Оценить:
 Рейтинг: 4.6

Блокпост

Год написания книги
2010
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 ... 13 >>
На страницу:
2 из 13
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Я разберусь, сколько и за кого дают, – также опустив голову, сказал я.

Сейчас мне хотелось только одного, чтобы полковник поскорее исчез. Видимо, ему передалось мое настроение, к тому же фарс тяготил и его самого, поэтому он в нескольких словах представил меня и, пожелав нам удачи, отправился в обратный путь. Задачу перед строем он ставить не стал, эта миссия легла на меня. Как я и предполагал, наша ссылка вызвала горькие насмешки, но никак не протест. Мы все чувствовали, что нам никогда не стать своими в мире обычных людей.

Глава 2

Гигантские темно-серые горы, местами покрытые сизым снегом, поднимались к небесному своду от самого горизонта. Это всего лишь исполинские тучи вперемешку с кисельными облаками – явление довольно редкое, но совершенно безопасное: ни дождя не будет, ни грозы. Но мне казалось, что все-таки это какая-то новая аномалия Зоны, созданная для того, чтобы каменными глыбами обрушиться нам на головы. Нервы. Нервное напряжение. Знакомое и даже привычное ощущение, производное от инстинкта самосохранения, без которого на передовой не выжить.

Мы продвигались в глубь Зоны на двух старых бронетранспортерах, причем первый на жесткой сцепке тянул за собой второй. Дорога хорошая, сплошной асфальт, почти без выбоин, но ехали мы медленно, с опаской. Боевой вес «восьмидесятки» – почти четырнадцать тонн, вроде бы много, но мне на своем веку приходилось встречать гравитационный вихрь, способный оторвать от земли танковую роту вместе со всей техникой и личным составом.

А термальная аномалия?.. Уж кому, как не мне, знать, что это такое? И мало не покажется, если въехать в нее на бронетранспортере. Будут потом человечки, запеченные в бронежилетах. А если разместить людей в десантных отсеках, то – жаркое в горшочке… Из всех, кто ехал со мной в бронетранспортере полтора года назад, в живых остался только я один. Уж я-то знал, как это бывает.

Рядовому Гуцулу не пришлось познать прелести «духовки» на своей шкуре. Но что такое гравитационный вихрь, он знал хорошо. Ему, можно сказать, повезло: он угодил в слабенький смерч; парня лишь слегка потрепало, после чего, правда, месяц-другой пришлось отлеживаться на больничной койке. А к нам он попал после встречи с обычной шаровой молнией, которая выжгла кости его черепа и опалила кожу лица. Врачи вернули ему жизнь, но после госпиталя, страшный, как атомная война, парень оказался в нашей солянке. Сейчас он управлял бронетранспортером и напряженно всматривался в дорогу через водительский люк в лобовом бронелисте.

Сама по себе шаровая молния как бы и не аномалия, но в радиусе нескольких километров от места падения метеорита это, в общем-то, привычное для нашей планеты явление чрезвычайно активизировалось. Причем здешние молнии обладали невероятной агрессивностью, прелести которой Гуцулу довелось испытать на собственной шкуре. И еще он уверял, что после случившегося на нюх чувствует и электрические, и термальные, и даже гравитационные аномалии. Я ему верил, но все же следил за приборами…

Полковник Брыль располагал новейшим детектором третьего поколения, способным различать любые, самые незначительные аномалии на расстоянии ста метров и днем и ночью. А нас осчастливили давно устаревшими «Дозорами», с первым, самым низким уровнем детекции. Видимо, там, на внешней стороне периметра, без самой современной техники не обойтись. Как-никак передовая. Там и БТР-90 с малошумными двигателями, всевидящие, приспособленные для ночной охоты в Аномалье. И оружие у солдат на блокпостах лучшее – модернизированные автоматы «АК-9М» с универсальными компьютеризированными прицелами, крупнокалиберные карабины, пулеметы «Корд-РМ» и «Печенег-2» с мощными бронебойно-разрывными пулями, дальнобойные револьверные гранатометы, о приборах ночного видения и говорить не приходится… А здесь, во вражеском тылу, можно обойтись оружием из арсенала древности. Я не спорю, «АКМ» и «ПК» – оружие уникальное и не устаревающее, но на нем не было современных прицелов. Нет и патронов, пули которых способны разорвать в клочья любого монстра…

А экипировка? У солдат на блокпостах я видел высокотехнологичные бронекомбинезоны, которые два года назад полагались только бойцам спецподразделений. Нам же досталась устаревшая защита, тяжеловесная и безнадежная в условиях аномальной активности.

– Командир, зосы! – тронул меня за плечо рядовой Скорняк, сидевший на броне слева от меня, за башней.

Стволом автомата он повел в сторону фермы, имевшей вполне приличный вид. Добротная шиферная крыша, беленые стены, все окна целые; чувствовалось, что люди ушли отсюда совсем недавно.

Действительно, в загоне для коров я увидел человекообразное существо в грязной рубахе и разорванных шортах. Склоненная к земле голова, лысая, с налипшими на нее листьями, совершенно пустые глаза, подгнившая кожа, длинные, безвольно опущенные руки, разбалансированные движения, едва волочащиеся ноги. Пустая человеческая оболочка, полутруп, лишенный разума. Медлительные, неуклюжие существа, движимые одним лишь голодом. Неподалеку, возле обгоревшего тракторного остова, бесцельно слонялся еще один зомби, в обносках, босоногий.

Расстояние до них метров сто, не больше, бронетранспортер еле двигался – зосы представляли собой удобные мишени. Но Скорняк даже не вскинул автомат.

– Чего не стреляешь? – апатично спросил я.

– Зачем? – пожал плечами парень. – Что они нам сделают?

В зомби человека превращает укус зверопса, этого главного и почти единственного разносчика инопланетной заразы. В первые несколько часов перерожденное существо способно применить огнестрельное оружие против людей, но со временем остатки разума исчезают в пустотах черепной коробки, и новообращенный превращается в заторможенного бродягу, бесцельно шатающегося по Зоне. В поисках пищи он может напасть на человека, но его атаки легко избежать, если, конечно, в голове мозги, а не тормоз…

– Ничего не сделают, – соглашаясь, кивнул я.

– Тогда зачем их трогать? Чем они хуже нас? – печально посмотрел на меня Скорняк.

Он участвовал в истребительно-штурмовых операциях в глубинах Аномалья и в последнем бою стал жертвой перестрелки с бандой мародеров. Попал под выстрел из огнемета, после чего целый год провел в госпитале. Его лицо было изуродовано не меньше моего, к тому же он остался без левого глаза и правого уха. И еще у него совершенно сгорела верхняя губа, отчего были обнажены не только зубы, но и десны.

– Они такие же несчастные, как мы, – с тоской в голосе заключил Скорняк.

– Да, но только они этого не осознают, – в том же тоне добавил сидевший за ним Чиж, могучим своим басом заглушая рев двигателя, тянущего две перегруженные машины.

Этот парень был в свое время атакован гигантскими крысами, не заразными, но злобными и кусачими. Врачи спасли ему жизнь, но не смогли сохранить внешность. Его лицо представляло собой сплошной большой шрам, состоящий из множества мелких, носа у него не было вообще, вместо него – пластиковый протез. К тому же рубцы по необъяснимой причине все время гноились – не сильно, но заметно, поэтому их нужно было постоянно смазывать необыкновенно вонючей мазью. Зато Чиж смог отрастить пышную бороду, чем скрыл увечья нижней части лица и шеи.

– Ходят себе, бродят… Чувствуют, наверное, что где-то скотомогильник. Найдут, раскопают, нажрутся от пуза, – совсем не злорадно предположил он.

– Надо запомнить, – хмыкнул Скорняк. – Если вдруг станем зосами, хоть буду знать, куда идти.

– Не болтай, накаркаешь, – одернул его я.

– Смотри, смотри! – заорал Гуцул, еще выше подняв голову.

Метрах в пятидесяти по курсу, на обочине стояли зомби. Мутировавший мужчина в изорванной куртке, похожая на мумию женщина в лохмотьях, чумазые дети – мальчик в шортах и девочка с окровавленными бантами, вплетенными в косички. Их скрывал толстый ствол тополя, поэтому Гуцул заметил их только сейчас. Но сами они не пытались прятаться. Стояли, покачиваясь, тупо смотрели в нашу сторону. А когда мы поравнялись с ними, девочка даже помахала нам рукой. Возможно, она приняла нас за своих.

Я глянул на Скорняка и горько усмехнулся. Лицо у девочки страшненькое, кожа безжизненная, мертвенно-желтая, на шее рваная рана от волчьих зубов, но все же она выглядела лучше, чем я, чем все мы…

Чиж вскинул автомат, но тут же опустил его. Полез в свой ранец, достал оттуда две пачки галетного печенья, бросил зомби. Они приняли дар, но поднимали его с земли медленно, неторопливо. Я видел, как отец неловким движением разорвал пачку, часть печенья отдал сыну. Мать поделилась с дочерью. До спора и до драки дело не дошло, а ведь такой финал казался мне вполне закономерным. Однажды я видел, как зомби рвут друг друга на части, пытаясь поделить ногу, отодранную от человеческого трупа. Мне тогда пришлось пристрелить обоих, потому что зосы вели себя очень агрессивно и могли порвать на ужин меня самого…

– Семья, – сказал Чиж, одним словом выразив суть происходящего.

– Семья… – подтвердил Скорняк. – У меня ведь тоже когда-то была семья. Жена, дети… А у тебя, командир?

– Наши жены – пушки заряжены, – отговоркой отделался я.

Во время учебы в военном институте я едва не женился на одной рязанской красавице. Вроде бы и она согласна, и я не прочь, но мы решили проверить наши чувства временем. Я отправился служить в Аномалье, а Лена через год благополучно вышла замуж за другого. Переживал я не особо, ведь впереди у меня была целая жизнь… Была. Да сплыла. Теперь я калека, и с женщинами мне ничего не светит. И даже хорошо, что с Леной у нас не сложилось, иначе бы мне пришлось пережить горечь развода.

– А где сейчас твоя семья? – спросил Чиж.

Скорняк тоскливо вздохнул, и я приготовился выслушать трагическую историю о гибели его близких.

– Нет жены. Как в песне, ушла к другому. Если бы сама, а то вместе с дочкой.

Я облегченно вздохнул. Уж лучше такой исход, чем смерть.

– Из-за ранения? – предположил Чиж.

– Да нет, еще до этого. Я же все время в командировках, а Любка у меня дама красивая. И охотников много… Нашелся один. Я их убить хотел. Обоих. А потом подумал, может, оно и к лучшему, – в унылой улыбке скривил единственную губу Скорняк. – Сейчас у нее жизнь налажена. А меня уже похоронили…

– Кто тебя похоронил, чего ты несешь? – толкнул его в плечо Чиж.

– А то ты не знаешь, зачем нас в эту дыру сунули! Всех самых красивых в одну кучу собрали. Чтобы мы своей красотой никого не пугали!

– Тоже мне открытие! Я это еще раньше тебя понял. Всех нас похоронили… Командир, как ты думаешь?

Я многозначительно промолчал. Скорняк и Чиж – опытные бойцы, обоим уже за тридцать, поэтому им позволено обращаться ко мне на «ты». Но в любом случае я – их командир и в полемику с подчиненными вдаваться не должен, тем более в ту, от которой тянуло нехорошим душком. Только пораженческих настроений мне здесь не хватало. Ничего, я со Скорняком еще поговорю на эту тему, но с глазу на глаз, чтобы не оскорблять его при товарищах.

Похоронили нас… Может, и похоронили. Вместе с устаревшим оружием. Известно же, что для покойника покупают самый дешевый костюм, все равно ведь в гроб класть… Но я сам не должен поддаваться упадническому духу и других от этого удерживать.

Глава 3

Порывистый ветер, будто гигантской метлой, смахнул с дорожного полотна ворох опавших листьев, вихрем закрутил их, смешал с пылью, швырнул в овраг. Что это? Дорогу нам ветер освобождает или просто предрекает беду.

Наши машины стояли возле заправочной станции, от которой осталась только площадка и кирпичная коробка здания. Предусмотрительный хозяин умудрился увезти с собой даже крышу над колонками. Что уж говорить о топливе, которое могло бы нам пригодиться.

Сразу за станцией дорога плавно изгибалась, поднимаясь на невысокий холм, на котором и расположился брошенный блокпост. Всего каких-то двести пятьдесят – триста метров, но я не решался продолжить движение. За два десятка километров пути нам ни разу не попалась хотя бы маленькая аномалия. Может, потому мне сейчас и казалось, что на последнем отрезке марша нас поджидает страшная и очень хитро замаскированная ловушка…

Душа вибрировала, как туго натянутая струна, которой коснулись пальцем. Казалось, где-то рядом излучала мощная пси-антенна, навевая на меня страх и уныние. И еще я чувствовал, что за мной наблюдают, причем со всех сторон и даже сверху. В условиях Аномалья эти столь некомфортные для психики ощущения – явление, в общем-то, заурядное. Просто я давно уже не был в Зоне, отвык от ее художеств. Поэтому лишний раз огляделся и хотя ничего подозрительного вокруг не обнаружил, нервы остались в напряжении. Направил взгляд на блокпост, поднес к глазам бинокль, и в это время на заправочной станции что-то громыхнуло. Я вздрогнул. А ведь это был всего лишь металлический лист, сорванный ветром с пожарного щита. Нервы.
<< 1 2 3 4 5 6 ... 13 >>
На страницу:
2 из 13