Идет охота на волков
– А-а, Семен Иванович! – вяло обрадовался ему капитан Жмайлов. – Вы уже выписались из больницы?
– Да, еще вчера…
– Как рука?
– Да что там рука, Евгений Макарович! Душа болит!
– Что такое?
– Совсем Скородумов озверел!
– Что-то случилось?
– Случилось! Участок хотел купить, у Диканки. Там еще заброшенный хутор, если знаете…
– Не знаю.
– А я знаю… Места там красивые. Лес, горы, простор… Думал, может, дом там поставить. Небольшой такой, чисто для души. Поехал участок смотреть. То есть поехали… Поехал – это уже обратно, когда один остался. А тогда со мной пятеро было. Ну, охрана! Пятеро! Скородумов их всех положил. Из пистолета – наглухо!
– Вы его видели?
– Если бы не видел, не говорил…
– Тогда почему вас не убил?
– Патроны на мне закончились… А я оружия сроду не носил. Но бегать умею… Он хромал, может, ногу подвернул. Поэтому не догнал…
– Точно видели, как он стрелял?
– Я же сказал!
– В прошлый раз вы говорили, что видели, как Скородумов стрелял в Жбанкина… Э-э… – следователь заглянул в свои записи. – В Жбанкина Георгия Петровича… А вы не могли этого видеть, потому что находились в комнате, откуда точка выстрела не просматривается…
– Да, но я видел, как Макс в меня стрелял…
– Видели, видели… – сомневаясь, покачал головой Жмайлов. – И где сейчас трупы? Сколько их там, пять?
– Ну да, должно быть пять, – кивнул Семен.
– Почему должно?
– Ну, может, кто-то ранен… Хотя нет, Макс такой, что и добить может.
– Но вы же сами сказали, что у него патроны закончились, – снова уколол его ушлый следователь.
Он поднялся со своего места, направился к двери.
– Вы здесь побудьте, а я сейчас… Где, вы говорите, все произошло?
– Заброшенный хутор, у Диканки.
Жмайлов вернулся минут через десять, с порога устало сказал, что оперативно-следственная группа готовится к выезду.
– У меня такое ощущение, что вы не очень-то и торопитесь, – угрожающе нахмурился Семен.
– Ну почему же, пятеро убитых – это очень серьезно. И мы отправимся на место, как только будет готова группа… А пока у меня к вам несколько вопросов.
Следователь полез в сейф, достал оттуда пухлую папку, аккуратно положил ее на стол. Вынул из нее фотографию, протянул ее Семену.
На снимке был изображен Костя Синчук, парень, который сам вызвался исполнить Макса. Но именно из-за него все и пошло наперекосяк.
– Впервые вижу, – мотнул головой Семен.
Видимо, это вышло у него не очень убедительно. Так или иначе, но Жмайлов подозрительно покосился на него.
– Синчук Константин Гаврилович, семьдесят девятого года рождения. В девяносто восьмом году имел привод в милицию. Где и оставил отпечатки своих пальцев, – раздражающе монотонным голосом вещал следователь. – Именно его пальчики мы и обнаружили на пистолете системы «ТТ», из которого были убиты ваши охранники. То есть трое из них… Четвертый был убит из другого оружия, где оно, мы не знаем… Сейчас меня пока интересует найденный нами пистолет с глушителем. Отпечатков пальцев Скородумова на нем нет. Как нет их и на гильзах. Зато там присутствуют отпечатки пальцев Синчука…
– Ну, может, Скородумов отобрал пистолет у этого Синчука… Он, кажется, был в перчатках, потому и не оставил отпечатков…
– Как вы себе это представляете? Шел Синчук по городу, размахивая пистолетом с глушителем?..
– Ну, я не знаю, как там все было, – обескураженно пожал плечами Семен.
– А Синчука вы не знаете?
– Нет.
– А его мать утверждает, что в последнее время он числился в охране автосалона «Вернисаж-Авто»…
– Ну, не знаю, может, его еще Чигин нанимал.
– Нет, он стал работать в салоне после того, как там появились вы, Семен Иванович.
Жмайлов смотрел на него в упор. Взгляд жесткий, въедливый.
– Ну а если я его знаю, то что? – не выдержал Семен.
– Может, вы что-то с ним не поделили? Может, он убил сначала своего непосредственного начальника Свирягина, потом Жбанкина, затем пытался застрелить вас…
– Но я-то видел Скородумова!
– Да, но мы знаем, что у вас со Скородумовым очень непростые отношения. В девяносто третьем году вы пытались его убить. Или я что-то путаю?
– Я?! Пытался его убить?
– Да, вы подговорили своего друга, Чугункова Василия Кузьмича…
– У вас есть доказательства?
– Да. На первом допросе Чугунков дал признательные показания против вас. Правда, потом он забрал их обратно. Но факт остается фактом…
– Но ведь забрал!
– И тем не менее… Вы могли банально отомстить Скородумову, обвинив его в покушении на свою жизнь.
– Я все понял, начальник! Скородумов – ваш человек, и вы пытаетесь его вытащить из петли… Но я этого так не оставлю! – пригрозил Семен.
– Наш человек?! – с пренебрежением скривился Жмайлов. – Да, наш! Он с бандитами воевал, он под пули ходил!.. А ты!..
– Что – я?!
– Ничего, – махнул рукой следователь, осознав, что переборщил с эмоциями.
– А Тихонова кто убил? – насел на него Семен. – А Чехову кто шею свернул?
– Кто такой Тихонов? Кто такой Чехов? – внимательно посмотрел на него Жмайлов.
– А вы не знаете? Так узнайте! Тихонов уже, наверное, в морге. А Чехов в больнице. Вы к нему езжайте, спросите, кто его сломал?..
– Когда это было?
– Сегодня, на Чкаловской… Ваш Скородумов с катушек съехал! Людей мочит почем зря!.. Сезон охоты, ля, на моих людей открыл…
– Попрошу без выражений!
– Семь человек за день, на!
Семен пытался, но не мог успокоиться.
– Я же просил… Сейчас в Диканку поедем, посмотрим, что да как…
Семен выехал на место вместе со следственной группой. Но, к его удивлению, окрест заброшенного дома никто ничего не нашел. Ни раненых, ни убитых. И даже «девятка» Ковригина исчезла. А от «жигуленка» Макса осталась только примятая трава.
– Да вы что, не понимаете, он трупы отсюда вывез! – вскипел Семен. – Надо в траве поискать, может, кровь осталась.
– Вы знаете, где лежали трупы? – насмешливо спросил Жмайлов.
Семен лишь обескураженно развел руками.
И следователь тоже развел руками. Сначала поднял их вверх, задрав голову к небу, а затем раскинул руки в стороны.
– А места здесь действительно красивые!
Это был не просто камень в огород Семена, это был плевок в самую его душу.
Глава 19
Утреннее солнце ярко светило в небе, силой своих лучей разгоняя белые пушистые облачка. Максим слышал о людях, которые живут исключительно за счет энергии этого небесного светила. Не едят, не пьют, но чувствуют себя бодро.
Правда это или нет, но, глядя на солнце, он не ощущал прилива сил. Слишком уж сильно устал он за последнее время. Особенно вымотал его вчерашний день. И пострелять пришлось, и прибрать за собой. Шутка ли, завезти далеко в лес и закопать пять мертвецов. Еще и с машинами пришлось повозиться… Можно было схорониться где-нибудь на природе, сил по возможности поднабраться. Но Максима тянуло в город. Кровь из носа ему нужно было найти Майю. Поэтому он снова в Светлокаменске.
Все глубже погружался он в пучину преступности. Снова угнал машину, снова поставил ее возле автосалона. Рано или поздно Кафтанов появится здесь. Максим увяжется за ним, выследит и узнает, где он прячет Майю. Пистолет у него есть, будет из чего прострелить его ублюдочную голову…
Максим смотрел на ворота, но перед глазами все плыло и двоилось. Слишком сильно его измотанный организм нуждался в отдыхе. А в машине так уютно и спокойно… Он пытался бороться со сном, но все же не смог справиться с ним. Об этом он узнал, когда проснулся. Разбудил его стук в окно.
Сон как рукой сняло, когда Максим увидел сбоку от себя лицо под милицейской фуражкой. Он мгновенно оценил ситуацию и понял, что попал как кур в ощип. Спереди машина, сзади, а сбоку патрульно-постовой «уазик» с потухшими проблесковыми маячками. И это не ГАИ.
Стараясь сохранять спокойствие, Максим опустил стекло.
– Что случилось, командир?
– Сержант Любимов! Проверка документов!
Максим не нашел ничего лучшего, как предъявить ему служебное удостоверение. Он вытянул руку из окна, чтобы показать свои корочки, но сержант этого только и ждал. Схватил Максима за руку и ловко защелкнул на ней стальной браслет наручников. И тут же приковал к нему самого себя.
Только затем он поднял упавшее удостоверение, раскрыл его. Пока он это делал, второй милиционер взял Максима на прицел табельного пистолета.
– Так, Максим Александрович, вы-то нам и нужны.
– Да ты не бойся, парень, сопротивляться я не буду.
Максим позволил уложить себя на землю, заломить руки за спину, посадить в машину. Когда-то он сам ловил преступников, теперь же лично оказался в этой шкуре…
* * *Катька скакала верхом на Чигине, как царица Клеопатра на золотом осле. Семен невольно залюбовался волнующими изгибами ее смуглой спины – от плеч до самой нижней впадины, где сейчас резвилась чужая плоть.
– А может, на троих сообразим?
Его голос прозвучал громовым раскатом, а сам он молнией ворвался в комнату. И тут же исчезло ясное небо над головой застигнутых врасплох любовников. Катя в ужасе спрыгнула с Чигина, свалилась с кровати, на голой заднице отползла в угол комнаты, сжалась в комок. Сам Чигин шокированно хватал ртом воздух в тщетной попытке хоть что-нибудь сказать в свое оправдание.
– Что, не берешь меня третьим? – оскалился Семен. – Что ж, тогда я буду первым. И единственным.
Он знал, куда и зачем шел. Поэтому в руке у него был пистолет, утяжеленный мощным глушителем. Осталось только прицелиться и нажать на спусковой крючок. Что Семен и сделал. Он выстрелил раз, другой, третий… В обойме остался только один патрон, когда он остановился.
Семь пуль вогнал он в Чигина, но тот все еще конвульсивно дергал правой ногой. Это агония, это пройдет.
– Как же так, Катюша? Я тебя любил, я в тебя верил, а ты с этой крысой… И сама ты крыса!
– Прости… Ну пожалуйста… – закрывая голову руками, бормотала она.
Она знала, что прощения ей нет. Ждала выстрела, но смерти в глаза смотреть боялась.
Макс арестован, а его дружки менты ищут Майю. Но найти ее не смогут, потому что Макс уложил всех, кто знал, где она сейчас находится. А сам Семен, конечно же, ничего не сказал. И с легкостью отверг все его обвинения на этот счет.
Пока суд да дело, Катя продолжала жить своей жизнью, встречаться с Чигиным. И ведать не ведала, что Семен знает все, даже где находится их тайное гнездо для интимных встреч. Он загодя подготовился к внезапному и эффектному вторжению в личную жизнь предателей. Даже подобрал ключ к двери, чем сейчас и воспользовался. А убить человека для него – дело плевое.
– Что пожалуйста? Я из тебя человека сделал, а ты с этим спелась! И с Максом!.. Ты и Максу давала, да?
– Нет!
– Давала… Задабривала его, чтобы он меня поскорей убил…
– Не было этого.
– А я говорю, что было… Зачем ты хотела от меня избавиться?
– Не хотела!
– Значит, Чигин тебя подговорил… Поверить не могу, эта гнида тебя заказала, а ты все равно спелась с ним.
– Это не я! Это он хотел тебя убить.
– Верю. Поэтому и не стану тебя убивать. И даже денег дам, чтобы ты за границу могла вылететь. Сегодня же оформим с тобой развод, ты напишешь отказ от своей доли, и все, можешь убираться. Сегодня же и вылетишь. Сегодня! Но с одним условием…
– Да, я сделаю все…
– Ты расскажешь, как изменяла мне с Максом, как натравливала его на меня.
– Это не я натравливала. Это все Чигин! Он сказал мне, что ты киллера к Максу послал. И сказал, чтобы я его предупредила…
– Вот ты и расскажешь, как все было. И как ты с Максом спала…
– Не спала!
– И все равно расскажешь!
– Я не хочу врать.
– А жить ты хочешь?
Жить Катя хотела, поэтому Семен предложил ей озвучить сказку, которая очень была похожа на правду. Она покаялась, что хотела убить мужа, что изменяла ему с Максом, чтобы он помог ей стать вдовой. Именно этим она и объясняла свое желание бросить все и уехать далеко-далеко.
Семен записал эту «исповедь» на диктофон, прослушал ее.
– Мне понравилось, аж на слезу прошибло… Даже убивать тебя неохота…
– Убивать?! – Катя обреченно схватилась за голову.
– Ну не могу же я тебя отпустить… Приготовьтесь к вылету, мадам!
Семен схватил ее за волосы, оторвал от пола. Задрал ей голову так, что Катя вынуждена была приподняться на цыпочки. Вжал в подбородок ствол пистолета.
– Счастливого полета!
И нажал на спусковой крючок.
Катя мгновенно испустила дух. А он стал вдовцом. И единственным владельцем автосалона «Вернисаж».
Его личный опыт ведения бизнеса никуда не годился. Но он обязательно найдет человека, который возьмет на себя эту почетную обязанность. Найдет он и людей, из которых со временем сколотит боевую и мобильную бригаду. Это у его врагов все уже позади. А него все только начинается!..
* * *Следователь Жмайлов не пытался изображать из себя беспристрастного служителя слепой Фемиды. Поднялся навстречу Максиму, пожал ему руку, как будто был старым его знакомым. Включил электрочайник, поставил возле него пластмассовый стаканчик под чай или кофе.
– Курить можно? – спросил Максим.
– Тебе можно, – кивнул следователь.
– Отчего же такая честь?
– Только ерничать не надо, Максим. Я тебе не враг… Вчера два трупа нашли. Мужчина и женщина. Он – Чигин, она – Кафтанова…
– Я здесь ни при чем, – нахмурился Максим. – Я в это время в камере был…
– А тебе никто никаких претензий не предъявляет. Есть версия, что в убийстве виновен твой заклятый друг Семен Кафтанов.
– Его уже арестовали?
– Не все так просто. Осмотр места происшествия показал, что гражданка Кафтанова застрелила своего любовника, а потом застрелилась сама. Судя по всему, предварительно между ними был половой контакт, думаю, экспертиза это подтвердит. Он голый, она обнажена… В общем, обычная ссора между любовником и любовницей переросла в нечто большее, в ход пошло оружие. Она убила его в запале, опомнившись, выстрелила себе в подбородок. Так иногда бывает. А поскольку следов постороннего присутствия не обнаружено, дело, по всей видимости, придется закрывать в связи с гибелью обвиняемой… Настораживает несколько моментов. Во-первых, Кафтанову была выгодна смерть Чигина. Во-вторых, он мог наказать жену за предательство. В-третьих, пистолет был с глушителем… Но, увы, этого слишком мало, чтобы предъявить Кафтанову обвинение. Тем более что у него есть алиби. Но я чувствую, что это его рук дело…
– Чувства к делу не пришьешь, – сумрачно усмехнулся Максим.
Он мог бы сказать, что это убийство назревало уже давно и могло случиться раньше. Если бы не он. Наверняка Кафтанов посылал своих бойцов, чтобы расправиться с женой и любовницей. Просто им не повезло, что Максим оказался у них на пути. Но там, возможно, были тяжкие увечья, а брать на себя вину за это он не хотел.
– Вот именно. Дело любит факты. А факты не любят вас, Максим Александрович… Увы, но я вынужден предъявить вам обвинение по нескольким статьям Уголовного кодекса.
Максим ожидал целый ворох таких обвинений, но Жмайлов ставил ему в вину всего одно убийство и нанесение тяжкого вреда здоровью. Плюс угон автомобиля и незаконное хранение оружия.
Максим внимательно ознакомился с обвинительным заключением, но не нашел даже упоминания о четырех трупах, которые он оставил в доме Кафтанова, и пяти – у заброшенного хутора.
– Кто такие Тихонов и Чехов?
– Дом на Чкаловской, двадцать третьего июля сего года, предположительное время – с двенадцати тридцати до тринадцати ноль-ноль дня по московскому времени…
– Что-то не припоминаю.
– Хорошо, я вам напомню. Вы, Максим Александрович, нанесли гражданину Тихонову физическую травму, повлекшую за собой смерть. А гражданину Чехову вы травмировали шейные позвонки, возможно, он на всю жизнь останется инвалидом… Гражданин Чехов дал показания, заявил, что били его вы. Набросились на них с Тихоновым, избили…
– Откуда он мог меня знать?
– Знал. Незадолго до этого вы избили его и Тихонова на территории автосалона «Вернисаж-Авто». К счастью, тогда обошлось без летального исхода.
– Да, было… Кафтанов похитил у меня жену. Возможно, он держал ее у себя в офисе, я хотел пройти к нему, но меня не пустили. Пришлось применить силу.
– Как применили силу и в доме на Чкаловской улице.
– Не знаю…
– Но Чехов опознал вас, дал показания.
– Это оговор.
– Не думаю. Дело в том, что есть свидетели, жильцы дома, которые видели, как вы выходили из подъезда сразу после того, как произошел инцидент. Опознание пока проводить не будем, потому что я хочу дать вам возможность чистосердечно признать свою вину.
– Зачем это мне?
– А затем, чтобы мы не начали копать глубже. Например, гражданин Кафтанов заявляет, что двадцатого июня вы застрелили его охранников и стреляли в него самого.
– Бред.
– Не знаю. Но мы ему не верим. Во-первых, его темное прошлое и враждебное к вам отношение. Во-вторых, на орудии убийства найдены отпечатки пальцев гражданина Синчука Константина Гавриловича. Отпечатки не совсем четкие, возможно, пистолет побывал еще в чьей-то руке. Но тем не менее против него возбуждено уголовное дело, он объявлен в федеральный розыск… Но может, его уже и в живых-то нет, – Жмайлов пристально посмотрел на Максима.
– Что вы имеете в виду?
Он понимал, о чем идет речь. Убийство в доме Кафтанова списано на киллера Костю. Но Максим не мог понять, почему тот находится в федеральном розыске. Ведь он был упакован в багажник машины, его должны были найти… Разве что он банально вскрыл багажник и убежал. Ведь руки у него не были связаны, и ноги тоже. А убежать с перепугу он мог далеко-далеко.
– То, что вы могли его убить и забрать у него пистолет.
– На пистолете есть мои отпечатки пальцев?
– Нет, но вас видел Кафтанов… Также он утверждает, что вы застрелили пятерых его охранников, в районе Диканки…
– Тем самым он подтверждает, что у него не все дома.
– Да нет, он знает, что говорит, – покачал головой следователь. – И мы понимаем, что он хочет вас очернить… Вот вы говорите, что он похитил у вас жену.
– Это, между прочим, статья Уголовного кодекса.
– Знаем. И будем искать вашу жену… И с вами работать будем, Максим Александрович. А гражданин Кафтанов будет работать с нами со всеми, давить по инстанциям с требованием признать вас виновным в убийстве десяти подчиненных ему людей. Десяти! Если он не успокоится, разразится грандиозный скандал. А успокоиться он может лишь в том случае, если вас осудят. Поэтому я, как человек вам симпатизирующий, советую выбрать меньшее из многих зол. Вы чистосердечно признаетесь в убийстве гражданина Тихонова, в избиении гражданина Чехова, а там уж как решит суд. Плюс ко всему на вас висит угон автомобиля и незаконное ношение боевого оружия… Думайте, Максим Александрович, думайте.
Максим понимал, что следователь кровно заинтересован в том, чтобы посадить его на несколько лет за убийство Тихонова. Но ему импонировала его готовность закрыть глаза на все другие преступления. Тем более что от Тихонова, судя по всему, ему не отвертеться…
В тот же день он написал чистосердечное признание, а на следующее утро был отправлен в городской следственный изолятор, где оказался в камере для бывших сотрудников милиции.
* * *Бритоголовый «бык» из бригады заовражских. Высокий, мощный… Семен вспомнил девяносто второй год, свой первый бой за барахолку. Именно с этим парнем он сцепился тогда в жестокой схватке. Замком из двух сцепленных рук уложил его на землю, бросился добивать…
Парень пришел устраиваться к нему на работу. Новый начальник охраны, узнав о его судимости, тут же направил «соискателя» к нему в кабинет.
– А ты почти не изменился, – снисходительно усмехнулся Семен. – Заматерел чуток, а так все тот же пацан.
– А вы что, меня знаете? – удивленно посмотрел на него парень.
– Ну да, лето девяносто второго, мы у вас барахолку отбили. А потом еще долго с вами воевали…
– Да, что-то припоминаю…
Парень был в замешательстве: не знал, радоваться ему или горевать.
– Ты… Вы мне тогда еще вломили…
– Да ты не бойся, я не злопамятный. Ты за своих бился, я за своих. Что было, то было… Как в зоне оказался?
– Ну как… С ментами сцепились. Я одного ранил…
– Точно? – расплылся в улыбке Семен.
– Да я за свои слова отвечаю! – оскорбленно нахмурился парень. – Да и узнать всегда можно…
– Можно. Я тоже ментов в свое время стрелял. Шесть лет за это отмотал. Этой весной откинулся…
– Весной?! Этой?! И уже салон под вами?
– А это потому, что я в охрану не напрашивался. Я дела делал, браток…
– Круто!
– Зачем тебе охрана?
– Ну, куда еще? Все наши в разгоне, а тут объявление, – сконфуженно замычал «бык». – С судимостью никуда не берут, но я рискнул…
– Чугунок тоже в охране был, – загрустил Семен. – На шлагбауме стоял. Я его к себе взял, человеком сделал… Пал смертью героя… А ты готов умереть за наше братское дело?
– Ну, если за братское… – расправил плечи парень.
– Времена сейчас другие. Но и дела крупнее. Это я тебе говорю… Мне надежные люди нужны. Такие, чтобы в огонь и в воду…
– Да я чо, я ничо!
– Уважение будет, почет. И деньги хорошие…
– Да я на любое дело!
– Да? Ну, тогда как звать тебя, братан?
– Киловатт. Ну, наши так звали… И на зоне…
– Током не бьешься?
– На кого покажете, того и ударю!
Парень определенно нравился Семену. Сильный, агрессивный, но в то же время знает свое место. И к будущему своему боссу обращался почтительно на «вы», хотя по годам был немного старше. И, главное, правильно понял, что от него требуется.
– Далеко пойдешь, – усмехнулся Семен. – Если бить будешь… Еще кого-нибудь знаешь из ваших, ну, чтобы порекомендовать в бригаду ко мне?
– А много нужно?
– Чем больше, тем лучше. У меня большие планы, Киловатт. Чисто ГОЭЛРО. Город за горло брать будем…
– Да есть люди…
– Мне нужны самые-самые. Наркоманы, психи и прочие уроды меня не интересуют…
– Да я понимаю, спортивный режим, все такое… Есть люди…
Семен и сам не сидел сложа руки. За последние три дня лично нашел двух «быков» из бывших. Человек десять в сито запустил, но на выходе только двоих взял. Шелупонь ему не нужна…
– Всех веди, смотреть будем. Спортивный режим, не спортивный, а через спортзал всех пропущу… А пока давай выпьем. И за встречу, и пацанов наших помянем, и колобовских, и заовражных, всех, короче…
Чугунок «пал смертью героя». Может, и так, но Семен был зол на него. Презирал он и Скотча, и его бойцов. Не смогли они справиться с Максом, как последних лохов он их сделал. Из-за них Семен остался без охраны. И Майя под присмотром всего лишь одного человека – а это непорядок.
Майя была его болевой точкой во всех отношениях. И любил он ее. И боялся. Ведь если она даст против него показания, сидеть ему за решеткой. А ведь ее ищут. Менты уже в офис к нему наведывались, выпытывали, вынюхивали…
Он выпил всего пятьдесят капель. Дорога дальняя, а водителя у него не было – новичкам он доверял, но еще не настолько, чтобы посвящать их в историю с Майей. Отпустив Киловатта, он заглянул в кабинет еще одного новичка.
Олег Васильевич в недалеком прошлом работал директором автосалона, «сгоревшего» в пожаре дефолта. Дело, судя по всему, он знал неплохо. Но Семен еще не понял, можно ему доверять салон или нет. Поэтому взял его всего лишь на испытательный срок.
– Ну, и как успехи? – с вальяжностью барина спросил он.
– Успехов пока нет, – честно признался новый директор. – Прибыль минимальная.
– Но ведь она есть.
– Да, и дальше будет увеличиваться. Но это общая тенденция, экономика оживает, покупательская способность населения растет…
– Меня общие тенденции сейчас мало волнуют. Меня интересуют твои личные успехи. Как быстро ты въедешь в дело?
– Да я уже почти во всем разобрался. Еще ночь с бумагами поработаю, и все будет окончательно ясно. Завтра утром совещание сотрудников проведу, подведем итоги, поставим задачи…
Мужик был явно напуган его агрессивным тоном, но держался при этом хорошо: пытался скрыть растерянность и страх.
– Ставь задачи, – кивнул Семен. – Делай дела. А я к тебе через пару недель людей пришлю, они тебя «от» и «до» проверят. Если что-то не так, убью!
На этом разговор и закончился. Семен вышел из офиса. Специальным сканером обследовал машину – вдруг «жучка» подсадили, а может, и маячок-путеводитель подвесили. Охрана у него пока что хлипкая, а менты нынче пошли ушлые… Но ничего не было.
Сначала он отправился в свой новый дом. Поставил машину в гараж, поднялся на второй этаж, встал у окна так, чтобы его не видно было с улицы. Вдруг слежка ведется за ним, вдруг машина какая-то стоит подозрительная…