Брат 2: Америка, бойся русских!

Альбина, похоже, решила вдоволь позлорадствовать. Как будто заранее знала, в сколь унизительном положении окажется Никита. Как будто знала… Почему – как будто?..

– Я сегодня твою подружку видел, – вроде бы некстати сказал он. – Ее, кажется, Яной зовут…

– Да что вы такое говорите?.. – ехидно сказала Альбина.

– А почему ты не спрашиваешь, откуда я ее знаю?..

– И откуда же вы ее знаете?

– Ловкость рук, и никакого мошенничества… А руки у нее ловкие…

До него уже дошло, что та девчонка в холле туалета появилась неспроста. «Заштормило» ее, рукой о Никиту оперлась. А он и не заметил, как ловкие пальчики шесть пятидесятирублевых купюр из кармана вытащили.

– Значит, ты все понял?

– Да не дурак…

– Дурак!.. Ты самый настоящий дурак!..

Кураж слетел с Альбины, нежные щечки пошли пятнами, глаза заблестели от слез.

– Дурак!..

Она поставила на стол сумочку. Вынула оттуда деньги – ровно триста рублей, бросила их в пустую пепельницу.

– Не очень удачная шутка, – забирая деньги, сказал Никита. – С огнетушителем было интересней…

Казалось, Альбина сейчас расплачется – такой жалкий у нее был вид.

– Да пошел ты!.. – Грубостью задавила она слезу. – Больно ты мне нужен!..

Она поднялась из-за столика. Знакомой походкой манекенщицы направилась к бару. Но споткнулась – видимо, от волнения. Она не упала, но каблук сломала. Никита видел, как она сняла сломанную туфлю. И развернулась к нему.

– Вот тебе!..

Словно пушечный снаряд над ним просвистела туфелька.

Зал зааплодировал. Уж больно интересная сцена.

– Пошли отсюда!.. – потребовала Ольга.

Она схватила Никиту за руку и потащила к выходу. Он едва успел бросить на стол сотню.

– Никита, шел бы ты домой, – сказала Ольга.

– Не понял…

Они подходили к трехэтажному корпусу, в котором она жила.

– Ты не хочешь быть со мной…

– Снова не понял.

– Ты и сейчас не со мной. Мысленно ты со своей Альбиной…

– С чего ты взяла?

– По твоим глазам вижу… Ты думаешь о ней.

– Еще бы мне о ней не думать. Они с подружкой сыграли со мной злую шутку. Обули, как последнего пацана…

– Она сумасшедшая…

– Вот поэтому мы должны пойти к тебе и обсудить вопрос, как ее лечить. Ведь ты же почти готовый психиатр…

– Медицина здесь бессильна, – покачала головой Ольга. – Она бесится из-за того, что ты со мной. Она ревнует тебя…

Никита думал точно так же. Неравнодушна к нему Альбина – это факт.

– Но ведь это ее проблемы, правда?

– И твои тоже… Это ваши общие проблемы. И знаешь почему?.. Потому что ты тоже неравнодушен к ней. А я для тебя всего лишь щит, за которым ты пытаешься спрятаться от нее…

А ведь она совершенно права.

– Только я не хочу быть щитом. Не хочу принимать удар на себя…

– Но ты же психиатр. Работа с сумасшедшими твоя стихия…

– Ну знаешь, если подходить к вопросу с этой стороны, то тут сначала милицию подключать надо. Как-никак тебя обворовали. А это преступление…

– Но ведь это была шутка…

– Но ведь обворовали тебя профессионально… Твоя Альбина – фрукт непростой. В ресторане она себя чувствует как дома. Всех знает, со всеми на «ты». Подружка у нее профессиональная воровка. Скажи мне, кто твой друг, и я скажу – кто ты… Надеюсь, ты меня понял?

– Понял. Понял, что ты меня отшиваешь.

– Пусть будет так… Спасибо тебе, Никита, мне с тобой было очень хорошо… Прощай…

– А может, до свидания?..

Ольга не ответила, повернулась к нему спиной.

– Ну, прощай…

Никита не стал дожидаться, когда она скроется в дверях. Тоже развернулся на сто восемьдесят. И растворился в темноте.

Его разбудил бабушкин голос.