Менты таких не трогают

Но в песок голову зарывать никак нельзя. Как бы ни было страшно, нужно оценить обстановку и принять решение. А обстановка – хуже некуда. В мясницкий цех ворвались трое – в масках, в брониках и с автоматами. Стреляли по уму – быстро, но короткими очередями. И очень метко.

Бой – мероприятие коллективное, но сейчас Прохор так не считал. Плевать ему на уродов, которые собирались его убить. Сейчас он должен был думать только о себе.

А опасность ему угрожала нешуточная. Одна волчья стая набросилась на другую, и в этой мясорубке для нападавших не было ни своих, ни нейтральных. Все чужие, всех убивать. И жить Прохору оставалось максимум три секунды. Сейчас коренастый крепыш зачистит сектор справа и перенесет огонь на него. Если, конечно, Прохор не зачистит его самого. Прятаться бесполезно, все равно найдут и пристрелят. Да и некуда бежать.

Прохор не стал искать взглядом упавший пистолет, он просто провел рукой по полу в том месте, где должно было лежать оружие, и не ошибся, пальцы зацепились за металлический ствол.

Это был обычный «ТТ», и Прохор успевал выстрелить из него до того, как его совместят с мушкой и прорезью прицела. Успевал, если ствол уже приведен к бою. Возможно, бугай в шелковой рубашке просто блефовал, собираясь выстрелить в него. Может, его всего лишь хотели взять на испуг.

Обычно солдат натаскивают на стрельбу из автомата, но Прохора учили владеть и пистолетом. В тесноте штурмуемого здания это просто необходимо. А учили его с пристрастием. Да и сам он оказался способным учеником…

Прохор схватил пистолет, одной рукой навел его на цель, а другой взялся за затворную раму. Если патрона в стволе нет, он дошлет его в процессе. Но патрон был на месте. А с предохранителя пистолет снимался усиленным нажатием на спуск.

Раздался выстрел, и в горле у коренастого крепыша образовалась небольшая, быстро заполняющаяся кровью дырочка. А на Прохора наставил ствол верзила с дикими глазами. Еще бы чуть-чуть, и все. Но Прохор был быстрей на это самое чуть-чуть. Правда, выстрел получился не столь метким, как хотелось бы, пуля всего лишь пробила налетчику плечо. Но Прохор не останавливался. Вторая пуля пролетела мимо, зато третья и четвертая прошили бронежилет, скрывающий вражескую грудь. Не справился броник с пулей от «ТТ», бывает.

Третьего налетчика пристрелил кто-то из бандитов. Прохор определил место, откуда стреляли, и навел пистолет на цель. Чтобы выжить, он должен был убивать всех.

– Эй, ты чего?! – На него бешеными глазами смотрел щекастый. Тот самый, который меньше чем минуту назад укладывал голову Прохора на плаху. – Не видишь, свои!

В ушах у Прохора звенело от выстрелов, но слова он услышал. Слова, которые его рассмешили.

– Свои?!

– А куда ты от нас теперь денешься? – спросил мясник.

Прохор держал на прицеле щекастого, поэтому не стал оборачиваться на знакомый голос.

– Просто уйду.

– Теперь ты с нами… Пушкарь, бери пацана, Пухлого надо убрать…

– А как же вы, Петр Афанасьевич?

– Да как-нибудь… Давай, давай!

– Давай, давай!.. – повторил щекастый, обращаясь к Прохору. – Пока «мусора» не подъехали!

Прохор кивнул. С одной стороны, ему повезло и он смог защитить самого себя. Но с другой – он совершил убийство, причем двойное. И за это его могут упечь за решетку лет на двадцать. Значит, нужно уходить. И чем быстрей, тем лучше.

– Давай, за ноги его бери! – показал ему на обезглавленный труп щекастый Пушкарь.

Прохор окинул взглядом цех. Мясник сидел на полу, одной рукой он держался за разделочный стол, а другой – за простреленный живот, из-под пальцев у него сочилась кровь.

Один бандит пытался подняться с пола, у этого был прострелен бок. Другой тихонько стонал, руками обхватив окровавленную голову. Третий держался за простреленную ногу и свободной рукой выковыривал из своего кармана мобильный телефон… Были еще и другие, но никто из них уже не подавал признаков жизни. Автоматные очереди собрали богатую жатву.

Наверняка главной целью был мясник, этот вожак волчьей стаи, но у него еще оставался шанс. Если рана не смертельная, когда-нибудь он встанет на ноги.

– Ну, чего встал! Давай! – Пушкарь уже держал обезглавленного покойника за руки.

Пожав плечами, Прохор сунул пистолет за пояс и взял труп за ноги.

– Если ты с нами, то ничего не бойся, – глухо проговорил мясник.

Совсем ему худо, может, и не выкарабкается. Но Прохору-то какая до этого печаль. Не собирался он становиться своим для этого упыря.

В цех можно было попасть со стороны торгового зала, оттуда и пожаловали налетчики. Был еще другой выход, через него вынесли обезглавленного Пухлого.

В узком пространстве между забором и мясным павильоном стояло несколько джипов. Пушкарь открыл в одном из них багажник, который и поглотил мертвое тело.

– Погнали! – Он открыл дверцу, сел за руль.

Но Прохор остался стоять.

– Так, давай, потом виноватых искать будем! – скривился Пушкарь.

Только сейчас Прохор заметил у него над переносицей след от собственного удара. Хорошо он въехал ему головой. Неудивительно, что Пушкарь захотел приземлить его на плаху. Но сейчас другое дело. Прохор не просто помог отбить нападение, он фактически решил исход дела.

Теперь неплохо бы разобраться, кто на кого наехал. И перед этой силой держать ответ за свое геройство. Кому-то же он перешел дорогу, застрелив двух бандитов. Может, тому же Корольку, у которого, возможно, счеты с мясником и его бандой… А узнать обо всем этом можно только через Пушкаря.

– Давай потом, – кивнул Прохор.

И занял переднее пассажирское кресло. Пушкарь завел двигатель и врубил кондиционер – сейчас здесь станет еще и прохладно. Все хорошо, если не считать, что в багажнике покойник без головы, а за поясом – ствол, на котором кровь как минимум двух человек.

Ворота были закрыты, но из сторожки вышел охранник в униформе. Он смотрел на машину, но ворота открывать не торопился.

Пушкарь высунул из окна руку с пистолетом:

– Открывай, пока не пристрелил!

Охранник закивал и быстро открыл ворота. Машина пулей выскочила на дорогу, которая вела на главную городскую улицу.

– А как еще с ним быть? – рыкнул Пушкарь. – Мышей не ловят! Торпеду прошляпили! Козлы!

– Осторожно!

С Ленинского проспекта сворачивал милицейский «уазик», и Пушкарь едва не врезался в него. Он чудом увернулся от столкновения и отсалютовал ментам, приложив два пальца ко лбу.

– Явились, не запылились!

– Как бы за нами не пошли, – качнул головой Прохор.

Менты запросто могли развернуть свою «канарейку» и погнать за ними. Вот будет жесть, если такое случится.

– Да нет, это прикормленные… Эти меня знают…

– А те, которые стреляли?

– И те знают…