Живая пуля

Инна ничего не сказала, но очень выразительно посмотрела на Ракитина. И этого вполне хватило, чтобы остудить его пыл.

– Понял, – поворачиваясь к ней спиной, с нарочитой небрежностью сказал Миша.

Он умел изображать из себя крутого, но в душе он все-таки далеко не тот матерый волк, каким хотел казаться. Еще сохранилась в нем юношеская робость, которая и проявлялась в общении со слабым полом. Не очень у него получалось с девушками. Вроде бы и не краснел он перед ними, но и ухарская легкость ему не давалась.

В отделе он появился осенью прошлого года. Из Питера в родной Потоцк перевелся. Первое время всего лишь посматривал на Инну, а на вечере по случаю Нового года попытался зажать ее в темном углу. С гусарского наскока хотел ее взять, да шашка обломалась и шпоры отвалились. Не знал, бедняга, как она умеет коленкой в пах бить… С тех пор он даже побаивался ее, хотя и не прочь был завести с Инной роман.

– Сходи к соседям, спроси, кто труп там увидел, полицию вызвал, – Инна кивком головы показала на соседний дом.

– Нет там никого, – усмехнулся подозреваемый.

Голос у него не самый густой, но все-таки баритон, вибрирующая хрипотца в нем, приятная на слух.

– Сейчас нет или вообще? – спросила Инна.

Ракитин остановился, прислушиваясь к их разговору, и ей пришлось махнуть ему рукой – дескать, иди, не задерживайся.

– В отпуск они уехали, в Турцию. Позавчера укатили.

Инна посмотрела на соседний дом, что находился через дорогу. В принципе, оттуда тоже можно было увидеть труп. Она присела, и забор закрыл окна второго этажа… Труп можно было увидеть только с чердака, но что там делать в половине шестого утра? Примерно в это время и поступил вызов. Надо было обладать острым зрением, чтобы разобрать, живой человек лежит или мертвый. Тем более пасмурная погода, без бинокля точно не разберешься. Обычно в таких случаях соседям звонят, а не в полицию. Хозяину этого дома должны были позвонить.

Был еще дом слева, но оттуда труп точно не увидишь.

– Ваша фамилия? – Инна включила диктофон.

– Горелов. Никита Тимофеевич Горелов. Семьдесят второго года рождения, если вам это интересно, – усмехнулся он.

– Интересно. Так же, как интересно ваше семейное положение.

– Холост… Это не моя жена, – Горелов вздохнул и кивком показал на труп. – Антонина. Продала мне этот дом… Я не понимаю, что здесь произошло.

От него не тянуло перегаром. Даже сигаретами не пахло. Дыхание, может, и не самое свежее, но здоровое.

– Ну, понять нетрудно. Женщину зарезали ножом, орудие убийства брошено на месте происшествия.

Инна взяла Горелова за руки, осмотрела их. Крупные ладони, мускулистые предплечья с умеренным волосяным покровом, на котором могла остаться кровь даже после небрежного смывания. Но не было ничего подобного у него на руках. И одежда чистая.

– Вы думаете, что это я убил? – с мрачной насмешкой серьезным тоном спросил Горелов.

– А кто?

– Но вы же видите, на мне нет крови.

– Вы могли тщательно вымыть руки…

– Вы посмотрите, сколько там крови. Меня бы всего заляпало…

– Можно переодеться, принять душ, – пожала плечами Инна.

– И лечь спать?

– Всякое в жизни бывает.

– Я бы как минимум полицию вызвал.

– А как максимум?

– Как максимум можно было бы избавиться от трупа. Но я бы на это не пошел… Да и на ноже нет моих отпечатков пальцев.

– Почему вы так думаете?

– Потому что этот нож я никогда в руки не брал. И Антонину не убивал.

– А кто мог это сделать?

– Не знаю.

– Есть еще кто-нибудь в доме?

– Никого.

– Убийство произошло во дворе вашего дома.

– Может быть, кто-то хотел нас ограбить. Я дом этот совсем недавно купил, на днях только свидетельство на собственность получил. Собаку еще не успел завести…

– Разберемся.

Подозреваемый вполне адекватен, алкогольные напитки не употреблял. Взгляд у него ясный, не похоже, что накануне он пребывал в наркотическом опьянении. Хотя, конечно, кровь на экспертизу надо будет взять.

Инна подошла к эксперту-криминалисту и узнала, что на рукояти ножа отпечатков пальцев не обнаружено. Кровь чем-то размазана, видимо, платком, а «пальчиков» нет.

Нож финский, с толстым и широким лезвием из легированной стали. Заводской нож, не какая-нибудь зэковская поделка. Такие ножи для охоты покупают. Или для убийства.

Звонок в полицию поступил примерно в половине шестого утра, убийство произошло в районе пяти. Судмедэксперт не мог назвать пока точное время, но уже имелась отправная точка, из которой можно исходить.

Женщина была в теплом халате поверх ночной рубашки, в тапочках на босу ногу. В таком наряде в город не выезжают. Видимо, она просто вышла во двор. Но зачем? Хозяйства при доме не было – корову доить не надо, птицу кормить тоже. Может, просто прогуляться вышла, свежим воздухом подышать? Небо темное, дождь на подходе, но не холодно. И все равно, не самое лучшее время для прогулки.

Может, она убегала от кого-то? От Горелова, например. Но если она бежала, значит, он ее поймал. В этом случае она бы потеряла как минимум одну тапочку. А тапочки у нее аккуратно сидели на ногах. Похоже, она даже не ожидала нападения. Кто-то подкрался сзади, одной рукой зажал рот, чтобы она не кричала и не дергалась, а другой – ударил в спину. Нож вошел в левую почку, перебив артерию. Смерть была почти мгновенной, но женщина успела приподняться на носках и выгнуть спину. В этой позе сейчас коченело ее тело…

Ударить мог Горелов. Но как объяснить тот факт, что после совершения преступления он отправился спать? Какое-то психическое расстройство? Но в невменяемом состоянии он бы не стал стирать с ножа отпечатки своих пальцев. И спать бы не лег, предварительно смыв с себя кровь. Так поступают только в здравом уме. Но тогда бы Горелов не стал бросать орудие убийства рядом с местом преступления.

Ракитин обошел соседей, однако так и не выяснил, кто звонил в полицию. Соседи справа действительно отсутствовали, а те, что жили через дорогу, в половине шестого спали мертвым сном.

Инна вернулась в дом, куда перевели Горелова. Он сидел со скованными впереди руками в кресле. Но сначала она осмотрела ванную, спальню, другие комнаты. Вроде бы не было нигде следов крови, однако еще рано делать выводы. Последнее слово в таких случаях за экспертами.

Горелов смотрел на женщину угрюмо, хотя без отчаяния и паники в глазах. Не радовала его такая ситуация, но головой об стенку он биться не собирался.

– Скажите, Никита Тимофеевич, вы наркотики употребляете? – спросила Инна.