Любовь в законе

– Страшно? Почему?

– Мне кажется, что ты в меня влюблен.

– Тебе кажется? Да я в каждом письме об этом писал!

– Ну да, писал… Только ведь это в письмах… – зарделась она. – А ты здесь, сейчас, со мной. И говоришь так, что меня в жар бросает…

– Говорю. Потому что люблю тебя. Очень-очень люблю!

Он взял Полину за руку, приложил ее ладонь к своей груди. Она не пыталась вырваться, но ее глаза выражали тревогу, с которой голубка наблюдает за приближающейся кошкой. Казалось, она боялась, что Севастьян может ее съесть. Или по меньшей мере задушить в своих объятиях.

– Ты тоже мне нравишься, – сказала она, пряча глаза.

– Я уже взрослый, в армии отслужил, и ты техникум почти закончила. Мы бы могли пожениться.

– Это предложение? – смущенно спросила она.

– Да, если хочешь.

– А если не хочу?

– Не хочешь, чтобы я делал тебе предложение?

– Нет, замуж за тебя не хочу. А может, и хочу… Ты знаешь, как мне девчонки из группы завидовали? – весело вдруг улыбнулась она.

В комнате вдруг посветлело, и Севастьян даже глянул в окно, решив, что это солнце вышло из-за туч. Но нет, на улице по-прежнему было сумрачно, и по стеклу еще хлестал дождь.

– Особенно Зойка.

– Какая Зойка? – раззадорился и он.

– Ну, беленькая такая. Глаза у нее голубые, ресницы большие… Ты должен помнить.

– Почему должен?

– Потому что она тебе нравилась, – с укоризной, но все-таки весело сказала Полина.

– Не нравилась, – упрямо мотнул головой Севастьян.

С Зойкой Левашовой он познакомился в последний год учебы в индустриальном техникуме. Девчонка-первокурсница строила ему глазки, а на одной из дискотек пригласила его на белый танец. Он даже несколько раз проводил ее домой, а однажды целовался с ней в подъезде. Так бы их отношения и развивались, если бы Севастьян не познакомился с Полиной, ее подружкой и сокурсницей. Вот когда он узнал, что такое настоящая любовь. А Зойка отошла на задний план, хотя девчонка она была симпатичная, даже более чем: прелестное личико, изящная фигурка, а выжженные пергидролем волосы нисколько ее не портили.

– Ну не знаю. А ты ей очень нравишься. И Катьке тоже. Они твою фотографию просили, ну где ты в форме. Только я им не дала, показала и все. Может, они бы ее к бабке какой-нибудь отнесли, чтобы она тебя приворожила.

– Ну да, мне такое счастье не нужно, – улыбнулся Севастьян. – Чтобы и с Зойкой сразу, и с Катькой…

– Одна под левую руку будет тебя держать, другая – под правую, – засмеялась Полина. – Так и будешь с ними ходить.

– Ни ходить я с ними не хочу, ни лежать. Мне ты нужна. Только ты!

– Ну не смотри на меня так! – чуть ли не умоляюще попросила его девушка.

– Как?

– Как будто ты в меня по уши влюблен, – покраснела она.

– Почему как будто? Ты же знаешь, как я к тебе отношусь.

Он протянул к ней руку, обнял ее за талию и даже смог на пару мгновений боком прижать к себе. Полина отстранилась, отошла на шаг и неодобрительно посмотрела на него.

– Не надо.

– Почему? – обиженно спросил он.

– Э-э… Мы же в квартире одни, – замялась она.

– И что?

– Ну вдруг забудемся, всякое тогда может произойти.

– Это плохо?

– Плохо. Мы же не муж и жена.

– Можно исправить это недоразумение. Прямо завтра и подадим заявление в ЗАГС.

– Я не знаю…

Полина в раздумье смотрела куда-то мимо него, будто взвешивая в мыслях все «за» и «против».

– Можно и послезавтра, – обескураженно сказал он.

– Да дело не в том, завтра или послезавтра…

– А в том, хочешь ты или нет, – опечаленно заключил Севастьян.

Не хотела Полина выходить за него замуж. Может, умом она и понимала, что за ним будет как за каменной стеной, но ее душа отвергала его. И он, увы, это чувствовал.

– Мы с отцом дом строить начинаем, – сказал Севастьян. – Для меня. Хороший дом построим, большой, хорошо жить будем, лучше, чем другие. Дети у нас будут. Красивые. Такие же красивые, как ты…

– И ты красивый, – кивнула она. – Зойка говорит, что ты самый красивый.

– При чем здесь Зойка?

– Да так, вспомнила про нее, потому и сказала. Но мне рано замуж.

– Почему? Тебе уже восемнадцать, совсем взрослая. Техникум окончишь, тогда распишемся. А чего тянуть?

– Быстрый ты.