Семья убийц
– Я так понимаю, Старов выгнал машину, закрыл изнутри ворота, но выйти из гаража не успел. В открытую калитку вошел преступник и ударил его.
– Скорее всего, монтировкой.
– Ударил спереди. С размаха. Мне кажется, Старов даже не пытался защититься, – глядя на руки покойного, сказал Кауров.
И рукава у ветровки чистые, не мятые, пальцы не сбитые.
– Стоял как загипнотизированный. Даже руку под удар не подставил… Может, кто-то из знакомых ударил. Из тех, кого Старов мог к себе близко подпустить.
– Если бы у этого знакомого шпага была, рапира – быстро поднял, быстро кольнул, а он монтировкой ударил, размахнулся для этого. Или стоял с занесенной монтировкой, – рассматривал варианты убийства Кауров.
– Может, он ему чем-то угрожал. Пистолетом, например?
– В одной руке пистолет, в другой занесенная монтировка? Слабо представляю подобное… Еще и перцовый газ… Кто-то что-то видел, свидетели есть?
– Да пока ничего, утро, люди на работу разъехались. А некоторые гаражи даже не открывались. Дунаев по розыску работает, ходят, смотрят. Пока ничего…
– Значит, машина с включенным двигателем стояла? Новая «Веста».
– Так в том-то и дело, машину не трогали, не из-за машины убили.
– А жена Старова где?
– Так это…
Должанский указал на узкую железную лестницу вдоль стены, переход на второй этаж. Кауров кивнул, поднялся наверх.
Он ожидал увидеть склад, заставленный стеллажами с инструментом, ящиками с техническим хламом, а оказался в довольно-таки уютной комнате отдыха. Потолок обшит пластиком, стены – деревом, кресла, диван, два шкафа – барный и платяной, стильная чугунная буржуйка. В одном кресле сидела, запрокинув голову, светловолосая девушка лет двадцати пяти, миловидная, пышнотелая. Она смотрела куда-то вверх, на глазах вибрировали слезы, но положение головы не позволяло им стекать по щеке. Девушка слышала шаги, но никак не реагировала. Не шевелилась, как будто умерла.
– Ольга Старова – это вы, я правильно понимаю? – спросил Кауров.
Он представился, и когда девушка подняла голову, предъявил удостоверение.
– Да, я Ольга Старова.
– Разделяю ваше горе, сочувствую. И прошу о содействии. Как вы думаете, кто мог убить вашего мужа? – присаживаясь, спросил Кауров.
– Я не знаю! – Ольга глянула на него жалобно и виновато.
– Это ваш гараж? – спросил Кауров.
– Наш, отца моего. Родители нам и гараж оставили, и квартиру, сами в деревню уехали. Думали, заживем… А тут это! Поверить не могу!
– Давно вы замужем?
– Да уже два года.
– И долго ваш муж пользовался гаражом?
– Ну, раньше отец машину ставил, потом нам «Весту» купили.
– Давно родители в деревне?
– Уже полгода.
– И «Весту» полгода в гараж ставите?
– Да.
– Муж работал?
– В горгазе, инженером газового хозяйства… Получал хорошо… Так хорошо все было! – Ольга закинула голову, чтобы сдержать слезы.
– Зарплату всю отдавал?
– Что значит, всю зарплату? – вскинулась девушка. – Гена у меня не пил, по бабам не ходил.
– Точно не ходил? – Кауров посмотрел на диван, и Старова заметила это.
– Думаете, он здесь с бабами? – чуть не закричала она.
– Ну, есть грех, шевельнулась мысль, – виновато сказал Кауров.
– У кого что болит!.. – с вызовом выдала девушка.
– Просто подумал, что Гену вашего могли с кем-то застукать. Ревнивый муж, например.
– Ревнивый муж? – задумалась Ольга.
– Может, все-таки был повод волноваться?
– Да нет, Гена не гулял, ни с кем не конфликтовал. Ну, из-за баб… Если только из-за меня.
– Из-за вас?
– А в меня что, нельзя влюбиться? – возмущенно удивилась девушка.
– Кто сказал, что нельзя? Очень даже!.. И с кем из-за вас возник конфликт?
– Да ходил за мной один, Федька Балашов, а я с Геной встречаться стала, у отца здесь, сами видите, апартаменты… не знаю, зачем он так обустраивался… А у Балашова гараж рядом, мы здесь когда-то собирались… Э-э, компания у нас была… – замялась Старова. – В общем, мы с Геной сюда приехали, Федька увидел, развопился! Драться полез… Но это давно было, еще до свадьбы. А недавно Федька ко мне полез, я сама за машиной пошла, он раз такой, а давай как раньше!.. Ну, я, понятное дело, послала, он орать, тут Гена, слово за слово. В общем, подрались они.
– Сильно подрались?
– Ну не так чтобы… Но Федька сказал, что убьет Гену. Это я хорошо помню. До сих пор его крик в ушах стоит!
– И где гараж этого Федьки?
– Рядом, через гараж… Только Федька не мог убить, – немного подумав, мотнула головой Ольга.
– Он где-то работает?
– На металлобазе, на кране. Металлобаза на Заводской, у железки.
– Далековато. На машине на работу добирается?
– Вроде да…
– И сегодня выезжал?
– Не знаю… Гараж закрыт был, когда я приходила.
Кауров уточнил местонахождение гаража, выяснил фамилию Федьки, марку его машины, спустился вниз, вышел к воротам с номером двадцать шесть. Калитка заперта, но открывали ее совсем недавно, на гравийном выезде совсем свежий след.
К Каурову подошел майор Дунаев, знакомый опер из прошлой жизни. Рыжие курчавые волосы, крупная голова, вытянутое вперед лицо, глаза маленькие, сутулый, среднего роста, тело крупное, зад тяжелый. Внешне он чем-то напоминал улыбающегося бобра.
– Работаем, товарищ майор? – Он крепко пожал Каурову руку.
– Пробуем. Что-то нашел?
– Да пока мутно.
– Сторож что говорит?
– Да пока нашли этого сторожа… Толку от него? Сам непонятно где, ворота открыты, камера куда-то в лес по дрова смотрит, еще и работает через раз… Не видел сторож ничего!
– Двадцать шестой гараж, белая «Нива», узнать надо, выезжала она сегодня?
– Узнаем!
– И водителя пробить надо. Балашов Федор. Работает на металлобазе, на Заводской. На башенном кране. Больше ничего не знаю. Съездить надо, посмотреть, поговорить. В машину хорошо бы заглянуть. Вдруг следы крови.
– Думаете, он?
– Не знаю, жена Старова говорила, что Балашов этот с ее мужем дрался. Из-за нее. Совсем недавно. И убить грозился.
– Узнаем, съездим, пробьем.
Кауров отправил Дунаева, вернулся к двадцать четвертому гаражу, встал возле осиротевшей «Весты», огляделся. Ощущение как на тюремном дворе. Справа одна двухъярусная стена с окнами и колючкой, слева другая линия гаражей, такой же высоты, но без «егозы» поверху. И вторая линия с окнами на верхнем этаже. Вдруг Каурову показалось, что кто-то смотрит на него. Сначала он пробежал взглядом по окнам, затем по воротам гаражей. Вдруг убийца вышел на Старова из гаража напротив? Заметил его через окно, дождался, когда он закроет створки гаража, взял старт, пересек дорогу, через открытую калитку вышел на жертву. Убил, вернулся и закрылся в гараже, чтобы наблюдать за полицейскими.
Но все замки на месте, значит, в гаражах напротив изнутри никто не запирался. Да и зачем преступнику готовить убийство, кто он такой, этот Старов, чтобы отправлять по его душу профессионала? А в действиях убийцы угадывалась твердая рука. Так же, как в случае с Мирошниковой и Барковым.
И еще профессионал не стал бы запираться в соседнем гараже. Собака могла взять след, выйти на него. Аэрозоль из газового баллончика – очень сомнительная защита, а специальной смесью из махры и кайенского перца след не обрабатывался, собака бы это почувствовала, дала бы знать. Да и криминалист обнаружил бы россыпь вещества.
Скорее всего, убийца не применял даже перцовый газ и жертву не гипнотизировал. Просто Старов не ждал удара, а когда убийца поднял руку, не успел среагировать. Возможно, пытался, но не успел подставить руку. Скорее всего, убийца и не думал ни о запаховом следе, ни об отпечатках пальцев, просто его хватил ступор, голова отказалась соображать. Сжимая монтировку в руках, он вернулся к своей машине, сел и уехал. Вернулся к белой «Ниве» …
А в ступор Балашов мог впасть от ужаса, который он испытал в момент, когда выковыривал монтировку из головы жертвы убитого им человека. А он делал это, значит, с монтировки капала кровь, когда он ее нес. Возможно, к двадцать шестому гаражу вела цепочка из красных капель. Кауров попробовал нащупать эту ниточку взглядом, но не смог. Тогда он подключил криминалиста с его ультрафиолетовой техникой, но и это не принесло результата. Крови за пределами гаража не было, и одно это уже говорило о профессионализме убийцы. Он мог вытереть орудие убийства о куртку потерпевшего, но, видимо, у него имелась домашняя заготовка – тряпка, которую он прихватил с собой. Или взял в гараже ветошь, чтобы вытереть орудие убийства, завернуть и вынести. Если не растерялся и вытер, значит, убивала опытная рука. И снова возникал вопрос, зачем профессионалу понадобился Старов? А зачем убили Мирошникову и Баркова? В первом случае убийца мастерски обращался с ножом, во-втором обладал мощным, хорошо поставленным ударом…
Группа уже заканчивала работу, когда позвонил Дунаев.
– Родион Валерьянович, у нас проблема. Нашли «Ниву», заглянули внутрь, а там гвоздодер под сиденьем.
– Машину вскрыли незаконно, – догадался Кауров.
– Да что там вскрывать! Стекло опущено, хотел руку просунуть, смотрю, собачка поднята. Дверь не заперта, открыл, глянул под сиденье, а там гвоздодер. Кажется, кровь на зубцах…
– Вас там кто-нибудь видел?
– Да не особо. Стоянка тут, длинномеры ездят, а людей не особо… Может, Балашов видел, он тут реально на башенном кране работает.
– Давайте откатывайтесь и ждите, сейчас подъеду.
Возможное орудие убийства изымать нужно по всем канонам уголовно-процессуального кодекса, как минимум под постановление следователя, если нет санкции суда. В присутствии понятых. Если суд узнает об оплошности Дунаева, ключевую улику признают юридически недействительной.
Глава 7
Четверг, 9 июня, 13 часов 35 минут
Простой рабочий парень, трудяга, прокуренный, в пропыленной спецовке. Непослушные волосы, тяжелый массивный лоб, крепкий нос, толстая короткая шея, широкие плечи, сильные руки. Балашов только что спустился с неба и, казалось, не мог понять, что хотят от него здесь, на земле. Настороженно глядя на Каурова, он мял в руке свою замасленную кепку.
– Гену?.. Старова?.. Ну да, видел. Сегодня утром и видел. Я выезжал, а он только к гаражу шел.
– И что вы сделали, когда увидели его?
– А он что, нажаловался? – презрительно скривился парень.
– Можно сказать.
– Да не собирался я его сбивать. Просто напугать хотел. Он отскочил, а я все равно свернул.
– То есть вы инициировали наезд на него?
– Ну так не наехал же!
– Проехали мимо?
– Да!
– А Старов зашел в свой гараж, открыл ворота, выгнал машину, – перечислил Кауров действия Старова.
– Не знаю, наверно, – Балашов напряженно смотрел на него.
– Вы не видели?
– Нет. А что?
– Не возвращались, не заходили к нему в гараж?
– А что такое? Зачем вы спрашиваете? – занервничал парень.
– Убили Старова! – резко сказал Кауров, наблюдая за реакцией подозреваемого.
– Убили?! Насмерть?
– А как еще можно убить?
– Ну, машиной можно и не насмерть.
– Сбить машиной?
– А его не машиной?
– Не машиной. Его убили в гараже.
– А я здесь при чем? Я если мог, то на машине. Но я мимо проехал.
– Вам придется проехать с нами. Осмотрим ваш гараж, вашу машину. Машина здесь, с вами? – украдкой глянув на Дунаева, спросил Кауров.
Стас отвел глаза, усмехнувшись в кулак. Но к «Ниве» он подходил с самым серьезным видом. Машина далеко не новая, краска на капоте облупленная, порожки проржавели. И открыть автомобиль Балашов собирался обычным ключом.
– А почему стекло опущено? – спросил парень, глядя на водительскую дверь.
А Кауров глянул по сторонам. Ограждение вокруг металлобазы двойное, одни ворота открыты и не охраняются, а через вторые без пропуска не пройти. Но и первый периметр ограждения уже отсекал парковку от улицы, людей в пространстве между заборами мало. А камеры у вторых ворот направлены на дорогу, не похоже, что стоянка под наблюдением. Может, кто-то, пользуясь отсутствием людей и видеонаблюдения, подошел к «Ниве», отжал стекло, открыл дверь и положил в машину орудие убийства. И вряд ли это Дунаев.
– А ты не мог опустить? – спросил Кауров.
– Да нет, закрыто было. И машину я закрывал!
– На сигнализацию ставил?
– Так нет сигнализации… Поднято было стекло! – мотнул головой Балашов.
– Ты к чему-то нас готовишь, парень? – Дунаев пристально смотрел на него. – Давай, колись, что там у тебя в машине? Труп?
– Да нет, что вы!
– Где понятые?
Понятых нашли, удостоверили их личности, довели под подпись права и ответственность, Кауров заглянул в свою папку, есть ли там бланк акта изъятия. Никаких лазеек для адвоката.
Машину вскрыли, Дунаев для вида сначала заглянул в багажник, а затем уже в салон и, конечно же, обнаружил монтировку со следами жидкости, похожей на кровь.
– Что это? – с тихим торжеством спросил он, вынимая из кармана пакет, в который собирался упаковать находку.
– Я не знаю! – сошел с лица Балашов. – Это не мое!
– А чье?
– Не знаю!
– И я не знаю, – качнул головой Кауров.
Дунаев не подбрасывал монтировку, всего лишь обнаружил ее без соблюдения норм. Оснований верить Балашову практически нет.
– Давай так, парень, нас здесь еще нет, мы только подъезжаем! – раскинув руки, быстро проговорил Дунаев. – Ты раскаиваешься в содеянном, собираешься добровольно сообщить о совершенном преступлении. Вот мы подъехали, давай, сообщай!
– Что сообщать?
– Как ты убил Старова… Мы же готовы признать явку с повинной, товарищ следователь? – взывая к Каурову, спросил опер.
– Да какая явка?.. – Балашов угрожающе сжал кулаки.
Дунаеву это не понравилось, он снял с пояса скрытые под рубашкой наручники.
– Это вы мне монтировку подбросили!
– Зачем? – Кауров строго смотрел на подозреваемого.
– А убийство на меня списать!
– А откуда ты знаешь, что Старова убили монтировкой?
– Я знаю?!.. – опешил Балашов. – Так не знаю я!.. Просто вы с таким видом эту монтировку вынули… Наручники вот уже достали…
– Нельзя без наручников: парень ты мощный, рука сильная. Старова одним ударом, и сразу насмерть, – усмехнулся Дунаев.
– Да не я это!.. И монтировку эту впервые вижу!
– Впервые видишь?!.. – Дунаев резко глянул на Балашова, полез в багажник, покопался в инструментах и достал из ящика такую же черную монтировку, только с более крутым изгибом. – Твоя?!
Кауров косо глянул на него: совсем не обязательно сейчас дразнить подозреваемого.
– Эта моя!
– И чем она отличается от той, которую мы нашли?
– А почему вы сразу эту монтировку не нашли? – Балашов пальцем указал на монтировку, которую Дунаев достал из багажника. – Почему под сиденье полезли?
Именно этот вопрос и ожидал услышать Кауров – к своему неудовольствию. Это еще хорошо, что адвоката нет.
– Может, потому, что на этой монтировке не видно следов крови? – вступил в перепалку Дунаев.
– Да, но вы эту монтировку даже не искали. Глянули для проформы, и сразу в салон. Потому что там с кровью монтировка была. И вы это знали!
– Никто ничего не знал, парень! – Дунаев растерянно глянул на Каурова в ожидании подсказки.
– Знали вы все!.. И окно было закрыто! И дверь была закрыта!.. Это вы машину вскрыли!.. Вы подбросили мне монтировку!.. Вот люди! – обращаясь к понятым, театрально простонал Балашов.
Мужчины переглянулись, один – водитель, другой – охранник с проходной, люди простые, сказки о подлых ментах для них – утвержденная народной молвой реальность. А протокол изъятия еще не составлен, понятые не подписались, может, они еще передумают ставить свои подписи.
– Никто ничего не подбрасывал, – сказал Кауров, стараясь придать своему тону высшую степень убедительности. – Стекло было опущено. Если машину вскрыли, то это сделал кто-то другой.
– Кому это нужно? – нервно спросил Балашов.
– Настоящему убийце.
– То есть меня могли подставить?
– Обещаю, что мы во всем разберемся. И еще раз осмотрим машину. С участием криминалистов. Снимем отпечатки пальцев с дверей, со стекла, возможно, преступник наследил, подкладывая орудие убийства.
Кауров испытывал чувство вины. Черепанову он тоже обещал во всем разобраться, дал ему ложную надежду, но так и не смог ему помочь. Наблюдение за Барковой ни к чему не привело, и людей, которые, возможно, видели мифического мужчину в темноте, не нашли. И экспертиза не нашла следов его присутствия в доме Баркова. Или неведомый преступник бил Баркова в перчатках, или вовсе не заходил в дом. Зато Черепанов наследил, и его потожировые отпечатки смогли снять с шеи погибшего. Черепанов уверял, что всего лишь схватил Баркова за горло, когда ворвался в дом, больше его не трогал, но кто знает, как оно происходило на самом деле. В общем, все против Черепанова, но все равно Кауров испытывал чувство неловкости перед ним, даже вины.
– Эксперт подъедет нескоро! – с важным видом изрек Дунаев. – Так что вам, товарищи, придется подождать!
Понятые ждать не захотели, поэтому охотно приняли предложение сейчас же подписать акт изъятия монтировки и вернуться к своим делам. А криминалист действительно подъехал и занялся «Нивой», но Балашова к этому времени уже доставили в отдел полиции Промышленного района. Кауров же остался на металлобазе.
Дунаев мог отжать стекло и вскрыть машину, мог соврать в мелочи, но вряд ли он подбрасывал орудие убийства. Да и откуда оно у него могло взяться? Незачем Дунаеву убивать Старова, а у Балашова и мотив есть, и совсем недавняя попытка покушения на убийство. «Нива» – достаточно мощный автомобиль, чтобы сбить человека насмерть.
И все же Кауров решил заняться поисками человека, который мог подбросить Балашову монтировку. Камера наблюдения контролировала только проезжую часть, стоянку не охватывала, охранники ничего не видели, но Кауров не успокоился, он начал опрос водителей, которые проезжали через вторые ворота. Им приходилось останавливаться, причем надолго, смотреть они могли не только вперед, но и по сторонам. Расчет оказался верным, правда, нашелся водитель, который не въезжал, а, напротив, выезжал с металлобазы с грузом в своей «шаланде». К счастью, в арматуре нуждалась стройка в центре города, мужчина успел разгрузиться и вернуться на базу. И Каурову повезло его перехватить.
– Ну да, видел я мужика возле вашей «Нивы», стекло руками опускал. Я еще подумал, а чего это на нем перчатки?
– Перчатки?
– Да, нитяные, строительные. Думаю, работает здесь, снять забыл, а стекло…
– Стекло отжимают, чтобы угнать машину.
– Да кому такая «Нива» нужна! – фыркнул водитель. – Издалека видно, что ржавая жестянка!
– А про мужчину что вы можете сказать? Описать его можете?
– Он спиной ко мне стоял. Волосы черные, плотные такие и блестят, как норковая шуба, я еще подумал, что парик… Ну да, была мысль, что машину угоняют… – водитель опустил глаза и тут же их поднял. – Но так «Нива» же на месте, да?
– Рост, ширина плеч, шея, уши, во что мужчина был одет?
– В спецовке он был, тут все такие… Роста среднего, плотный такой, шея крепкая такая, уши… На уши не обратил внимания… Может, потому что нормальные уши, а? – натянуто улыбнулся водитель.
– Может, особые приметы, родинка на шее, на затылке, на щеке, на руках. Родинки, шрамы, татуировки.
– Да нет, не заметил… Ну, если только белое пятно на шее. Хотя не уверен.
– В чем не уверены?
– Может, мне показалось. Может, пятно было, а может, солнечный зайчик.
Кауров записал координаты свидетеля, сухо поблагодарил и вернулся к «Ниве». Эксперт уже закончил работу и терпеливо ждал его.
– Следы взлома есть?
– Да здесь сплошной взлом, – усмехнулся Валентинов. – На стекло сильно надавили, перекос небольшой, но заметный. А надавили сначала от себя, а потом сверху-вниз.
– Если от себя, могли остаться пальчики. Но взломщик действовал в перчатках.
– Похоже на то…
– Перчатки, спецовка, парик.
– Плохой парик, волосы не держатся, один волосок в машине нашел. Смотрю и не пойму, то ли настоящий, то ли синтетика.
– Отвалился волос, когда монтировку подкладывал. Он ее при себе держал, возможно, под спецовкой нес. Запаховый след снял?
– На фланельку, как положено… – улыбнулся эксперт. – Все как надо отработал. Едем?
– Еще бы свидетелей отработать, – в раздумье проговорил Кауров.
Автомобили стояли в один длинный ряд, «Нива» находилась примерно посередине. Ряд этот заканчивался строительным вагончиком, в котором могли находиться люди. Или кто-то находился в ближних к вагончику машинах, когда преступник подкладывал монтировку. Может, потому злоумышленник подошел к «Ниве» со стороны водителя.
Но вагончиком, как оказалось, давно уже не пользовались, и в автомобилях ни единой живой души. А Валентинов прав, пора закругляться. Тем более что Кауров хоть и частично, но достиг своей цели, подтвердил свою догадку. Балашова подставляли, и делать это мог человек, который убил Старова.
Глава 8
Четверг, 9 июня, 18 часов 20 минут
Допрос проводили в отделе полиции, Дунаев предоставил свой кабинет, сам привел задержанного и собрался уходить, но Кауров его остановил – пусть послушает, о чем пойдет речь.
Балашов скептически глянул на Каурова, презрительно на Дунаева.
– Только не говорите, что это не вы подбросили мне монтировку!
Одежда, в которой задержанный выезжал сегодня из гаража, находилась на экспертизе, но предварительный анализ уже показал отсутствие крови на ней. А убить, не испачкавшись, преступник не мог. А еще на месте преступления эксперты обнаружили свежий след обуви сорок второго размера. А у Балашова нога сорок третьего размера. Еще один аргумент в пользу задержанного.
– Монтировку мог подбросить вам человек в черном парике. Среднего роста, широкоплечий, предположительно с белым пигментным пятном на шее. Вы знаете такого?
– Подбросил? В парике?! – вмиг подобрел Балашов.
– Его видел водитель автомобиля, выезжающего с территории базы. Но пока мы точно не знаем, на самом деле этот человек в парике взламывал вашу машину или нет. Но подозрения на его счет у нас есть.
– И что это значит?
Балашов смотрел на Каурова с надеждой, а Дунаев – с недоумением. Оперативник и сам хотел знать, что все это значит. Он-то уже мысленно ставил очередную галочку в графе отчетности о раскрытом убийстве.
– Это значит, что мы не сможем снять с вас подозрения, пока не найдем и не допросим этого человека.
– И кто это?
– Не знаю. Может, вы знаете человека среднего роста, широкого в плечах, с белым пятном на шее?
– Да как-то нет.
– Может, вы видели сегодня этого человека возле гаражей? Возможно, он уже был в черном парике.
– Да нет, не видел.
– Как далеко от вашего дома до гаража?
– Минут десять спокойной ходьбы.
– За вами никто не шел? Может, вы видели человека, который шел за вами?
– Да нет.
– Сторожа видели, когда проходили через ворота?
– Ну, кажется, был кто-то.
– Еще кого видели?
– Да никого.
– Вообще никого?
– Мужик дверь в свой гараж открывал, недалеко от моего, но так он и уехал раньше меня. Но так он высокий, в свой «Хендай» с трудом помещается… Больше никого не видел… Ну, дверь в гараж была приоткрыта.
– В какой гараж?
– Да напротив.
– Может, кто-то зашел машину забрать?
– А я и говорю, что кто-то мог зайти, хотя… – Балашов задумался и закрыл глаза, что-то вспоминая.
– Что хотя?
– Точно не скажу, но, кажется, замок на калитке был. Обычно снимаешь замок, заходишь через калитку, изнутри открываешь одну створку…
– Хочешь сказать, что ворота открыли, не открывая калитку?
– Да.
– Так можно?
– Изнутри можно. Только если выйдешь, ворота уже не закрыть, запоры изнутри, снаружи их не опустишь.
– Какой гараж, покажешь?
Показывать гараж Балашову пришлось по схеме, которую он сам же и составил. Кауров отправил задержанного в камеру, а сам вместе с Дунаевым поехал на место преступления.
– Вы это серьезно насчет человека в парике? – спросил Стас Дунаев.
– Есть показания свидетеля, кто-то вскрывал «Ниву».
– Может, какая-то ошибка?
– Тогда «Ниву» вскрыл ты. И подбросил орудие убийства.
– Да?.. Ну, может, и правда был кто-то в черном парике.
Они подъехали к гаражу, о котором говорил Балашов, обе створки закрыты, на двери замок под самодельным резиновым клапаном. И ворота открывались совсем недавно, и замок пыльный только местами, пользовались им, ключ в скважине побывал не ранее чем вчера. И следы ног совсем свежие, причем в направлении к гаражу, а вот протекторы колес размыты дождем и сглажены ветром. Давненько машина из ворот не выезжала.