Отпусти браткам грехи

Глава 17

Марина разбушевалась не на шутку. Истерический гром, вспышки злобных молний. Она ненавидела его, она готова была его убить. Впрочем, ничего иного Гарик от нее и не ожидал.

– Ты… Ты даже не представляешь, что ты натворил!

Она кричала на него, а он беспомощно улыбался, глядя на нее. Пусть он преступник, но Марина с ним, и он сколь угодно долго может любоваться ею. Она бесится, бьется в истерике, кривит лицо и морщит лоб, но все это ничуть не искажает ее красоту. Она самая лучшая, она любимая…

– Ну, что ты молчишь? – спросила она и замерла, как механическая кукла, у которой вдруг закончился завод.

– А что я могу тебе сказать? Да, я похитил тебя, да, я преступник…

Какое-то время она молчала, отрешенно глядя на него.

– Валера меня найдет! – встрепенувшись, предрекла она. – И тебя посадят!

– Если найдет, посадят, – не стал спорить он.

– Скорей бы!.. Устала я от тебя… Ты хоть понимаешь, что у меня сегодня свадьба…

– Не сегодня, вчера, – поправил ее Гарик.

– Вчера?!. Давно я здесь?

– С ночи.

– Кто меня переодевал?

– Настя.

– Ты и сестру впутал в это дело?… Ну ничего, Валера вам покажет.

– А почему Валера? Почему не Кирилл? Почему не Лукьян? – усмехнулся Гарик. – Что, на них надежды нет?

– Да пошел ты!..

– Пойду…

Гарик обошел Марину, направился к дому. Погода теплая, она хоть и в пижаме, но замерзнуть не должна.

Он сделал всего несколько шагов, остановился, обернулся:

– Да, если захочешь бежать, не советую. Тут болота вокруг, сплошная трясина, опомниться на успеешь, как на дне окажешься…

Он обманывал Марину. Не было здесь болот, но место глухое, заблудиться можно в два счета.

– И волки, – добавил он с таким видом, как будто речь шла о чем-то незначительном.

– Все равно!

Он ожидал, что Марина ринется в гущу леса. Так и произошло. Но бежать за ней смысла не видел. Достаточно было нажать на кнопку брелока, лежащего в кармане, и тут же окрестности чащи заполнились жутким волчьим воем. Марина не знала, что это взвыли заранее установленные динамики.

– Мамочки!

В дом она вбежала со скоростью титулованного спринтера. Гарик даже не успел уступить ей дорогу и поплатился за это. С неожиданной для нее силой девушка столкнула его с крыльца на молодые побеги крапивы. Он не обиделся, а она и не извинилась…

Решение похитить Марину пришло к нему недавно. А казалось, что давно, с той поры, как он узнал о ее романе на стороне. Сразу надо было вырвать ее из лап Кирилла, а не тянуть. Но все же лучше поздно, чем никогда… Решение по сути абсурдное и опасное, поскольку оно подвело Гарика под статью Уголовного кодекса. Да и Марина после всего случившегося возненавидела его еще больше. Но не мог он поступить иначе. Он сознательно шел на преступление, он готов был ответить и перед законом, и перед ней самой…

В самой гуще брянских лесов он нашел этот брошенный дом, за бесценок выкупил его в лесничестве, нагнал мастеров, привел избу в порядок. Настя отговаривала его, но в конце концов сама стала помогать ему. Она хозяйничала в этом доме, пока Гарик не привез сюда Марину. Сейчас Настя уже в Заполоцке, у нее дела, ей надо управляться с автохозяйством. Работы в последнее время очень много, казалось бы, куй себе железо и получай за это деньги. Но Гарику житья не было без Марины. О бизнесе и думать не хотелось…

Он пытался строить планы, как похитить ее в подвенечном платье, по пути в загс. Но в этом случае он бы привлек к себе внимание, мало того, подставил бы множество своих людей, которых привлекли бы к ответственности как сообщников преступления. Поэтому пришлось выбирать менее эффектный, но более безопасный вариант. Заручившись поддержкой одного-единственного человека из службы охраны, вместе с ним на двух машинах Гарик сутки караулил Марину и в конце концов дождался своего. Усыпил девушку, под наркозом доставил к месту заточения… Да, она у него в плену, и он вынужден держать ее при себе силой. Ну и хитростью, что, в общем-то, одно и то же.

Гарик зашел в дом, подбросил в топку пару поленьев. В печи два чугунка – рисовая каша с молоком под коричневой пенкой и картофельный соус. Марина, должно быть, голодна…

Он постучал в закрытую дверь ее комнаты. Ни слова в ответ. Только слышно, как скрипнула кровать.

– Обедать будешь?

И снова в ответ тишина. Гарик разложил блюда на тарелки, налил чай, поставил все на поднос. Прежде чем открыть дверь, он снова постучал. На этот раз Марина отозвалась. Но грубо.

– Да пошел ты!

Он открыл дверь, зашел в комнату, поставил поднос на стол, вышел. А дальше начался концерт. Сначала одна тарелка полетела в закрытую дверь, затем вторая. Кружка с чаем ударилась о стену с глухим стуком, на пол она падала уже пустая, потому звук был звонким.

Он лишь улыбнулся. Ни на что другое он не рассчитывал…

Гарик зашел в комнату с молчаливой невозмутимостью киношного дворецкого, молча поставил на стол поднос с ужином. Ушел, даже не глянув на Марину. Осколки разбитых тарелок на полу, каша, картофель, мясо, хлеб. Но и на это он также не обратил внимания. Как будто так и должно было быть…

– На тебе, на!

И тарелка с вечерней кашей также полетела в дверь. И чай туда же…

Она злилась, ее трясло от возмущения, но когда за окнами стало темнеть, ей захотелось спать. И даже душевное волнение не смогло задержать сон.

Проснулась она утром. В комнате идеальная чистота. На столе свежий букет и поднос, накрытый белой салфеткой. Крынка молока, шмат свежего, еще теплого хлеба, вазочка с шоколадными конфетами.

Она попробовала молоко. Похоже на магазинное, обезжиренное, но вкусное и свежее. А хлеб только-только выпечен, и какой вкусный. А конфеты… Только когда вазочка опустела, Марина вспомнила, что не должна была ничего есть. И посуду она должна была швырнуть в дверь. Но поздно уже…

Марина выглянула в окно. Зеленеющий двор, переливающееся на солнце озеро. И волков не слыхать… А ведь были волки. Вчера она слышала их… Гарик такой же волк – хищный, зубастый, жадный до чужого. И страшный. Очень страшный. Очень-очень… Только почему-то совсем не страшно, когда он рядом…

Она осторожно открыла дверь. Гарик сидел за столом, читал какую-то книгу, рядом с которой лежала тетрадка и авторучка. В печи горит огонь, уютно потрескивают дрова, заслонка открыта… Гарик поднялся, взял ухват, вытащил из печи чугунок… И совсем он не страшный…

Он заметил, что Марина подсматривает за ним. Улыбнулся ей.

– Козел!

Она с грохотом закрыла дверь. Нагрубила парню, но бояться-то нечего. Он, может, и обидится, но уж точно не отругает ее в ответ, и руку на нее тем более не поднимет. Потому что он любит ее…

Кирилл тоже ее любил. Но с ним тяжело. Марина нужна была ему для быта и для постели. Утром едут в институт, после обеда она возвращается, через магазин. Уборка, готовка, да еще и к занятиям надо готовиться. А Кирилла не дождешься, вечно где-то пропадает. С братом связался, возможно, бандитствует с ним на пару… Ладно, ей не трудно в магазин сходить, в квартире убраться, ужин-завтрак приготовить и в постели, несмотря на усталость, себя показать. Но если бы Кирилл ценил это, если бы знаки внимания оказывал. А то ведь цветов от него не дождешься… Разве что букет венерической заразы… А ведь он и до мальчишника с бабами гулял. Раньше она только догадывалась об этом, сейчас знает наверняка…

А как радовался он, когда она потеряла ребенка. У нее горе, а у него глаза светятся. Как будто это был плод не их, а чьей-то чужой любви… И жениться он не очень хотел. Говорил, что сначала надо учебу закончить. Устала уговаривать его, пока он согласился… Свадьба у них, ничего серьезного…

Марина рывком открыла дверь, с гневным выражением лица зашла в горницу.

– Мне нужно позвонить! – заявила она.

– Здесь нет телефона, – сожалеюще развел руками Гарик.

– А мне надо! Я хочу знать!

– Что ты хочешь знать?

– Кирилл приезжал за мной, а меня не было!..

– Куда приезжал?

– Не тупи! На свадьбу он приезжал! За мной!

– А-а, это…

– Приезжал он или не приезжал?

– Если я скажу, что не приезжал, ты мне поверишь?

– Нет. Потому что ты соврешь.

– Вот видишь…

– Ты не можешь знать, приезжал он или нет!

– Ну как не могу, если знаю…

– Не знаешь!

– Ну, не знаю.

– Если он не приезжал, значит, ты его задержал…

– Ты так говоришь, как будто он мог за тобой не приехать…

– Я говорю?… Я говорю, что ты сволочь и что тебя судить будут за похищение человека!

– Может быть.

– Тебя посадят, а я все равно замуж за Кирилла выйду!

– Может, и выйдешь…

– Зачем ты меня украл?

– День вы для свадьбы неудачный выбрали. Страшная пятница, накануне Пасхи. На Кирилла мне наплевать, а на тебя нет. Не хочу, чтобы ты в аду горела…

– В аду ты гореть будешь!

– Все возможно.

– Ты в ад, а я замуж за Кирилла!

– А он тебе нужен? – пристально и с недоверием посмотрел на нее Гарик.

– С чего ты взял, что он мне не нужен?

– Не знаю, мне кажется…

– А тебе не кажется, что ты мне совсем не нужен?

– Не кажется, я это точно знаю.

– Тогда почему я здесь?

– Потому что так надо.

– Кому? Тебе? Ты эгоист!

– Знаю.

– Тебя убить мало!

– Убей, – позволительно кивнул Гарик.

– Ненормальный!

Она уже собиралась закрыть за собой дверь, когда он спросил:

– А про своих родителей узнать не хочешь?

В глазах у него тоскливое ехидство. Ведь ее Кирилл больше волновал, нежели мать с отчимом. Она с него разговор начала, а про них даже не спросила… Он так думает, что Кирилл ее очень волнует… Волнует… Но, может, и не очень…

– Что с ними? – встрепенулась Марина.

– Ничего… Им сказали, что с тобой все в порядке…

– Кто сказал?

– Не важно.

– Они все равно поймут, что это ты сделал!

– Может, и поймут. Но не найдут.

– И меня тоже не найдут?

– Здесь жить будем.

– Я?! С тобой?!

– У тебя есть выбор?

– Да уж лучше к волкам!

– Ну, иди к ним.

– Сам иди!

Не хотелось ей к волкам. Но и здесь ей в тягость… Плохо ей с Гариком. Но не страшно. И почему-то не скучно…

Коровы у Гарика не было, поэтому приходилось довольствоваться молоком из холодильника. Но хлеб он выпекал сам. С вечера замешивал тесто, утром ставил в печь. Нудная процедура, долгая, но лишь бы Марина хоть чем-то была довольна. А последние три дня она съедала завтраки без остатка. И обедала, и ужинала. Не все съедала, но, главное, в стену не бросала… Правда, говорила, что его стряпня хороша только для свиней. Но он-то знал, что это не так. Ну, не повар он, конечно, зато старается. И вообще, с каждым днем все лучше получается…

И сегодня Марина должна все съесть. Вчера вечером Настя подвезла свежего молока, фруктов, сладостей. И кашку он вкусную сварил. Она будет довольна.

Гарик постучал в дверь, дождался квелого «да», с подносом в руках зашел в комнату. Марина лежала в кровати, под одеялом. Сонная, недовольная.

– Что там у тебя сегодня? – с вальяжной ленцой спросила она.

– Как всегда.

– Каша какая?

– Рисовая.

– А где овсянка, сэр? – капризно и с издевкой спросила Марина.

– Хорошо, завтра будет овсянка.

– Забудь… На обед что мне приготовите, мистер? Я бы желала рыбы.

– Будет рыба. Есть отличная форель.

– Из холодильника?

– Угу.

– Я хочу свежей…

– Как вам будет угодно…

Гарик ушел, а вернувшись за посудой, принес ей резиновые сапожки, готовую к рыбалке удочку и баночку с навозными червями.

– Фу, га-адость!

– Рыба фугу в нашем озере не водится.

– Какие мы умные!

– И занятые.

Учебник с основами рыночной экономики Гарик взял на всякий случай. Тоска по Марине достигла точки кипения, а любовь к своему бизнесу остыла. Но сейчас, когда любимая девушка с ним, он снова полон оптимизма. И хочется работать дальше. Но сейчас он в отпуске – управлять делами он не может. Зато у него есть учебник и время, чтобы его освоить.

Он увлеченно читал, делая пометки в тетрадке, когда появилась Марина. Джинсы в сапоги, свитер навыпуск, удочка, баночка с червями. Волосы стянуты в хвост на затылке, брови подведены карандашом, губы накрашены. Видно, что девушка готовилась к выходу на рыбалку…

Гарик сделал вид, что не замечает ее. А она как будто не видела его. Прошла мимо, скрылась в дверях. Только тогда он встал, чтобы проследить за ней. Марина всего лишь раз, в первый день пыталась сбежать отсюда. Но не было гарантии, что ей не взбредет в голову повторить эксперимент.

Марина шла к мосткам на озере, взошла на них, размотала удочку, сама нанизала червяка на крючок. Гарик с нежностью смотрел на нее. Пусть она чужая, пусть не подпускает к себе, но никуда ей от него не деться и не уединиться с каким-нибудь Кириллом под можжевеловым кустом…

Рыба не ловилась, а искать другое, клевое место Марина не захотела. Оставила удочку на мостках, а сама широким, неуклюжим, но, как ему казалось, совершенным шагом направилась к дому. Гарик вернулся за стол. Изобразил безразличие к ней.

Она снова прошла мимо, делая вид, что его не замечает. Но вдруг остановилась, зашла к нему за спину.

– Что ты делаешь?

Когда Марина не злилась, голос ее обретал чудное, завораживающее звучание. Наслаждаясь им, Гарик почувствовал приятную слабость в руках и онемение на кончиках пальцев.

– Читаю.

– Вижу, что читаешь. А что?

– Сказка «Колобок».

– А если серьезно?

– Колобок в дебрях экономики…

Она сама, коснувшись его руки, взяла книгу, посмотрела название.

– Вижу, что дебри… Знакомые буквы ищешь?

– Ну да.

– У тебя же нет образования, а тут для высших учебных заведений…

– Ну и что? У кого-то корочки, а у меня опыт…

Плюс к опыту он получил небольшое образование на трехмесячных курсах бухгалтеров. Но говорить Марине о том не стал. Суета это, но не суть…

– И что ты здесь понимаешь?

– Ну, например, акции… Вот, скажем, если надо создать предприятие, а наличных денег мало, создается уставной капитал, допустим, пятьдесят тысяч. Делим его на тысячу долей. На каждую акцию по доле. Сколько будет стоить акция?

– Думаешь, я совсем дурная? Мы, между прочим, экономику проходили… А сколько будет стоить одна акция?

– Пятьдесят рублей. Но это по номиналу. А реальная стоимость зависит от того, как работает предприятие…

– А как оно работает?

– Если взять мое, то работает хорошо.

– А сколько у тебя акций?

– Сколько есть, все мои.

– Я серьезно.

– А если серьезно, нет никаких акций. Я сам создал свое предприятие, с нуля, без всяких там уставных капиталов… Кредиты брал, их в новую технику вкладывал, плюс часть от прибыли… В общем, все, что есть, все мое…

Темой акций Гарик интересовался всерьез. Ему нужна была вся автобаза со всеми ее территориями. Начальство готовилось к приватизации предприятия, а Гарик уже дал команду переманивать к себе всех, кто работал на нем и получил чубайсовский ваучер. Хочешь работать – продавай свой приватизационный чек, нет – скоро будешь искать себе другое место… Дело движется, скоро Гарик завладеет всеми ваучерами, а Терехов поможет ему окончательно прибрать к рукам захиревшую базу… А она ему нужна. Но только в том случае, если Марина будет с ним.

– Ты прямо как буржуй.

– Я и есть буржуй…

– Ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит, буржуй!

– И не надейся… А что касается ананасов и рябчиков, так это все для тебя…

– И много ананасов?

– Много. Миллионы. Долларов.

– Да ладно, миллионы…

– Ты когда-нибудь держала миллион в руках?

– Я и доллар всего пару раз видела…

– Ничего такого, обычная бумага.

– Но на эту бумагу можно купить все.

– Все. Кроме счастья…

– А что для тебя счастье?

– Ты.

– Да? Тогда ты прав. Свое счастье ты за доллары не купишь.

И этот разговор закончился как обычно. В излюбленной своей манере Марина сыпнула ему соль на рану и скрылась в своей комнате.

Днем было тепло, а ночью еще подхолаживало. К тому же печь нужно было топить, чтобы готовить пищу. А без дров ее не растопишь… Хресь! Бум!.. Хресь! Бум!.. Топор острый, тяжелый, удар быстрый и точный – дрова колются легко.

– А ты не похож на буржуя.

Марина стояла на крыльце, губами срывая виноградинки с грозди. Плечом оперлась о дверной косяк, ноги скрещены. Раскрепощенная поза, безмятежное настроение. За неделю она совсем здесь освоилась. Капризничает, но домой не просится. И угрозами не сыплет.

– А на кого я похож?

Гарик повернулся к ней лицом, воткнул топор в пень. Форма одежды номер «два», голый торс. Дров немного, и он еще не успел вспотеть. Но уже согрелся.

– На пролетария.

– Значит, я в пролете, ты это хотела сказать?

– Если насчет тебя, то да… Не смогу я полюбить тебя, Гарик, и не надейся…

– Стерпится – слюбится, – стараясь скрыть накатившее уныние, сказал он.

– Может, и стерпится. Но не слюбится…

– Хотя бы стерпится… Хочешь домой?

– Хочу.

– Могу отвезти.

– Ну наконец-то!

– Но с одним условием.

– Я так и знала.

– Мы будем жить вместе.

– Ты псих!

– Близости я не требую. Просто жить.

– Еще б ты близость требовал, придурок!

– За придурка спасибо…

– Кушай на здоровье!..

– Так что, условие не принимается?

– Нет.

– Могла бы и соврать, – усмехнулся он. – Сказала бы, что согласна, а потом в милицию…

– А я не умею врать… Я же не Танька, – язвительно усмехнулась Марина.

– Я с Танькой тебя и не сравниваю.

– Но жениться на ней собирался.

– Не совсем…

– Но ведь было?

– Я передумал…

– Танька говорила, что у тебя жена в Москве есть.

– По паспорту да, жена. А так нет…

– Ты ее бросил или она тебя?

– Я.

– Из-за чего? Изменила?

– Ты откуда знаешь? Танька сказала?

– Танька тебе тоже изменила…

– Знаю.

Гарик следил за Мариной и видел, как в гости к ней пожаловала Татьяна. Также видел, как она выходила с Лукьяном под ручку, пьяная, шальная; он куда-то ее повез… Может, и не было у них ничего, но ему абсолютно все равно.

– Ты так говоришь, как будто привык, что женщины тебе изменяют, – колко сказала Марина.

Гарик не обижался, когда она его обзывала. Но были вещи, которые могли вывести его из себя. Он мрачно глянул на нее.