем чувственным выражением глаз, с каким соблазняющая мужчину женщина облизывает языком свои губы. – Это новая медицинская методика.

– И в чем она заключается? – в предчувствии феерического события разволновался он.

– А заключается она в том, что пациент сам должен выпрыгнуть из штанов. Для укола.

– Для какого укола?

– Для этого!

Диана сняла с иголки шприца колпачок, нажала на пластиковый поршень, чтобы лекарство сфонтанировало.

– Но это мне уже не нужно, – покачал он головой.

– Кто вам такое сказал?

– Голос был. – Чупраков шутливо глянул на потолок. – Он сказал мне, что я уже совершенно здоров.

– А память?

– Чтобы ее вернуть, нужен другой укол.

– Какой другой?

– А я тебе сейчас покажу. Если хочешь.

Диана не очень этого хотела, но согласна была принять такой укол. Потому что сама на него нарывалась…

А Чупраков уже в полной боевой. Глаза горят, дыхание жадное, руки потные, и шорты стремительно просыхают от полыхающего под ними вулкана. Сначала он запустил в разрез халата свои глаза, затем просунул руку, а затем влез в него с головой, до самых глубин, которые раскрыла для него Диана. И которые он смог заполнить целиком и очень плотно. А ведь в прошлый раз шприц у него был маленький, диабетический, зато сейчас как минимум пятикубовый, с мощным поршнем…

* * *

С озера дул студеный ветер. Небо было чистым, солнце – ярким, да только грело оно слабо. Но Диана не замечала холода, потому и не мерзла. На душе было тепло, спокойно, безмятежно. Никак не думала она, что ей так понравится общение с Чупраковым. А оно вот как оказалось… Нет в ней больше никаких раздражающих пустот, все заполнено им. Он стоял рядом – сильный, уверенный в себе, всемогущий. И она едва удерживалась от того, чтобы не обнять его, не прижаться к нему. Она чувствовала себя кобылой, которую взял да объездил крутой ковбой.

Сумасшествие какое-то – всего несколько дней назад она ненавидела Чупракова, готова была его убить, а сейчас он стал вдруг для нее близким и дорогим человеком. И дело не только в его богатстве…

Пристань над озером высокая, широкая, неподалеку на волне качается выгнанная из эллинга не очень большая моторная яхта с высокой рубкой. Начальник личной охраны готовит ее к выходу, что-то там настраивает на капитанском мостике, сейчас он подгонит ее к причалу, и они отправятся в путешествие по озеру. Оно ведь не только глубокое, но и широкое, к тому же значительно вытянутое в длину.

Диана давно хотела покататься на яхте, но переживала за своего Василия.

– Может, не надо? – спросила она. – Вдруг тебя растрясет?

– Ну, не растрясло же, – задорно улыбнулся он.

Он и сам выглядел слегка курьезно – как безусый юнец, у которого вдруг случился секс с настоящей, а не резиновой женщиной. Казалось, его распирает от гордости за себя. Ведь он понимал, что смог произвести впечатление на Диану, причем не меньшее, чем тот же Рома в первую их с ней ночь. Даже больше…

– Ну, одни болячки усугубят другие, возникнет резонанс…

– Ты же сама хотела.

– Давай в другой раз… Или ты меня до этого другого раза прогонишь?

– Я?! Тебя?! Да никогда в жизни! – Чтобы продемонстрировать серьезность своего к ней отношения, Чупраков нежно обнял Диану за плечи, привлек к себе. И такой обогретой и накормленной кошкой она себя почувствовала, что исчезло всякое желание гулять самой по себе. Если вдруг Чупраков навсегда оставит ее у себя, у нее даже в мыслях не возникнет наставить ему рога…

– Тогда давай в другой раз.

– Так уже все готово…

– Может, лучше тогда в сауну? И в бильярд поиграть…

– А что, пусть будет так!

Василий не стал кричать начальнику охраны, он просто приложил к уху рацию и дал ему отбой.

Диана первая повернулась спиной к озеру, шагнула к дому. И в этот момент послышался вскрик. Она обернулась и увидела, что Василий смотрит на нее ошалевшими от страха и боли глазами, а по левому плечу расплывается кровавое пятно.

Она не поняла, что произошло. А видом крови ее не смутишь. Но ее напугал охранник Чупракова. Он вдруг набросился на Василия Георгиевича, сбил его с ног, накрыл своим телом. А его напарник мягко уронил Диану, только ложиться на нее не стал.

– Откуда стреляли? – закричал кто-то.

– Давайте на катер! – сквозь ветер донесся голос начальника охраны.

Сама по себе рваная рана на плече появиться не могла, но только сейчас до Дианы дошло, что в Чупракова стреляли. Его пытался убить снайпер, спрятавшийся где-то на берегу озера.